Читаем без скачивания Похищение Европы - Александр Белов

Сэрту! Как ни крути, метеорит был той самой осью, вокруг которой все и вращалось.

Белов бегом преодолел расстояние, остававшееся до фонаря. Откинул крышку цилиндра и осторожно извлек лист плотной бумаги.

— Саша?! — насторожилась Ольга. — Ты слышишь меня? Ты меня слушаешь?

— Да, слышу, — ответил Белов. «Но вот послушаю — это вряд ли».

Он развернул лист и поднес к глазам. На бумаге оказался эскиз «Похищения Европы» — того самого, первоначального варианта.

Приглядевшись повнимательнее, он увидел какие-то крестики, кружки и пунктирные линии, проступавшие на фоне рисунка.

В левом верхнем углу, как раз напротив пасти хищно ощерившегося дельфина, Саша разглядел восьмиконечную звездочку. В правом нижнем, рядом с быком — еще одну. Рядом с нижней звездочкой проходила еле заметная линия. Она была причудливо выгнута, и ее очертаний показались Белову знакомыми.

«Если это то, что я думаю, то у меня есть шанс опередить убийц Кондрашова. Допустим, они отправились в тайгу сразу после того, как завладели картой. Тогда у них есть пара часов форы. Но Кондрашов утверждал, что его карта — не слишком подробная, и положение особняка указано весьма приблизительно. Тогда…».

— Оля! — сказал Белов. — С Лайзой действительно все в порядке? Или ты что-то не договариваешь?

— Пока — в порядке, — сказала Ольга. — Но не вздумай приходить сюда. Мало ли что… Ты ведь — в розыске.

— Да-да, я знаю. Где Шмидт?

— Он привез для Лайзы кое-какие вещи и уехал обратно в особняк. А почему ты спрашиваешь?

— Хочу попросить его помочь вырыть землянку. Мне ведь надо прятаться, ты забыла?

— Белов, — укоризненно сказала Ольга, — ты неисправим.

— А может, это не так уж и плохо? — спросил Белов. — Спасибо тебе за помощь. Не волнуйся, скоро все это закончится. Извини, не могу долго разговаривать. Пока. — И он нажал на трубку отбоя.

Саша прикинул: с того момента, как он вылез из митрофановских катакомб на свет божий, прошло около семи минут. Мобильный телефон — чудесная штука, но только очень наивные люди полагают, что сотовый предоставляет дополнительную степень свободы.

Мобильный телефон — это прежде всего тотальный контроль. Прослушать разговоры не составляет особого труда; кроме того, по направлению и интенсивности сигнала, поступающего на базовую станцию, легко вычислить местонахождение абонента.

Семь минут — это слишком много. Пора выходить из сети. Но сначала…

Белов набрал номер Шмидта.

— Дима! Это я! Не задавай лишних вопросов, просто делай, что говорю. Спустись в центральный зал; там, в ящике письменного стола, лежат карты Камчатки разного масштаба. Их не меньше десятка. Возьми все, захвати для меня одежду, садись в машину и поезжай по шоссе на север. Держи телефон включенным, я выйду на связь. Все, пока.

Белов нажал «отбой». На подъездной дороге, ведущей к воротам заброшенного завода, показались огни фар. Большой седан — Белов не смог издалека разобрать марку машины — переключил дальний свет на ближний и сбавил ход.

— Быстро вы, ребята! — пробормотал Белов и ушел подальше от фонаря, в тень.

Кем бы ни были его противники, их не следовало недооценивать. Приходилось признать, что работали они четко и оперативно.

С пассажирского сиденья седана вылез человек и подошел к воротам. Он подергал висевшую на них цепь и что-то сказал водителю.

Саша отключил батарею телефона и, как самолет-невидимка «Стелс», временно исчез с экрана радара. Ему предстояло решить задачку со многими неизвестными. Шмидт должен был добраться до места предполагаемой встречи минут за пятнадцать. За это время и сам Белов должен был оказаться где-то поблизости. Но как? Во-первых, ему надо понять, где он находится, а во-вторых, раздобыть машину.

Ну, с машиной все более или менее ясно. Необходимо действовать грубо и решительно. Ребята, что сидят в седане, считают себя «охотниками», а Белова — «дичью». Они даже не подозревают, что у «зайчика» могут оказаться острые и очень опасные зубки.

Седан медленно двинулся вдоль невысокого заборчика из сетки-рабицы.

Белов стоял за углом заводского корпуса и не думал никуда убегать. Фары седана вновь переключились на дальний свет; теперь дорожка вдоль забора была видна, как на ладони.

