Читаем без скачивания «Если», 2015 № 03 - Артем Желтов

— Возможно, вы действительно слишком богаты, чтобы умереть.

Но затем, постучав по папке указательным пальцем, добавил:

— Однако, если судить по этому, вы, возможно, слишком бедны, чтобы жить.

Майер наклонился вперед, поставив локти на стол.

— Вы желаете получить деньги? Или мне искать другого посредника?

Пун некоторое время смотрел прямо в глаза Майеру, а затем покачал головой:

— То, что вы хотите, стоит очень дорого. Очень дорого, — повторил он, затушив сигарету об остатки ланча.

Майер взял папку со стола и отодвинул стул, делая вид, что готов уйти. Пун поспешно подался вперед и тронул Майера за локоть.

— Минутку.

Все его напускное равнодушие исчезло — он выпрямился и заговорил быстро и отрывисто:

— Хотите лучшего нейрохирурга в городе? Ничего не выйдет, — заявил Пун, махнув рукой. — Спросите у любого посредника и получите тот же ответ. Первый в городе хирург не занимается подпольным бизнесом. Лучшее, что вам предложат, — это, может, четвертого. Но я не такой. Я могу вам подыскать кое-что получше, чем номер четыре в списке. Вопрос в том, сколько вы готовы заплатить, чтобы остаться в живых.

Майер глянул вниз, на папку, лежащую на столе. Он вспомнил иглы, катетеры, морфин и эту чертову головную боль, сдавливающую череп, вгрызающуюся в мозг и не отпускающую…

— Все имеет свою цену, — произнес Майер и подтолкнул белую неактивированную дебетную карту по столу к Пуну. — Вот сколько я согласен заплатить.

Пун открыл мобильник и просканировал карту. На экране замелькали цифры. Карта была ликвидна и набита деньгами, но пока неактивна. Пун вернул карту и назвал имя. Майер поднес запястье ко рту, повторил имя и нахмурился, увидев всплывшие на дисплее результаты.

— Она номер три в городе, — возмутился Пун, — Она хороший врач.

Майер снова покосился на дисплей, а затем уставился на Пуна и покачал головой. Пун искоса взглянул на него и примирительно поднял руки:

— Ну ладно, может, она немного отошла от практики.

Майер зачитал вслух отрывок обзора:

— Ее руки трясутся, как осиновые листья, когда она берется за скальпель.

Заломив бровь, он окинул Пуна изучающим взглядом и вновь медленно покачал головой.

— Нет. Не эта. Я хочу врача получше, а не того, кто прикончит меня, пока я лежу на операционном столе.

Пун сердито нахмурился, но затем его лицо стало задумчивым.

— Ладно, согласен. Но вам придется заплатить больше, — предупредил он. — И я почти ничего не выиграю на этой сделке, однако вы мне нравитесь. Мустафа. Проверьте его.

Майер снова назвал имя, прочел появившиеся на экране мобильника отзывы и поднял голову. Он колебался.

— Судя по отзывам, он редкостный говнюк. Его бывшие партнеры ненавидят его.

Пун пожал плечами.

— А какая вам разница? Проверьте снова. Поглядите, какой процент выживаемости среди его пациентов. Вот что должно вас волновать. Что с того, что партнеры его ненавидят? Подумайте почему. Я вам скажу. Партнеры ненавидят его потому, что он забирает себе самых безнадежных пациентов, тех, кто готов заплатить больше всего, — ведь он может вылечить их, а другие нет. Может, он самый прекрасный человек в Джакарте. Кому какое дело? Если он справится с работой, вы будете жить. Что еще вы хотите получить за свои деньги? Хотите, чтобы он обнял вас и поцеловал после операции?

Майер обдумал слова Пуна. Джакарта была финальной точкой. Пришло время либо лечь под нож, либо вернуться домой и умереть. Он притронулся к шее, к ожерелью Дианы, и выпалил:

— К черту.

Майер прижал к карточке большой палец и произнес пароль — ругательство, точно выражавшее его отношение к миру, к жизни и к тому, что случилось с ним. Карта вспыхнула, окрасившись в светло-зеленый цвет. Майер разломал ее пополам и протянул одну половину Пуну, а вторую оставил себе.

— Если я выживу, вы получите вторую половину карточки и сможете снять деньги. Если я умру, не получите ничего — в моем завещании я велел пожертвовать все на благотворительность, — предупредил посредника Майер.

Пун кивнул, и половинка карточки исчезла в его кармане.

— Где имплант? — спросил он.

— В больничном морге. Вот разрешение извлечь его, — сказал Майер, пересылая файл Пуну.

Пун проверил свой мобильник и перевел взгляд на Майера.

— Я думал… я полагал, что это новый имплант.

— Она моя сестра. У нас, у всей семьи, один и тот же генетический дефект. Спонтанная мутация, доставшаяся нам от родителей.

Пун передернулся. Спонтанные мутации были, как правило, хуже всего.

Майер смотрел на Пуна. Он чувствовал, что слишком устал для дальнейшего перетягивания каната.

— Двадцать пять лет назад врачи начали находить у моих сестер и братьев аневризмы. Всей моей родне пришлось делать операции, одному за другим. Им вставляли импланты, чтобы усилить организм и убрать аневризмы.

— Они вылечились? — спросил Пун.

— Нет, они все равно умирали. Импланты были слишком примитивными — просто трубки, упрочнявшие слабые сосуды. Болезнь обрастала их, и сосуды рвались где-то в другом месте.

Нам нужен был умный имплант — что-то, способное анализировать течение болезни изнутри и принимать контрмеры. Что-то более сообразительное и гибкое. Мы знали, что болезнь придет за нами, так что Диана поступила на факультет биоинженерии, а я занялся программированием ИИ для медицины, — пояснил Майер. — Наши первые пять имплантов оказались неудачными.

Но Диана утверждала, что этот работал.

— А где же седьмой?

Майер тряхнул головой. Имплант, находившийся сейчас в мастерской, был настолько далек от готовности, что можно было вообще не принимать его в расчет.

— Седьмого нет.

— Шестой не помог ей. С чего вы решили, что вам он поможет? — спросил Пун.

— Ни с чего. Нет ни малейшего основания считать, что он сработает. Но деньги мои, и я хочу попытаться, — ответил Майер. — Может, он все же работал и ей просто не хватило времени. Я готов рискнуть.

— Надежда дорого стоит. А это будет стоить еще дороже, — предостерег его Пун.

— Получите еще. После операции, — пообещал Майер.

— Разрешение министерства на операцию подлинное? — спросил Пун.

Майер пожал плечами и встал. На секунду он почувствовал слабость в ногах, но потом отпустило.

— Ваша работа отчасти состоит в том, чтобы все держали рот на замке и не задавали вопросов. Если им приспичит проверить, это ваша проблема, и я надеюсь, что вы с ней разберетесь. А мне хочется знать, когда я попаду в операционную?

Пун помедлили с ответом, затем улыбнулся.