Читаем без скачивания Секси дед или Ищу свою бабулю (СИ) - Юнина Наталья

– Благодарю, – делаю реверанс перед Царевым.

***

Через несколько часов я убедилась, что Демьян при всем своем напускном пофигизме, отличный… дедушка. Никогда не думала, что мужчины способны вот так обращаться с детьми. И, кажется, я завидую его ловкости. И как бы он ни выделывался и ни называл малыша, он его любит. К гадалке не ходи.

– Что?

– Ты врешь.

– Что опять?

– Ты его любишь. Значит ты не против детей.

– Ну, мое же, конечно, люблю. Чужих детей – нет. Без шуток. Мне на них по барабану. А Сашка… ну как бы сказать, я многое с Милой упустил, папашей я был не очень, мягко говоря.

– Да ладно? Не верю.

– А что тут верить? Я был сопляком. Хотелось кутить, а надо было работать в два раза больше, а по вечерам и ночам выслушивать детский плач. Я потом даже специально сбегал и брал лишнюю работу, дабы не слышать плач и возмущения Светы. Это уже в года три, когда жили отдельно, начал в Миле видеть своего ребенка, а не плачущего и вечно обсирающегося комка. В общем, без косяков в далекой молодости не обошлось. Я ей не додал того, что надо было. Уверен, что Мила сейчас этим пользуется, постоянно подбрасывая мне Сашу, но злиться я на нее за это, в общем-то, не могу. Так даже в чем-то правильно, что ли. Чувствуешь?

– Что?

– Что ему надо мыть задницу.

– Я?!

– А кто хотел быть мамашкой? Дуй давай.

Не припомню, чтобы в чем-нибудь так концентрировалась, как сейчас. Паникой меня накрыло тогда, когда я чуть не уронила ребенка в ванную, когда намывала ему попу. К счастью, все обошлось.

– Смешная ты, Лен, – неожиданно произносит Демьян, когда у меня не получается.

– Какая есть. Тебе нравится это, да?

– Что?

– Что у меня плохо это получается, – грубо бросаю я, злясь на саму себя. Это же где видано, чтобы женщина не могла надеть подгузник, потому что ребенок при этом двигается?! – Точнее вообще не получается.

– Да брось. Мне это не нравится, но да, меня прет видеть тебя в замешательстве.

– Я всегда хотела детей.

– Я в курсе, – усмехаясь, произносит Демьян, ловко надевая подгузник Саше.

– Ты не понимаешь.

– Чего?

– На самом деле я всегда хотела, чтобы у меня была дочка, не просто потому что вроде как надо иметь детей, а чтобы она была... не такой как я. Чтобы у нее было хорошее детство. Я бы многое ей разрешала, наступив на свои дурацкие установки. Я бы не ругала ее за малейшую ерунду. Я хотела, чтобы она не боялась меня, а очень любила. Чтобы у нее было все совершенно по-другому. Чтобы счастливой была вот прям с пеленок. Да, слишком много «чтобы». Черт, и чтобы не исправляла людей, даже если они коверкают все слова. А что получается? Я даже не могу поменять подгузник ребенку и психую от такой мелочи. Как же я нормально ее воспитаю?

– Другими словами, ты хочешь поскорее дочку, чтобы воспитать ее кардинально в других условиях и доказать себе и окружающим через ребенка, что ты будешь другой мамашкой, не как твоя. Это глупо, Лена. Детей рожать надо только если этого реально хочешь, а не для того, чтобы что-то кому-то доказывать. Ну или если залет, как в моем случае. Что касается второго – тоже чушь. Это все дело наживное. Нет того, кто все умеет сразу. Все. Абсолютно все косячат, Лена.

– Я хочу сейчас тебя ударить.

– С чего это?

– С того, что делаешь вид необразованного пофигиста, а на деле все совершенно не так. Прям бесишь.

– Да, людей всегда бесит правда, – выдает Демьян, улыбаясь в тридцать два зуба. – Гоу кормить его сисечным молоком.

– Вот опять ты это делаешь!

– Что?

– Мог сказать грудным, но делаешь так специально, чтобы показаться разгильдяем.

– Ой, да ладно, он просто как собака знает знакомые слова. Смотри. Сися. Сися, – громко повторяет Демьян. – Видала? – хотелось бы сказать, что ничего я не видела, однако глупо отрицать то, что ребенок при произношении сего слова, в буквальном смысле, ожил. – Учись, бабуля, пока я живой.

