Читаем без скачивания Кровь Керенского-2: Кровавое наследство - Майкл Стэкпол

— Какой идиот мог придумать, что все это было подстроено? Ага, вот так взять и вылить на себя цианид из бака. Как это он мог рассчитать, что враг пойдет на таран? Дыра была метров восемь диаметром. Взял бы пилот немного повыше и угодил бы в баки с жидким кислородом. Весь корабль бы тогда погиб от удушья. Если бы Хан Ульрик решил использовать такой рискованный метод для покушения, глупо было бы оставаться на мостике, квиафф. Почему бы ему не покинуть борт «Разъяренного Волка»? Или, еще проще, подговорил бы снайпера из армии Расалхага, и тот бы уложил ильХана на планете.

Хан рода Дымчатого Ягуара стукнул кулаком по каменному подлокотнику:

— Я не намерен выслушивать лекцию от какого-то вольнорожденного щенка!

В свою очередь Конал Уорд рявкнул на Фелана:

— Как ты себя ведешь?! Фелан усиленно задышал.

— Вы потребовали от меня неукоснительной верности правде, а сами пытаетесь заткнуть мне рот. Разве в моих показаниях есть неточности? Разве кто-то уличил меня во лжи? Тогда почему кто-то смеет обзывать меня щенком? Да еще вольнорожденным... Где это видано?!

Хан Ягуаров уже не мог сдержать ярость и начал часто подергивать руками. Очень похоже на некоторые виды крылатых обезьян, проживавших на одном из миров, подвластных кланам. Он попытался возразить, однако Фелан решил не давать ему спуску, тем более что реплики и сарказм Хана явно не нашли поддержки среди других членов Совета.

— Взглянем на это дело непредвзято, — заявил Фелан. — Это обвинение основывается на том факте, что Хан Ульрик и его Волки насквозь прорезали Внутреннюю Сферу и захватили куда больше звездных систем, чем все остальные кланы, вместе взятые. Он вошел во Внутреннюю Сферу, как нож входит в масло. Все же остальные кланы расширяли свои владения подобно расплывающемуся пятну. Теперь вы желаете лишить Волков их полководца, с которым они добились самых великих побед. Вместо того, чтобы выбрать его ильХаном, что было бы куда разумнее... Он — единственный, кто достоин этого поста, и те из вас, у кого между ушей имеются мозги, должны понимать это.

Конал уже не мог сдержать гнев.

— Это Совет Ханов! Кто ты такой? А ну-ка, придержи свой язык и выражайся, как того требует обычай. Фелан вытянулся по стойке «смирно».

— Обычай? Я уважаю обычай. Я преклоняюсь перед традицией, которая требует от подчиненного всей душой служить Хану и кланам. Всегда и везде! Даже там, где задают идиотские вопросы, глупость которых ясна любому мало-мальски сведущему в военных вопросах человеку. Что касается моих выражений... Наташа Керенская однажды сказала: «Рабская приверженность формальным ритуалам и формам означает, что у человека нет ничего за душой». Мне кажется, что в нашем содружестве воинов то же самое относится к тем людям, которые пытаются подобными фразами заткнуть рот полноправному воину.

Кое-кто из членов Совета засмеялся. Этот смех совершенно вывел Конала из себя.

— Твое поведение далеко от того, какое должно быть присуще воинам. Оно скорее свойственно неотесанному... — Он недоговорил и махнул рукой одному из элементалов: — Выведи его!

Фелан дерзко глянул на шагнувшего в его сторону элементала.

— Полегче на поворотах! Я уже уложил двух подобных здоровяков. Не хочешь ли стать третьим? — Он высоко вскинул голову и решительно заявил: — Может, я еще и не прошел положенных законом испытаний, после которых можно с полным правом называть себя воином, но я не пешка. Тем более не пук соломы... Силенкой меня Бог не обидел. С трудом я шел к пониманию смысла вашего великого пути, но ничто не заставит меня поверить, что несправедливость может являться необходимостью, которую тоже можно использовать. Если я не прав и ради великого дела можно поступиться истиной или закрыть глаза на творящееся зло, лучше пусть на меня вновь наденут оковы.

Высоко держа голову, он прошел мимо опешившего элементала и вышел в боковую дверь. Уже здесь, в коридоре, с отчаянием ударил кулаком по стене.

— Ты, идиот! — зарычал он, ругая себя. — Что, не мог придержать язык? За это тебя и выперли из Найджерлинга. Когда же ты научишься уживаться с людьми? Хорошо, что Сирилла не видела, что случилось. Так все хорошо начиналось, и на тебе — сорвался!

Он побрел вдоль стены, вышел в холл, где находился историк, который вел учет всем деяниям Наташи Керенской. Фелан прошел мимо, слабо махнул рукой в ответ на его приветствие. Свернул в коридор — так и шел, пока не добрался до двери, на которой была нарисована эмблема Клана Волка. Он дважды стукнул, затем нажал на ручку и вошел. В прихожей было пусто. Тогда Фелан направился в личные апартаменты Хана Ульрика.