«Будут ездить вокруг завода, дожидаясь подкрепления, — подумал Белов. — Интересно, сколько у них людей? Хватит ли на то, чтобы следить за Шмидтом и мной одновременно?»

Если исходить из самого худшего, то хватит. Но в любом случае город уже наглухо заблокирован, и вырваться из него не удастся. «Обычными средствами, — поправил себя Саша. — А мы попробуем необычными. Ну что, пора?»

Седан поравнялся с приземистым двухэтажным зданием, за которым он прятался. Белова отделял от преследователей только этот невысокий заборчик и тридцать метров открытого пространства, освещенного фонарем.

Когда размеренное урчание мотора стало хорошо различимым, Саша вдруг выскочил на свет и заметался. Он увидел седан и остолбенел. Это длилось несколько секунд. В салоне автомобиля мелькнула тень, затем стекло передней двери опустилось.

Ступор, овладевший Беловым, неожиданно прошел. Саша сорвался с места и побежал в сторону следующего корпуса, находившегося в тени. Затем, словно передумав, резко развернулся и побежал обратно — первое здание хоть и было освещено, зато и стояло ближе.

Обостренным слухом он уловил смачное лязганье затвора и еле слышные хлопки — стреляли из пистолета, оснащенного ПБС — прибором бесшумной и беспламенной стрельбы.

Похоже, одна из пуль задела его. Белов неловко подвернул ногу и рухнул на землю, подняв целый столб пыли. Затем он снова поднялся и, хромая, бросился дальше. Теперь он бежал значительно медленнее.

До угла здания оставалось каких-нибудь пять или шесть метров. Пули ударялись в бетонную стену, выбивая из нее острые осколки. Белов закидывал голову и приволакивал ногу; не добежав до спасительного угла пары шагов, он опять упал и пополз.

Он только один раз взглянул на преследователей. Автомобиль остановился, с переднего сиденья выпрыгнул человек в темном костюме и, едва коснувшись верхней перекладины, легко перемахнул через низенький заборчик.

Оказавшись под защитой стены, Белов вскочил на ноги и пробормотал:

— Такая пантомима тянет на «Оскара», не меньше. Не зря же говорят: «Талантливый человек талантлив во всем». А не попробовать ли мне себя в Голливуде?

Но прежде чем попытаться пробиться в кинобизнесе, надо было избавиться от погони. Стараясь оставлять в пыли четкие отпечатки подошв, Белов подбежал к заброшенному зданию и нырнул в оконный проем — и стекла, и рамы давно утащили хозяйственные аборигены.

Он убрал пистолет, прижался к стене и стал ждать.

Шмидт сделал все, как велел Белов. Он нашел в письменном столе не меньше десятка разнообразных карт Камчатки: географических, климатических и даже испещренных какими-то непонятными символами, значение которых не сразу дошло до Дмитрия. Лишь приглядевшись повнимательнее, он понял, что на карте отмечены месторождения полезных ископаемых и места привычного обитания промысловых рыб, — Белов, когда ситуация требовала, умел быть серьезным и дотошным.

Затем Шмидт нашел среди вещей Белова толстовку, джинсы и сунул их в полиэтиленовый пакет. Залез в свою походную сумку и прихватил продолговатый предмет, похожий на складной зонтик: дождя вроде бы не обещали, но предстоящая прогулка могла принести немало неожиданностей.

Дмитрий забрал у Витька ключи от «тойоты», сел за руль и завел двигатель. Шмидт вырулил с подъездной дорожки на шоссе и повернул направо; в зеркало заднего вида он увидел, как от обочины, выждав небольшую паузу, отъехал автомобиль и последовал за ним.

«Меня пасут», — понял Шмидт, но решил не придавать этому факту большого значения. У бывшего спецназовца (хотя они не бывают бывшими) имелся в арсенале богатый запас нетрадиционных приемов вождения, но Дмитрий пока не хотел их применять — во всяком случае до того, как Белов выйдет на связь. Ведь Саша не предупредил, что надо обязательно избавиться от «хвоста».

Он включил музыку и ехал не торопясь, примерно как к "теще на блины. В проигрывателе стоял диск с «классикой» — в ненужные подробности, вроде фамилии композитора, Шмидт вдаваться не желал.

Погода была чудесной, дорога — пустой (если не считать автомобиля, державшегося на расстоянии в полсотни метров), а настроение — бодрым. Встреча со старым другом, как всегда, сулила веселые приключения, и Шмидт был этому рад.

Он стучал пальцами по «баранке», стараясь попадать в такт музыке, льющейся из колонок.

Водитель, сидевший в сером седане «Ниссан-максима», не сразу сообразил, что к чему, а когда сообразил, было уже поздно.