Читаем без скачивания Десять законов Го и стратегии - Михаил Емельянов

Так как лицензии на разработку месторождений можно покупать на аукционах, на подконтрольном Газпрому газовом рынке появляются и независимые игроки. Одним из них была компания «Руссия-Петролиум» (отмеченный белый), за которой стоял консорциум, владевший Ковыктинским ГКМ [9] . Замысел стать игроком на прибыльном газовом рынке понятен: такая компания будет приносить высокий доход, а её акции хорошо торговаться на фондовой бирже. Но Газпром блокировал доступ к трубе для независимых операторов, пользуясь монополией на газотранспортную систему.

Тактика Газпрома заключалась в жёсткой блокаде «Руссия-Петролиум» (чёрные 1, 3 и 5), с целью запереть конкурента на региональном рынке Иркутской области. Согласно условиям лицензии, добывающая компания была обязана обеспечить объёмы добычи газа, которые значительно превышали потребности местного рынка. Чтобы выполнить лицензионные обязательства компания должна была либо согласиться на кабальные условия продажи газа Газпрому, либо наладить собственную систему транспортировки газа за пределы области, что очень дорого.

BP пыталась заморозить сложившееся положение, показанное на зарисовке 26, не вкладываясь в добычу и затягивая переговоры с Газпромом. Британцев устраивал неопределённый статус подконтрольной им добывающей компании, так как Ковыктинское месторождение само по себе улучшало показатели баланса запасов BP. Но рано или поздно нужно было определить дальнейшую судьбу проекта.

В 2007 году давление Газпрома и федерального правительства, заинтересованного в налоговых поступлениях от продажи газа, возросло настолько, что появилась угроза потери лицензии из-за невыполнения её условий. «Руссия-Петролиум» должна была либо начать продавать добытый газ Газпрому на его условиях, либо расстаться с Ковыктой.

Находясь под «колпаком» Газпрома, «Руссия-Петролиум» (белый отряд под чёрными камнями на зарисовке 27) получила бы небольшой местный рынок, работая фактически с нулевой прибылью (6 белых инвестиционных камней приносят от шести до восьми перекрёстков дохода). Газпром повысил бы свою капитализацию, организовав чужими руками добычу и перепродавая газ на экспорт. Отдача от такого «сотрудничества» принесла бы Газпрому десятки перекрёстков прибыли (отмечены крестиками на зарисовке).

Оценив сомнительность такой перспективы: жёсткая борьба с Газпромом или превращение в придаток газового монополиста — российские акционеры «Руссия-Петролиум» предложили следующее решение. Компания продаёт Газпрому Ковыкту (два отмеченных белых на зарисовке 28) дешевле рыночной стоимости (за один отмеченный чёрный). Взамен она получает доступ в другие проекты Газпрома, сопоставимые по капитализации с рыночной стоимостью проданного месторождения.

Новый совместный рынок обозначен на зарисовке 29 крестиками. Став партнёром Газпрома, «Руссия-Петролиум» вышла из-под враждебной блокады, которая сменилась мягкой опёкой. Отмеченный чёрный будет следить за тем, чтобы партнёр Газпрома не заработал слишком много на подконтрольном монополии рынке. Отказавшись от Ковыкты акционеры «Руссия-Петролиум» получили живые деньги от продажи месторождения, освободились от перспективы сомнительных инвестиций и сохранили возможность заработать в совместных проектах с Газпромом не меньше, чем планировали получить от месторождения. Конечно, выгоднее экспортировать газ, чем участвовать в проектах Газпрома. Но если учесть, насколько бесперспективна борьба с газовым монополистом, то и такой результат можно считать победой.

VII. Осторожный избегает поспешности

Точно перевести этот закон на русский язык не просто. Составляющие его иероглифы многозначны и позволяют по-разному читать формулу закона. Например: умеренность препятствует быстроте и лёгкости, или: будь осмотрителен, нельзя быть опрометчивым. С одной стороны закон советует действовать осторожно и умеренно, с другой — объясняет, что осторожное поведение несовместимо с быстротой и лёгкостью [10] .