Наташа, сидевшая за письменным столом, увидев его, встала и зааплодировала:

— Куда ты исчез? Молодец, ты был великолепен! Сирилла, расположившаяся напротив нее, тоже не скрывала радости.

Фелан озадаченно посмотрел на них:

— Как это? Я считал, что слушание было закрытым. — Тут он глянул через открытую дверь. Там на экране был виден зал Совета Ханов. — Вы все видели?

Сирилла кивнула:

— У всех Ханов есть подобная аппаратура. Ты сотворил то, что... Это было просто необходимо. Отбросив всякие вежливые формы, прямо, грубо спросить — почему Хана, добившегося наибольших успехов, обвиняют то в коварстве, то в предательстве? Так и надо — в лоб! Теперь что бы ни говорили, но Коналу и Хану Ягуаров придется объясняться — на основании чего они обвинили Ульрика в покушении. Где факты? А не сводите ли вы, господа хорошие, личные счеты? Им придется ответить или заткнуться, но вот этого мы им и не позволим. Мы уже приняли кое-какие меры. Случившееся на Совете обязательно станет достоянием общественности.

— Ну, если так... — развел руками Фелан. Теперь он мог оглядеться.

Как и на «Разъяренном Волке», жилище Хана Ульрика было обставлено очень скромно. Мебели было в обрез — единственными предметами роскоши можно было считать лишь два обитых кожей кресла. В одном из них сидела Сирилла. Просторная столешница письменного стола была покрыта картой. Были в комнатах еще столики, металлические, стеклянные. Такие же полки на стенах — по большей части пустые. Только несколько голографических альбомов и резные каменные фигурки стояли на них.

— Я считаю, Конал решил устроить скандал, — сказала Наташа, — когда вызвал охрану. Надо было каким-то образом замять дело. Но ты молодец, повел себя просто великолепно.

Фелан уныло заметил:

— Я дал слово вести себя тихо, мирно, быть ласковым со всеми, подробно отвечать на вопросы. Не вышло! Не дали!.. Так всегда бывает, когда адреналин впрыскивается в кровь. — Он сделал паузу, потом добавил: — У меня сложилось впечатление, что они неспроста действовали так топорно. На что-то они рассчитывают — уж не на показания ли Влада?

— Может быть, может быть, — вздохнула Сирилла. — Главная их цель — измазать Ульрика.

— Кстати, насчет адреналина, — улыбнулась Наташа. — Если он подвигает тебя на такие вдохновенные поступки, то я готова взять тебя в свою команду.

— Тихо, тихо, — предупредила их Сирилла. — Они приступают к голосованию.

Камера теперь показывала знамена кланов, под каждым из них внизу экрана зажигалась точка. Сирилла хлопнула Наташу по спине — победа была полная. Даже вождь Дымчатых Ягуаров не посмел проголосовать против. Видно, испугался за исход выборов Хана в собственном клане.

Фелан широко улыбнулся.

— Что теперь будет, Рилла? — спросил он. Седовласая женщина несколько помедлила с ответом.

— Крестоносцы желали провести своего сторонника в ильХаны. Я думаю, они готовили кандидатуру Кинсайда Фюрея, но выпад Фелана смешал все их планы. Особенно намек на мозги между ушами. Это теперь будут повторять.

— Тише, тише, — предупредил их Фелан. — Послушаем речь дьявола.

Кинсайд, Хан рода Дымчатых Ягуаров, держался величественно.

— Я стою на том, что нам следует извиниться перед Ханом Ульриком за те обвинения, которые прозвучали в его адрес. Признаюсь, моя подозрительность была подогрета частицей зависти к его успехам. Этот случай должен многому научить нас, поможет заглянуть в себя. Первый урок, который я получил в ходе разбирательства, — что, оказывается, ошибиться очень легко. Надо строже относиться к себе, доверять друзьям и коллегам.

Сирилла заметно побледнела, прикрыла рот ладонью.

— О, вольнорожденный! — выругалась она. — Только посмей!..

Она забарабанила кулачками по подлокотникам.

— Что? — изумился Фелан и посмотрел на Наташу. Ее омертвелый взгляд заставил его прикусить язык. Он повернулся в сторону экрана.

— Да, я признаю, что поступил неверно. Чтобы исправить возникшую неловкость, чтобы снять с себя часть вины, я, Кинсайд Фюрей, предлагаю избрать ильХаном Ульрика, вождя рода Волка.

Брови у Фелана полезли вверх.

— Что творится! — саркастически засмеялся он. — Слепые прозрели, дураки поумнели, подлецы исполнились благородства. Что же вы обе смотрите так, будто наступил конец света? Разве плохо, если Ульрик станет ильХаном?