Читаем без скачивания Там... - Ольга Климова

Когда последний звук растворился в воздухе, я настороженно ожидала реакции. У меня дома такие выходки проходили на ура и запоминались надолго, чем я старательно пользовалась время от времени. Но тут другое дело.

— У тебя хороший голос, приятный, — незаметно подошедший Элрон застыл в двух шагах от нас. Взгляд его переместился с Лии на меня.

— Я знаю, поэтому и согласилась спеть, — рассмеялась я. — Для человека неплохо.

— Мне правда понравилось, спой еще что-нибудь. — Кирд требовательно коснулся моей руки.

— Я думаю, хватит. Посмотри, Шатир клюет носом, пора спать.

— Я прошу тебя, еще одну и все, — Кирд не отступал, взгляд Элрона сверлил меня, а маг сонно кивнул.

Я опять запела. Звуки собственного голоса действовали успокаивающе.

Моя печаль похожа на грозу,В ней сила молний, рвущих небосклон.В ней сила ветра, грома рык и стон,И шелест капель, шепчущих мольбу.

Моя печаль как вечный океан,Бурлящий гневом пенных быстрых волн.Вдали рожденных, набирающих разгонРазбитых о немой земли обман

Моей печали места больше нетОна устала прятаться внутриОна растет, она огромна, посмотри,Она живет, мешая выжить мне.

На второй песне Шатир уснул. Кивнув в его сторону я сказала:

— Это обычное явление для моих произведений. Часть слушателей всегда засыпает. Поэтому я и перестала писать.

— Зря перестала, ему хорошо, вот он и заснул, а не потому, что твои песни плохие. Успокаивать и внушать безопасность — тоже великий дар. — Тихо сказал Элрон. — Только грустные они. У тебя все так плохо в жизни?

— Да нет, это всего лишь стихи, они должны брать за душу, иначе они не будут пользоваться успехом.

— Мне понравилось, — Элрон пожал плечами, — хотелось бы верить, что это все же не то, что у тебя на душе.

— У меня все нормально.

— Тогда доброй ночи, надеюсь, ты еще споешь. — это было похоже больше на утверждение, чем на вопрос. — У нас любят песни.

— Если найду достойных слушателей, — указав на Шатира, улыбнулась я, — доброй ночи.

Как бы в ответ на мои слова послышалось прихрапывание мага. А я задумалась: все ли так хорошо в моей жизни? Нет работы, нет рядом близкого любимого человека, нет настоящих друзей, больших увлечений в жизни и достижений больших тоже нет. Нет целей. И денег… мне стало грустно.

Видимо решив, что с меня довольно внимания, Лия переключила его на себя, затянув своим чистейшим голосом что-то грустное и прекрасное. Все в восхищении замерли. Такое мне не переплюнуть…

Но ведь я попала сюда. Попала в сказку. Значит, все наладится, и будет все по-другому. Во всяком случае, отсюда я вернусь другим человеком. С этой мыслью я и заснула.

Демон устало двигался вперед. Пока он большими кругами обходил владельца территории, стараясь лишний раз не вступать в бой, цель не стояла на месте, и двигалась все дальше и дальше. Заходить дальше и дальше чревато было последствиями. Мог оказаться противник, превышающий его по силе. Тогда вероятная добыча перейдет к нему. Как уже произошло один раз. Но и упускать столь лакомый кусок было безумством.

За последнее время он почти ни разу не остановился, ни для еды, ни на отдых. И вот — долгожданная цель показалась впереди. Теперь можно было немного расслабиться. Оставалось лишь не упустить ее из виду.

Утро выдалось безрадостное, серое и сырое. Я продрогла под плащом и рада была встать и согреться. Даже костер упорно не хотел зажигаться от сырых веток. Продымившись насквозь, мы забросили это дело. Наскоро перекусив, собрались в дорогу. Сырым было все, одежда, сумки, шерсть лошадей и волов, тянувших повозки, да и сами повозки. Элрон, сырой, но щеголевато опрятный, вызывал своим видом раздражение. Как он умудрялся всегда выглядеть на отлично, не проводя перед зеркалом минимум по полчаса, оставалось для меня загадкой. Я ни разу не видела его спящим, или приводящим себя в порядок, сонным или усталым.

Лия со своей свитой предпочитала вообще не выходить в такую безрадостность.

Я зябко ежилась в своем плаще. Лето вроде, а холодно как осенью.

— В моем мире все люди знают, как выглядят гоблин и эльф, дракон и тролль, где живут гномы. Про вас много написано. Люди так хорошо вас знают, а я не могу понять, откуда. В какой период нашей истории вы могли быть на Земле?

Маг покачал головой.

— Ты опять за свое?

— Опять! Это же главный вопрос. Официально вас вообще не было. Вы — выдумка. Народная выдумка. Когда-то давным-давно… так обычно начинаются наши сказки.

— И это правильно. У каждого народа своя история, — ответил Шатир, — незачем в ней упоминать бродяг, вроде нас. Мы пришли и ушли.

— Но вы здесь довольно долгое время…

— Я не могу тебе сказать точно, но возможно и такое, что все то, что ты видишь, погибнет. И уже потом начнется именно твоя история. Заново. В ней и будет сначала хаос, а потом все остальное. А может, мы просто уйдем.

— Может ты и прав. Жалко было бы…

К полудню, мы приблизились к небольшой, но быстрой речушке.

Шатир, задрав свой балахон, прыгал с камня на камень, и совсем не был похож на степенного мага. Он вообще был мало похож на мага в нашем понимании. Шатир мудр и забавен одновременно. И не всегда понятно, когда он все-таки мудр.

Я дотронулась до плеча Элрона. Его спина тут же напряглась в ответ.

— А сколько тебе лет?

— 127.

Ошарашил! Я смотрела на него, шутит или нет? Но лицо равИера оставалось спокойным и серьезным. А я-то считала его мальчишкой!

— Не может быть!

— Я моложе моего друга, все-таки сказывается человеческая сущность, — Шатир был доволен моим удивлением.

— И каково это, столько жить?

— Не знаю, — Элрон отшвырнул прочь из-под копыт вола острый камень, — Каково это — столько не жить?

— Я поверить не могу. Я думала, ты совсем молодой еще…

— Я молодой. — его глаза озорно блеснули.

— А как вы познакомились с Шатиром?

— На защите крепости от троллей. Они метали камни, огромные валуны. Его задело одним. Пока я тащил его подальше от стен, он успел рассказать мне, как сделать лошадь красной с голубой гривой и копытами.

— Красочно.

— Потом, когда он пришел в себя, он пригласил меня погостить у него дома в качестве его спасителя. Он считал, что его бы обязательно раздавил следующий камень, если бы не я. Там мы и подружились, когда я свыкся с его характером.

— Он показал красную лошадь?

— Нет, иначе у меня была бы именно такая.