Читаем без скачивания Брокен-Харбор - Тана Френч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На первый взгляд Оушен-Вью выглядел довольно симпатично: большие дома (нечто осязаемое за ваши деньги), подстриженные полоски газонов, старомодные указатели: “Детский сад «Самоцветы»”, “Развлекательный центр «Бриллиант»”. Второй взгляд – сорняки, щербатые тротуары. Третий взгляд – что-то не так.
Дома были слишком похожи друг на друга. Даже у тех, что были отмечены кричащими красно-синими знаками с торжествующей надписью “Продано”, никто не покрасил входную дверь в какой-нибудь отстойный цвет, не расставил на подоконниках цветочные горшки и не разбросал по лужайке пластмассовые детские игрушки. Кое-где были припаркованы автомобили, но большинство подъездных дорожек пустовало – причем совершенно не похоже, что жильцы разъехались поддерживать экономику. Три четверти домов просматривались насквозь – через голые окна, выходящие на другую сторону, проглядывали серые лоскуты неба. По тротуару, толкая перед собой коляску, шла крупная молодая женщина в красном анораке, волосы ее раздувал ветер. Казалось, она и ее круглолицый ребенок – единственные люди на несколько миль вокруг.
– Иисусе, – сказал Ричи. В тишине его голос прозвучал так громко, что мы оба вздрогнули. – Деревня проклятых.
В отчете о вызове значилось: “Проезд Оушен-Вью, 9”, и название имело бы смысл, будь Ирландское море океаном или если бы его отсюда было видно. Навигатор, похоже, столкнулся с непосильной задачей: привел нас проездом Оушен-Вью в тупик, кончавшийся рощей Оушен-Вью, которая заслуживала главный приз, поскольку там не было ни одного дерева, и сообщил: “Вы прибыли в место назначения. До свидания”.
Я развернул машину и принялся искать. Мы словно смотрели фильм задом наперед: чем дальше мы продвигались вглубь поселка, тем больше дома напоминали чертежи. Вскоре они превратились в беспорядочные наборы из стен и строительных лесов – с зияющими дырами вместо окон и отсутствующими фасадами, открытые взгляду комнаты, заваленные сломанными стремянками, трубами и плесневеющими мешками с цементом. За каждым поворотом я ожидал увидеть толпу строителей, занятых работой, но нам повстречался лишь накренившийся старый желтый экскаватор на пустыре, среди развороченной грязи и холмиков выкопанной земли.
Здесь никто не жил. Я попытался вернуться к въезду, но поселок был выстроен наподобие старых лабиринтов из живой изгороди – сплошные тупики и крутые повороты, – и мы почти сразу заблудились. Я ощутил легкий укол паники. Терпеть не могу терять ориентиры.
На перекрестке я притормозил – рефлекторно, вряд ли кто-то выскочил бы мне под колеса, – и во внезапной тишине мы услышали утробный рокот моря. Ричи вскинул голову:
– Что это?
Короткий, истошный, надрывный вопль повторялся снова и снова, настолько регулярно, что казался механическим. Он разносился через вскопанную землю и бетон и отскакивал от незаконченных стен, так что мог исходить откуда угодно или отовсюду. Насколько я мог судить, этот вопль и гул моря были единственными звуками в поселке.
– Готов поспорить, что это сестра, – сказал я.
Ричи глянул на меня так, словно я вешаю ему лапшу.
– Это лиса или какой-то еще зверь. Может, ее переехала машина.
– А я-то думал, ты тертый калач, повидал изнанку жизни. Готовься, Ричи, тебя ждут неизгладимые впечатления.
Я опустил окно и поехал на звук. Несколько раз эхо сбило меня с курса, но дом мы узнали с первого взгляда. С одной стороны проезда Оушен-Вью аккуратно, словно костяшки домино, парами стояли чистенькие белые дома с эркерами, а с другой тянулись строительные леса и валялся мусор. Между костяшками, над стеной поселка, шевелились обрывки серого моря. Перед некоторыми домами стояли одна-две машины, а у одного – целых три: белый хэтчбек “вольво”, на котором не хватало только надписи “Семейный”, видавший виды желтый “фиат-сеиченто” и полицейский автомобиль. Вдоль низкой садовой ограды была натянута сине-белая оградительная лента.
Я не шутил, когда говорил Ричи, что в нашем деле важно все – даже то, как открываешь дверцу автомобиля. Еще прежде, чем я скажу первое слово свидетелю или подозреваемому, он должен понять: прибыл Мик Кеннеди и у него все схвачено. Кое в чем мне повезло: я симпатичный (уж поверьте на слово), высокий, еще не облысел, и мои волосы по-прежнему на девяносто девять процентов каштановые. Все это располагает в мою пользу, а остальное добыто ценой опыта и многолетнего усердного труда. Я до последней секунды не сбрасывал скорость, потом ударил по тормозам, одним махом выскочил из машины, прихватив портфель, и быстрым энергичным шагом направился к дому. Однажды Ричи научится не отставать.
Один из полицейских неуклюже сидел на корточках рядом со своей машиной и пытался успокоить человека на заднем сиденье, который, безусловно, и был источником воплей. Второй нервно расхаживал перед воротами, сцепив руки за спиной. Воздух – свежий, сладко-соленый, отдающий морем и полями – был холоднее, чем в Дублине. Среди строительных лесов и голых балок вяло посвистывал ветер.
Тот, что расхаживал, был моего возраста, уже с брюшком. Вид у него был такой, словно его пришибли пыльным мешком, – очевидно, прослужил лет двадцать, не сталкиваясь ни с чем подобным, и надеялся спокойно прослужить еще столько же.
– Патрульный Уолл. У машины патрульный Мэллон, – сказал он.
Ричи с щенячьим дружелюбием протянул ему руку.
– Детектив-сержант Кеннеди и детектив Курран, – представил нас я, прежде чем Ричи начал набиваться Уоллу в друзья. – Вы заходили в дом?
– Только когда приехали, но сразу вышли и позвонили вам.
– Верное решение. Теперь рассказывайте в подробностях, что делали, от входа до выхода.
Патрульный бросил взгляд на дом, словно не мог поверить, что всего пару часов назад прибыл именно сюда.
– Нас вызвали проверить, все ли в порядке, – сестра жилицы волновалась. Мы подъехали к дому в начале двенадцатого и попытались связаться с жильцами, звоня в дверь и по телефону, однако ответа не получили. Следов взлома не заметили, но, когда заглянули в переднее окно, увидели, что на первом этаже горит свет, а в гостиной беспорядок. Стены…
– Через минуту мы сами увидим этот беспорядок. Продолжайте. – Нельзя, чтобы кто-то подробно описывал тебе место преступления, на котором ты еще не был, иначе увидишь то же, что и он.
– Ладно. – Патрульный моргнул, помолчал, собираясь с мыслями. – В общем, так. Мы хотели обойти дом, но, сами видите, тут и ребенку не протиснуться. (И