В военной стратегии быстрота — это важнейший инструмент. А.В. Суворов относил его к главным воинским искусствам, наряду с глазомером и натиском. Поэтому вряд ли стратегический закон запрещает быстроту или лёгкость. Речь идёт об их крайних проявлениях: поспешности и опрометчивости. Не менее вредна и другая крайность: медлительность и тяжеловесность.

Седьмой закон предостерегает от суеты и метаний, учит долгосрочному отношению к делу. Конечно, он не является абсолютом. Иногда нужно и поспешить, даже пойти на риск.

Антипример терпеливости и медлительности показал А.Н. Куропаткин, командовавший русской армией в Русско-Японскую войну. Его девизом стала фраза: «Терпение, терпение, терпение!», вылившаяся в полную уступку стратегической инициативы японцам. Апофеозом осторожности было отступление русской армии после фактической победы в сражении при Ляоляне. В неопределённой ситуации сражения Куропаткин вместо активного натиска для решающего успеха выбрал отступление. Впоследствии это решение ему ставили в вину, как одну из главных стратегических ошибок войны.

Куропаткин был образованным военным, храбрым генералом, неплохим организатором с широким взглядом на проблемы страны. Но военного гения в Куропаткине не было. Много сделав для вооружённых сил России на посту военного министра, он проиграл войну, требовавшую от командующего не планомерной бюрократической работы, а твёрдости командования и решительных [11] .

Генерал Куропаткин не был одинок в своём стремлении к осторожности и перестраховке. А. Гитлер остро конфликтовал с немецким генералитетом, выступавшим против всех его военных инициатив, начиная с раздела Чехословакии и Польши, и заканчивая вторжением во Францию и Россию. Нерешительность и осторожность германского военного руководства, ставшая почти панической зимой 1941, вынудила Гитлера принять верховное командование на себя. Кстати, после войны все немецкие генералы в своих мемуарах обвинили Гитлера в узурпации военной власти, приведшей, по их мнению, к поражению Германии.

В качестве примера поспешности мы рассмотрим мало известный факт нашей истории: эвакуацию промышленности города Риги в 1915 году (белый отряд на зарисовке 30). Эвакуацию проводили из-за угрозы оккупации Прибалтики немцами (отмеченный чёрный). Рига являлась третьим по значимости промышленным центром царской России, причём в городе находились уникальные оборонные производства: оптический завод Герца, выпускавший оборудование для артиллерии и завод машинных масел Эльриха, обеспечивавший потребности военно-морского флота. Расположенный в Риге Русско-Балтийский вагоностроительный завод производил до трёхсот вагонов в неделю. А вагоны во время войны — важнейший стратегический запас государства.

Бегство белого отряда, показанное на зарисовке 31, нарушает совместную работу всех белых камней и позволяет противнику ворваться внутрь их расположения на правой стороне, пользуясь спешным отходом отряда. В его эвакуацию вложено много камней, но они не работают, а наоборот, снижают влияние и производительность строя. Такое «спасение» отряда приводит к разрухе в стане белых. Проведённая подобным образом спешная эвакуация промышленности и населения из западных районов России вглубь империи фактически разрушила экономику страны.

Назначенный весной 1915 года прибалтийским генерал-губернатором П.Г. Курлов настаивал на отмене эвакуации и замене её взрывом ключевых инфраструктурных объектов в случае крайней необходимости. Генерал-губернатор исходил из того, что быстро наладить работу эвакуируемых производств не удастся, а намеренное разрушение такого крупного промышленного центра как Рига губительно скажется на экономике России.

Вот как сам Курлов описывает свой доклад на специальном правительственном совещании по эвакуации: «Прежде всего, я огласил цифровые данные, а затем высказался категорически против эвакуации, ввиду промышленного значения Риги для всей Империи, считая, что этот город надо защищать во что бы то ни стало, а в случае крайней необходимости прибегнуть к взрыву. Начальник Генерального штаба генерал Беляев энергично настаивал на немедленной эвакуации, причем проявил полное незнакомство с заводским делом, утверждая, что Русско-Балтийский вагонный завод может быть восстановлен в другой местности через месяц, между тем как полное восстановление его не могло бы осуществиться и в течение года» [III].