Читаем без скачивания Аквалон - Лев Жаков

– Что?! – Сламп даже привстал на стуле.

– Да, им, – подтвердила Арлея, холодно улыбаясь. – Не отдам им часть доходов, на чем они настаивают, но продам все. Для воителей это станет хорошим плацдармом на Да Морана…

– Вот сука! – тихо, но отчетливо произнес Атонга. Не агрессивно – он глядел на Арлею блестящими глазами так, будто взглядом уже раздел ее.

– Ну что же, кажется, с этой проблемой мы разобрались, потому теперь, господа, я хочу спросить вот еще о чем, – начала девушка, убедившись, что никто из них ничего больше говорить не собирается. – Мой управляющий сообщил, что Диш намеревался в скором времени посетить его высочество… а теперь можно сказать, что уже его величество Рона. Не один, с вами. Вроде бы речь должна была пойти о защите от купеческих воителей, которую мог бы предоставить король торговцам Да Морана. Это правда?

– Диш и должен был нас возглавить, – брякнул Атонга, за что удостоился двух злобных взглядов от торговцев.

– Ах так… – протянула девушка. – Этого Краг не говорил. Вы ведь все еще собираетесь к королю, господа?

– Нам назначена аудиенция, – нехотя проворчал Зеленц. – Но при чем тут…

– При том, что раз Длога нет, вас возглавлю я, – отрезала Арлея. – А теперь прошу простить, но я занята, да и вас, думаю, ждут дела. Не забудьте уведомить меня о дне визита во дворец. Всего доброго.

Она кивнула, и гости начали вставать, недоуменно переглядываясь. Когда они были возле дверей, идущий последним метис оглянулся и с ухмылкой подмигнул, но девушка сделала вид, что ничего не заметила. Она дождалась, пока все трое выйдут в коридор, и лишь тогда громко спросила:

– Господин Зеленц, так когда я могу ожидать выплату долга?

Звук шагов ненадолго стих, затем Долки произнес что-то неразборчивое.

– Я думаю, ко времени нашего совместного визита к королю вы сможете выделить из своих доходов необходимую сумму, не так ли? – произнесла Арлея на прощанье, после чего визитеры наконец ушли.

Она надеялась, что на сегодня с приемами покончено, но вскоре после делегации торговцев ее посетил неожиданный гость.

Поразительно, как хорошо этот человек умел ладить с туземцами: Арлея сначала услышала чей-то голос, весело обращающийся на местном наречии к онолонки под входом, односложные ответы островитянина, его смех… а после из коридора донеслись шаги, дверь открылась, и перед удивленным взглядом хозяйки предстал молодой мужчина в щегольском наряде. Он поклонился, сорвав с головы треуголку и, будто метелкой, махнув в воздухе короткой толстой косой, торчащей наискось из макушки.

– Почему он пропустил вас… – начала Арлея растерянно, но Тео Смолик не дал ей договорить:

– Думается, я не стану первым на свете мужчиной, который поведает тебе, что ты крайне недурна собой? – воскликнул он, захлопывая дверь позади себя, делая широкий шаг и плюхаясь на стул, до того занятый Атонгой.

Арлея некоторое время молча глядела на бывшего капитана, после чего сказала:

– Еще нет полудня, а я уже очень устала от разговоров. И времени мало, я занята… Говори или убирайся.

– Я говорю, говорю! – воскликнул Тео, ничуть не смущенный холодным голосом и резким тоном. – И буду говорить не очень долго, но все же и не коротко, поэтому прошу тебя, приветливая дева, выслушай старину Смолика не перебивая. Недавно – то есть совсем недавно, если мне не изменяет память, все еще крепкая, пусть и подточенная случающимися все чаще злоупотреблениями всяких напитков, – недавно, говорю я, мне довелось заглянуть во двор этого вот самого гостеприимного дома, в котором мы с тобой сейчас находимся. Я, понимаешь ли, зашел через боковую калитку, чтобы поговорить с торговцем после той ссоры…

– Зашел через боковую калитку? – перебила Арлея. – Но она заперта, на засове – замок, и еще она высокая, почти как ворота. Через нее можно только перелезть или открыть своим ключом…

– Она и была открыта, наверное, забыли запереть замок, – пожал плечами Смолик, улыбаясь.

– Врешь! Ты тайком… Почему просто не постучал в дверь?

Улыбка Смолика стала шире, и на округлых розовых щеках его появились ямочки. Этот наглый, самоуверенный и насмешливый тип раздражал Арлею, но не так сильно, как торговцы, – пожалуй, он даже совсем немного нравился ей, потому что, без сомнения, наглость его граничила с обаянием, самоуверенность была следствием смелости, а насмешливость казалась признаком развитого ума. В отличие от Зеленца со Слампом, которые держались серьезно и вежливо, но при этом явно чувствовалось, что они почти презирают ее, – блондин, хоть в разговоре постоянно подшучивал над ней, все же делал это так, что было понятно: он видит в Арлее обычного человека, не больше и не меньше, и пол ее значения не имеет… во всяком случае, при ведении деловых бесед.

И все же девушка не намерена была терпеть его долго.

– Убирайся! – велела она. – Через калитку, тайком… В тот раз ты пришел, чтобы ограбить нас или как-то отомстить Дишу! А раз так…

– Ну зачем же все говорить вслух? – перебил Тео. – Подразумевание, моя дорогая. Мы ведь часто – а я так почти всегда – говорим меньше, чем подразумеваем. Думай себе что хочешь, я не против – и дай мне наконец закончить свою историю! Она занимательна и поучительна, клянусь тебе! Итак, я зашел через калитку во двор… и что я увидел там? Было тихо, даже конюх куда-то подевался, должно быть, отправился к бухте, где как раз стоял большой шум, кажется, там кого-то ловили… Я сделал несколько шагов и остановился, оглядываясь, чтобы… в общем, оглядываясь и гадая при этом, ушел ли добрый торговец вместе со всеми и надо ли попытаться отыскать его на берегах Наконечника или он здесь. Я стоял почти у самой стены дома, возле угла. Сначала услыхал шум из приоткрытых ворот конюшни: ага, сказал я себе, значит, конюх все же еще здесь… Ну а после рядом в окне появилась прекрасная дева с бутылкой в руках. Я подумал, что красавица пьяна: лицо ее покраснело и исказилось, она тяжело дышала, высокая грудь так и вздымалась под платьем… Но нет, все же она не казалась пьяной, скорее крайне взволнованной чем-то. Тогда я припомнил, что женщина эта – приемная дочь торговца. Признаться, я был так заворожен ее нервическим видом, ее, да простят мне небесные киты это сравнение, яростной красотой, что не издал ни звука, замер, наблюдая за происходящим. Дева подняла руку, намереваясь швырнуть в окно бутылку, и тут до нас донеслись голоса. Оказывается, подходя к фактории, я не заметил доброго торговца, который, должно быть, стоял где-то на улице в компании туземцев. Они взволнованно спорили. Туземец сказал что-то про дочку Диша, а после почему-то назвал ее женой милого толстяка Уги-Уги… Как так? – поразился я. Неужто торговец отдает свою дочь замуж за монарха? Белую – за синего?! Вдруг я увидел, что лицо девы в окне исказилось пуще прежнего, она опустила руку с бутылкой и взмахнула другой, в которой, как мне до того казалось, ничего нет, хотя пальцы ее были сжаты в кулак…