Читаем без скачивания Век лета - Джеймс Блиш

- Но почему у тебя нет в этой области личного опыта? Я думал, что первоначально...

- Это открытие, - произнес Квант голосом, вдруг ставшим отстраненным - сделано сравнительно недавно. Такая связь возможна лишь по прямой наследственной линии, а мои доноры - кто бы они ни были - рассеялись за многие века до того, как стало известно о самой подобной возможности.

- Кстати, сколько тебе лет? - поинтересовался Мартелс. Но Квант больше не проронил ни слова.

Однако, этот разговор все же дал Мартелсу чуть большее понимание характеров туземцев, а вместе с другими отрывочными сведениями, и смутное представление об истории. Различные ссылки на "Возрождения" позволили ему догадаться, что со времени его эпохи цивилизация четырежды уничтожалась и возникала вновь, каждый раз сильно изменившейся и все менее жизнеспособной. Второе Возрождение, судя по всему, было уничтожено всемирным обледенением; и Третье Возрождение неизбежно приняло форму жестко организованной высокоэнергетической культуры на базе небольшой популяции.

Однако теперь вся Земля за исключением полюсов находилась на пике тропической фазы. Некоторые технические достижения Третьего Возрождения еще были представлены здесь в музее, в котором Мартелс был двойным пленником, кое-что по-прежнему в целости, а многое не настолько пришло в упадок, чтобы не подлежало ремонту в умелых руках. Но туземцы Четвертого Возрождения не имели необходимости в этих машинах. Они уже не только не понимали их назначения, но и не считали нужным понимать или сохранять их. То, что еда сравнительно просто добывалась собирательством или охотой, сделало машины ненужными для них - а то, каким представало в их преданиях Третье Возрождение, вдобавок еще вызывало к машинам неприязнь. Безмятежная экономика, свойственная жителям джунглей, вполне устраивала их.

Но имелась и еще одна причина. Их взгляды кардинально изменились, что могло быть связано лишь с открытием реального существования духов предков. Образ жизни стал мистическим, обрядовым и в глубоком смысле аскетичным то есть, ориентированным на смерть, вернее, на загробную жизнь. Это также объясняло двойственность их отношения к Кванту. Они уважали глубину его знаний, даже благоговели перед ней, и обращались к нему время от времени за разрешением проблем, выходящих далеко за пределы их понимания настолько далеко, что перевешивали их яростное чувство индивидуальности; однако о поклонении Кванту не могло быть и речи. Они могли чувствовать лишь жалость по отношению к личности, не имеющей связи со своими предками, даже не разу ни испытавшей такого контакта, и явно обреченной на отсутствие собственной загробной жизни.

Конечно, кое-кому из них приходило в голову, что даже очень прочная мозговая оболочка не сможет устоять против какой-нибудь действительно сильной катастрофы, например, рождения вулкана прямо под музеем; но Квант находился там всегда, насколько свидетельствовали предания, практически вечно, а их собственные жизни были коротки. Смерть Кванта не лежала в пределах ближайшего будущего, о котором они привыкли думать.

Однако большая часть разговоров Кванта несла куда меньше информации. Казалось, он почти все время находится в состоянии дзен-буддиста, познавшего суть вещей и в то же время презирающего ее. Многие из его ответов просителям состояли из одиночных отрывочных фраз, не имевших, на первый взгляд, ни малейшей связи с заданным вопросом. Иногда же он отвечал чем-то вроде притчи, большая длина которой не делала ее ни на йоту более понятной. Например:

- Бессмертный Квант, некоторые предки говорят, что нам следует расчистить часть джунглей и начать сеять. Другие говорят, что мы должны по-прежнему довольствоваться тем, что собираем. Как нам разрешить это противоречие?

- Когда Квант был человеком, двенадцать учеников собрались на краю скалы, чтобы послушать его речь. Он спросил у них, что они хотят услышать от него такого, чего не могут услышать из собственных уст. Все заговорили сразу, так что отдельных ответов нельзя было разобрать. Квант сказал: "Для одного тела у вас слишком много голов", и столкнул одиннадцать из них со скалы.

К стыду Мартелса, в подобных ситуациях туземцы, похоже, всегда сразу понимали, что имеет в виду Квант, и уходили, удовлетворенные ответом. В данном конкретном случае, впрочем, Мартелсу удалось выдвинуть догадку:

- Наверно, в этих условиях невозможно оживить сельское хозяйство?

- Нет, - сказал Квант. - Но о каких именно условиях ты говоришь?

- Ни о каких, я ничего о них не знаю. Вообще-то, сельское хозяйство в лесных сообществах в мое время было довольно обычным делом. Мне почему-то показалось, что ты это имел в виду.

Квант больше ничего не сказал, но Мартелс ощутил, хотя и смутно, его беспокойство. Еще один иллюзорный кирпич в здание убежденности Кванта, что он не полностью может хранить свои мысли в тайне от Мартелса.

Конечно, Квант по содержанию и фразеологии большинства вопросов Мартелса почти сразу сделал вывод, что Мартелс представляет из себя довольно примитивного ученого, и более того, что Мартелс не в состоянии достаточно глубоко проникнуть внутрь запаса научных знаний самого Кванта. Казалось, Квант иногда испытывал какое-то извращенное удовольствие, отвечая на вопросы Мартелса в этой области с явной прямотой, и в то же время пользуясь самыми бесполезными терминами:

- Квант, ты все повторяешь, что никогда не умрешь. Исключая, конечно, несчастные случаи. Но ведь источник энергии для этой мозговой оболочки должен иметь период полураспада, и каким бы долгим он ни был, к_о_г_д_а_-_н_и_б_у_д_ь_ его выход упадет ниже минимально необходимого уровня.

- Это не радиоактивный источник, и у него нет периода полураспада. Он происходит из Пустоты, дающей начало - в терминах сферической тригонометрии - внутренней вселенной.

- Я не понимаю этих терминов. Или ты подразумеваешь, что она служит источником непрерывного творения мира? Разве доказано, что творение еще продолжается?

Эта фраза, в свою очередь, оказалась непонятной Кванту, и впервые он проявил достаточно любопытства, чтобы выслушать объяснения Мартелса по поводу теории "стабильного состояния" Фреда Хойла.

- Нет, это чушь, - сказал Квант, выслушав. - Творение одновременно уникально и циклично. Источник внутренней вселенной находится где-то в другом месте и необъясним, иначе, как в терминах всеобщей взаимности психологии единого волнового цикла.

- Единого волнового цикла? Он что, только один?

- Только один, хотя имеет тысячу аспектов.

- И он мыслит? - изумился Мартелс.

- Нет, он не мыслит. Но он обладает волей и ведет себя соответственным образом. Пойми его волю, и ты станешь его повелителем.