– Обязательно, дедуля.

***

Забавно, но с тем, что Царев реальный дедушка, я свыклась достаточно быстро. Хватило буквально пары недель. Равно как и свыклась с тем, что о детях в ближайшем будущем я забываю. И вовсе, не потому что страшно менять подгузник, кормить ребенка и мыть ему попу. А просто, потому что слова Демьяна о том, что нужно пожить в первую очередь для себя, уж очень заманчивы. Эгоистично, но я этого очень хочу. Да, и идея взять осенью длительный отпуск за свой счет, дабы объездить райские уголки мира без посещения музеев, выставок и прочих «радостей», которыми меня пичкали родители, уж слишком заманчива. Да, у нас далеко идущие планы и мне нравится осознавать то, что Демьян инициатор всего, я-то уже понимаю, что люблю его и хочу, чтобы этот мужчина был моим на всю жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– И все-таки, куда мы едем?

– В музей.

– Ну, Демьян.

– Это сюрприз. В итоге тебе понравится. Ну что в результате выбрала, Куба или Доминикана?

– Десять дней на Кубе, потом неделя дома. Потом десять дней в Доминикане. А в феврале, раньше мне отпуск даже за свой счет никак не дадут, полетим в Мексику.

– А не жирно ли?

– В самый раз.

– Ну, посмотрим.

Как только мы останавливаемся на светофоре, Царев протягивает мне черную повязку. Мамочки.

– Надевай. Так надо.

Ну раз надо, значит надо. Все же я доверяю Демьяну.

 По ощущениям, через минут пять мы припарковались, а дальше куда-то достаточно долго шли. Так долго, что меня это начало напрягать.

– Скоро?

– Не ной. Осталось чуть-чуть. Кто ж виноват, что здесь негде припарковаться? – замолкаю, аккурат до тех пор, пока не слышу вокруг оживление. Очень много громких голосов.

– Ну все, Леночек, приехали, – секунда и он убирает с меня повязку.

– Это... это что такое?

– Рынок. «Апрашка» в смысле. Я ж обещал тебя сюда свозить и купить шубу. Видишь, я из тех мужиков, которые не бросают слов на ветер.

– Рада за тебя, – еле слышно проговариваю я, косясь на прохожих. Как же тут грязно! – Мне очень повезло. Однако, мне не нужна шуба, – пытаюсь развернуться, но не тут-то было.

– Нужна. Купим тебе такую же, только за шестьдесят косарей, а не шестьсот. Пошли, бабуля. Не дрейфь, по палаткам ходить не будем. Так уж и быть, только по павильонам.

Страшно и неприятно было только первый час, потом признаться честно, стало уже привычно. Брезгливость куда-то делась и на ее место пришел интерес. В конце концов, почему бы не приобрести шубу? Так я думала ровно до тех пор, пока не вышла из очередного павильона и не увидела женщину в белой шубе. Моей шубе! Это совершенно точно та женщина из санатория! Да быть такого не может. Ну все, верну любой ценой.

– Лен, чего ты так торопишься?!

– Надо! – что же делать-то?! Как украсть собственную шубу на людях?

На мое счастье, павильоны закончились, а женщина, судя по знакам, свернула в уборную.

– Ты должен войти со мной в уборную. Скрутить воровку. Обездвижить. Не знаю, как это зовется.

– Что?!

– Я не знаю, но сделай что угодно, чтобы снять с нее мою шубу!

– С кого?! Ты чего, сбрендила?!

– С той женщины! – указываю пальцем на дверь уборной, чего отродясь не делала! – Это она, из санатория! Только что вошла в туалет. В моей шубе! Я тогда проверяла, на ней были булавки! Это точно она! Клянусь тебе. Ну верни мне мою шубу, пожалуйста.

– А я думал сосульки закончились, ан нет.

– Я одну положила в морозильную камеру и съела как раз сегодня. Ну, пожалуйста. Мужик ты, в конце концов, или нет? – зло бросаю я и тут же достаю из сумки медицинские маски. Надеваю на Демьяна, затем на себя и хватаю его за руку. Вхожу в уборную и начинаю рассматривать кабинки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Только на одной двери замок красный. О, Боже, спасибо! Как только я об этом подумала, дверь кабинки открылась и из нее вышла та самая женщина. Готова поклясться, она сразу заподозрила что-то неладное. Перевожу на Демьяна умоляющий взгляд. Тот в свою очередь достает из кармана… складной ножик. Ничего себе!