Читаем без скачивания Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых» - Телицын Вадим Леонидович

Так что произошло за эти первые десять послесталинских лет?

«Чехарда» и «оттепель»

«Назначенческая чехарда» — вот так двумя словами можно было бы охарактеризовать жизнь Алексея Николаевича в 1953–1964 годах.

Судите сами:

15 марта 1953 года он был утвержден министром легкой и пищевой промышленности СССР. Это министерство было образовано в результате слияния четырех министерств: легкой, пищевой, мясной и молочной, рыбной промышленности. Спустя пять месяцев, 24 августа, Алексей Николаевич был назначен министром промышленности товаров широкого потребления СССР. Буквально через 2,5 месяца, с 7 декабря того же года, он уже, сохраняя пост министра, назначается заместителем председателя Совета министров СССР, а спустя две недели, с 22 декабря — председателем Бюро по промышленности продовольственных и промышленных товаров широкого потребления при Совете министров СССР.

23 февраля 1955 года Косыгин был освобожден от обязанностей министра промышленности товаров широкого потребления, но с 26 февраля того же года он уже член Президиума Совета министров СССР, а с 22 марта — член комиссии Президиума Совета министров СССР по текущим делам, с 26 августа — заместитель председателя комиссии Президиума Совета министров СССР по вопросам производства товаров широкого потребления.

25 декабря 1956 года Алексей Николаевич получает назначение на пост первого заместителя председателя Госэкономкомиссии Совета министров СССР по текущему планированию народного хозяйства в ранге министра с освобождением от обязанностей заместителя председателя Совета министров СССР.

С 23 мая 1957 года Косыгин — первый заместитель председателя Государственного планового комитета Совета министров СССР (Госплана СССР) в ранге министра; в начале июня был избран кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС, с 4 июля — заместитель председателя Совета министров СССР. В том же году был утвержден членом Главного военного совета при Совете обороны Советского Союза.

С 31 марта 1958 года Алексей Николаевич — заместитель председателя Президиума Совета министров СССР, с 13 октября того же года председатель комиссии Президиума Совета министров СССР по вопросам цен.

С 20 марта 1959 года он — председатель Госплана СССР, одновременно оставаясь заместителем председателя Совета министров СССР, 24 марта был утвержден представителем СССР в Совете экономической взаимопомощи (СЭВ).

В самом начале мая 1960 года Косыгин был избран членом Президиума ЦК КПСС, а 4 мая — назначен первым заместителем председателя Совета министров СССР с освобождением от обязанностей председателя Госплана СССР[315].

Как говорится, «и это все о нем». Было бы неправильным утверждать, что карьерного роста в этот период не просматривается. Нет: по «шажочку», по «полшажочка», но Алексей Николаевич «прокладывал» себе путь. И «прокладывал», судя по всему, удачно: «звезд с неба не хватал», но и «вниз» не скатывался…

Добавим к этому и особенности того времени — первого послесталинского пятилетия: «оттепель» еще не наступила, но и страха заметно поубавилось. Уход «в мир иной» Сталина еще до ХХ съезда стал не только временем «всенародного плача», но и первым сигналом к внутреннему раскрепощению — исчезла боязнь наказания за опоздание на работу, за невольно вырвавшееся слово…

«Раскрепощению» способствовали многочисленные слухи, за которые год-два назад «оторвали бы голову»: мол, скоро распустят колхозы, выпустят «невинно осужденных»…

Колхозы, конечно, никто распускать не стал, но уже в 1953–1954-м стали возвращаться из лагерей те, кого загнали туда по пресловутой «58-й»… Конечно, нельзя забывать и «бериевскую амнистию» весны — лета 1953-го… Но «слов из песни не выбросишь»… ситуация менялась с каждым днем…

Точка отсчета — отказ от развернувшейся в конце 1940-х годов гонки вооружений, что позволило нарастить объем инвестиций государства в потребление наравне с повышением покупательной способности населения.

