Читаем без скачивания Повязанный кровью - Павел Корнев

– Не, я уже перекусил.

– Тогда пошли. – Шутник передал Арчи котомку с серебряным шаром и, махнув на прощанье рукой выглянувшему с кухни повару, направился к выходу.

Я набросил на левое плечо плащ и пошел вслед за ним. Арчи хотел было подойти к увешанной оружием стене, но оглянулся на нас, поправил свисавший за спиной фламберг и передумал.

– Куда нам теперь? – Остановившись на крыльце, я дал глазам привыкнуть к яркому солнечному свету и заодно огляделся по сторонам.

Что удивительно – на улицах очень много вооруженных людей. И оружие у большинства вполне себе боевое. К тому же то и дело взгляд натыкался на молодых парней с повязками на левом плече в черно-желтую клетку. Ополченцы?! Неужели настолько серьезная заварушка намечается?

– Сейчас заглянем к одному меняле, Руфус говорил, у него лавка совсем отсюда недалеко – где-то около собора Святого Патрика. Если он серебро не возьмет, то подскажет, к кому обратиться можно.

Мы прошли мимо рынка, и Арчи повел нас какими-то узенькими улочками к лавке менялы. Впереди уже показались золоченые купола собора, когда с соседнего проулка на нас вышел отряд стражников – два арбалетчика, четверо с алебардами. И на случайность списать эту встречу не получалось при всем желании – угрожающе выставленные лезвия алебард перегородили улицу, а взведенные арбалеты не оставляли никаких шансов на побег. Да и куда бежать? Единственный путь для отступления отрезал точно такой же отряд.

– А этому-то что здесь надо? – прошипел сквозь сжатые зубы Шутник, и я разглядел за стражниками сутулую фигуру встретившего нас на въезде в город тайнознатца.

– Что?.. – начал разыгрывать удивление Арчи, но руки колдуна прочертили в воздухе замысловатую фигуру, словно он завязал в узел невидимую веревку, и полыхнувший в воздухе замысловатый узор неприятно резанул по глазам.

Последнее, что я запомнил, – странную слабость в коленях и стремительно приближающуюся мостовую…

Часть вторая

ЧЕРЕЗ ВОЙНУ

Там, где ты проходил, засыхали цветы,

ты рвался в проигранный бой.

Но ты знал, что причина, причина

не ты, а та, что идет за тобой.

Форт Норгвар

Вставший на дыбы черный единорог гордо танцевал на желто-лимонном поле. Изящно запрокинутая голова, победно вскинутый рог… Грацией этой твари можно было бы даже восхититься, не танцуй она на наших могилах…

Протерев слезящиеся глаза, я хмуро уставился на едва заметно колыхавшийся под порывами сквозняка гобелен. Честно говоря, яркое полотнище уже успело порядком надоесть, но смотреть в зале судебного заседания больше было не на что. Нет, конечно, никто не запрещает в очередной раз пересчитать разместившихся на балконах арбалетчиков и выстроившихся у стен стражников, поломать голову над назначением украсивших прутья клетки для подсудимых рун или попытаться заглянуть под опушенные капюшоны замерших неподалеку тайнознатцев-охранителей. Вот только все это я уже успел проделать еще до открытия судебного заседания.

Арбалетчиков было полдюжины, вооруженных мечами стражников – семеро. Серебром растекшиеся по ржавому железу прутьев и ручных кандалов письмена лишали находившихся в клетке подсудимых возможности творить волшбу, а лица тайнознатцев, помимо капюшонов, закрывали черные маски с прорезями для глаз.

Пялиться на судейских мне было, откровенно говоря, тошно. Вот так посмотришь – и уже чувствуешь запах паленой плоти. Что самое противное – плоти собственной. Нет, от секретаря и двух писцов подвоха можно было не ожидать, но вот остальные…

Судья в черной мантии – высушенный временем старик с костлявым лицом ханжи и пронзительным взглядом голодного ворона. Белый парик сидит на голове безупречно ровно, будто приклеенный. На груди медальон с эмблемой служителей правосудия герцогства: меч, разрубающий узел. По левую руку от судьи, рядом с писцами, подловивший нас вчера колдун. По правую – и это самое жуткое – священник. Нет, вид у святого отца вполне человеколюбивый, но мы не в Империи, где в судебном заседании обязательно принимает участие представитель Церкви. Здесь священнослужителей призывают, только если дело пахнет жареным. «Жареным» в прямом смысле слова: в девяти случаях из десяти еретиков и чернокнижников приговаривают к сожжению на костре. Про оставшийся десятый и вовсе лучше не думать.

– Да, ваша честь… – промямлил в ответ на очередной лишенный смысла вопрос Арчи, и писцы заскрипели перьями.

– Что – да? – язвительно изрек судья. – Я спросил, кто может за вас поручиться?

– Член Гильдии торговцев мастер эн-Рими, с обозом которого мы прибыли в город. – По молчаливому уговору на все вопросы по возможности отвечал здоровяк, чей простоватый вид вовсе не соответствовал врожденному умению морочить людям головы.

– Вот протокол допроса почтенного торговца. – Старик поднял лежавший перед ним лист, исписанный мелким неразборчивым почерком, и показал нам. – Мастер эн-Рими утверждает, что нанял вас менее седмицы назад и поручиться за вас не может. Кто-нибудь еще?

– Никто, ваша честь, – опустил голову раздосадованный здоровяк.

– В чем нас обвиняют? – не выдержав, выкрикнул Шутник и вздрогнул, когда судебный тайнознатец сделал предостерегающий жест.

– Всему свое время. – Судья откашлялся и поднялся на ноги. – Властью, данной мне его светлостью великим герцогом Альфредом Третьим, владетелем Ранлоу, обвиняю вас в изготовлении, ввозе, хранении и попытке продажи богопротивного вещества, именуемого «проклятым серебром», или «черной смертью», запрещенного законами великого герцогства Ранлоу и эдиктами Церкви. В качестве свидетеля обвинения вызывается магистр Карл Войцтрог.

Проклятое серебро?! Черная смерть?!

Речь колдуна я прослушал в состоянии, близком к полуобморочному. Нет, просто костром мы не отделаемся. Сначала с нами хорошенько поработают судебные дознаватели. А то, что останется после них, само с радостью прыгнет в огонь.

Теперь понятно, к чему были все эти ритуалы в заброшенном храме. Теперь понятно, почему Брага шел на такой риск, но водил людей на убой. Теперь… Да, теперь многое прояснилось. И будь у меня тогда хоть тень этих знаний, обошел бы топи десятой дорогой.

– Что еще за проклятое серебро? – ткнул меня под ребра Шутник, но я лишь шикнул на него, слушая рассказ Войцтрога о том, как он уловил эманации тьмы в обозе имперского торговца, как обнаружил их источник и почему решил проследить за дальнейшим перемещением запрещенного груза.

Хорошо Шутнику – не знает, что такое «черная смерть». На юге вообще мало кто о ней слышал, поэтому и не схватили нас ни в Геладжио, ни в Городе-на-Озере. Это в Северных княжествах байками о браслетах и кольцах из проклятого серебра пугают детей. Но даже страшные сказки не идут ни в какое сравнение с действительностью: ритуальные изделия и ножи из проклятого серебра используются в самых кровавых и безумных обрядах поклонения тьме и построениях наиболее зловещих чар. Даже выходящие из Ведьминого круга исчадия ада, для которых простое серебро смертельно, щедро вознаграждали безумцев, добывающих для них «черную смерть». Уж не знаю, что привлекало создания тьмы в проклятом металле больше – его способность губить души людей или даровать защиту от чар изгнания.