Произошло расширение полномочий отраслевых министерств, которые перестали согласовывать каждый «чих» с Советом министров. Кардинально снижались цены на продовольствие и потребительские товары, правда — за счет роста закупочных цен на продукцию колхозов. Что, естественно, вело к инфляции, так как проблему решали за счет «печатного станка» Гознака. В августе 1953 года правительство пошло на принятие дефицитного бюджета. Неслыханное дело! Но при плановом дефиците в 10 % удалось в результате прийти к небольшому, достаточно скромному, но — профициту. За счет чего? За счет сокращения в два раза расходов на вооруженные силы и военно-промышленный комплекс. В тоже время Г. М. Маленков, как председатель Совета министров, настоял на списании долгов с колхозников, на сокращении в два раза с них же налогов, на расширении приусадебных участков в пять (!) раз и на повышении оплаты труда в тех же колхозах. Результат? Заработок колхозника увеличился: в среднем с 80 рублей в месяц до 300 соответственно, прилавки магазинов не только Москвы и Ленинграда, но и иных больших и малых городов заполнялись товарами, цены на которые снижались, что называется, «не по дням, а по часам»…[316] Конечно, все это не означало, что все проблемы были решены, нет: одни исчезали, появлялись другие, новые, и это нормально для такого сложнейшего «организма», каким является государство, а уж советское — тем более. Но самая главная проблема всегда оставалась в выстраивании взаимоотношений между лидерами страны, каждый «тянул одеяло на себя», что произошло уже и в начале 1955 года, когда обострилось противостояние между «наследниками Сталина» — Хрущевым и Маленковым: каждый из них считал, что только его взгляд на развитие экономики и общества единственно верный. «Верх» взял Хрущев, отправивший Маленкова с поста премьера на должность министра энергетики, но об этом чуть ниже. «Маленковский ренессанс», продолжавшийся чуть более двух лет, свернулся…

Докладная записка генерального прокурора СССР Р. А. Руденко Н. С. Хрущеву о материалах по «Ленинградскому делу» на А. А. Кузнецова, П. С. Попкова, Н. А. Вознесенского и других осужденных. 12 февраля 1954. [ГА РФ. Ф. Р-8131. Оп. 32. Д. 3289. Л. 1, 8, 11]

…Все должности Косыгина второй половины 1950-х годов, какими бы «высокими» они ни казались, не вытесняли обычную жизнь: со своими правдами и ложью, горестями и радостью, успехами и поражениями, не вытесняли мысль…

…Не зря время со второй половины 1950-х годов называли в Советском Союзе периодом общественной «оттепели»… Главное — с «зоны» возвращались осужденные по 58-й статье «враги народа», «члены семьи врагов народа» и прочее, и прочее, и прочее. Начались пересмотры возбужденных уголовных дел, реабилитации осужденных.

В феврале 1954 года Н. С. Хрущев показал Косыгину докладную записку, подготовленную генеральным прокурором СССР Р. А. Руденко по поводу «Ленинградского дела»:

— Ознакомьтесь, товарищ Косыгин. Вам будет небезынтересно.

Алексей Николаевич и не знал, что первый секретарь ЦК КПСС дал поручение поднять материалы этого «дела» и, если надо, вновь возобновить следствие…

В докладной записке красным карандашом были отчеркнуты несколько параграфов, видимо, специально для Алексея Николаевича:

«Всем обвиняемым по этому делу вменялось в вину, что они проводили вредительско-подрывную работу в партии и, намереваясь… превратить ленинградскую [партийную] организацию в свою опору для борьбы с ЦК ВКП(б), насаждали в ней недовольство в отношении ЦК ВКП(б), избивали и устраняли честных коммунистов из руководящего состава ленинградской организации и заменяли их политически и морально разложившимися людьми, расставляли антипартийных людей в других пунктах СССР и, опираясь на них, имея в руках ленинградскую организацию, ставили целью взорвать партию изнутри и узурпировать партийную власть; вели подрывную работу в государственных органах, нарушали государственные планы, дезорганизовывали распределение материальных фондов и снижали темпы развития народного хозяйства».