Читаем без скачивания Алексей Федорович Лосев. Раписи бесед - Алексей Лосев

В «Добротолюбии» конца 18-го века есть трактат Паламы о сущности и энергии, который Феофан Вышинский в своем издании выпустил. Прекрасно в 18 веке переводили. Есть хороший перевод Платона, двух священников, конца 18-го века.

24. 8. 1972. «Не восхищением непщева», у Флоренского есть такая книга на текст ап. Павла [149]: Христос «во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу», т. е. не экстазом захотел быть равен Богу, а по существу был одно с Ним. Молитвенник внутренно, благодатно обожествляется. В чем ересь Мейстера Экхарта, за что хотели его отлучить: за мысль, что когда человек молится, то Бог нисходит в его душу ипостасно. Я поставил себе задачу определить, в чем точно отличие Мейстера Экхарта от католичества, и составил несколько пунктов. Потом мне попалось под руку дело инквизиции против Экхарта.

У Абеляра уже тенденция субъективная проявляется.

Варлаам как антипаламит мог иметь там (на Западе) значение.

Онтологический Восток отличается от субъективистского Запада. Блестящая диссертация Бриллиантова[150] о разнице между Востоком и Западом.

Вячеслав Иванов мировой поэт, лирик и платоник. «Тонкий хлад души» — так он говорит, кажется, об экстазе. Это больше похоже на Паламу, а не на Николая Кузанского.

Троицкий учитель Болотова. А Болотов прекрасный знаток истории церкви,

но он говорил: «Вот настоящий историк церкви — это Иван Егорьевич Троицкий».

Один из католических критиков, Штейн, прямо говорит, что вся разгадка исихазма в пустых мозгах и пустых желудках. Слишком долгий, до психического истощения, пост, и в мозгах тоже ничего нет, так что надо вообще отбросить всякую мысль. Я знал афонских монахов, которые проповедовали исихию и обучали меня. Но я ведь пошел по части науки. А то ведь надо было бы всё оставить. Добиваться сердечной теплоты путем сведения ума в сердце — это требует многолетней практики.

Что-то подобное, кажется, было в Индии. Только содержание этой практики там другое. Здесь Иисусова молитва повторяется бесконечно, тысячи раз. Сначала вслух, потом замирают слова. Потом молитвенники тонут в этом океане божественного света, ничего не видят и не слышат. Как и заповедано, «непрестанно молитесь, о всем благодарите, сия бо есть воля Божия».

Обычный городской священник идет путем светского христианства. Тем более что оно и благословлено. Сам Христос благословил употребление вина. Светскость допускает это очень сильно. Только надо конечно помнить Иисуса Христа и заповеди, не воруй, не прелюбы сотвори. Получается более моральное чем мистическое христианство.

Бог боится, что человек займет его положение? Что за вздор! Это было такое учение о зависти богов.

Христианам, которые со мной, я могу говорить: как можно видеть противоречие в существовании благого Бога и зла в мире? Пока такой вопрос задается, человек не христианин. Нет: ты должен увидеть, что весь мир есть акт божественной любви. С этого момента ты христианин. «Как же так, у человека ногу ампутировали, а где же Бог? Ведь человек не ворует!» Кто так рассуждает, тому ничего не объяснишь; всё равно как слепому говорить о цветах. Пока его не коснулась благодать свыше, он ничего не поймет. Он сам в глубине сердца должен найти силу сказать: «Такова воля Божия».

Бог непознаваем. Но, обращаясь к иному, Он обращается к миру и проявляет Себя в нем.

На Западе есть новое издание Николая Кузанского. Признаться, я многое у Кузанского не понимал. Возможно, я перевел у него

некоторые вещи неправильно. Неясно было. Я трудился много, но многие места остались непонятными.

Я Софию разделил на (а) происхождение символа, (б) икону, (в) храм («на Софийке»), (г) современное толкование этого символа: Соловьев, Флоренский, другие. Учение о Софии было и у Шеллинга, и у Баадера, и у Бёме.

У Пинского мне не понравился атеизм. Атеизм мешает видеть предметы. Я ему сказал, мы же научные работники, занимаемся очень тонкими вещами, нам же волей-неволей приходится учитывать оценки авторов, их позицию, а они часто и не только верили, а были мистики, молитвенники. Строгий атеизм этого не понимает. Он говорит: «Я стараюсь понять».

Крывелев такой активный безбожник. У него Библия изложена в атеистическом духе[151]. Крупный атеист, это его специальность. В философской энциклопедии печатается, в «Вестнике истории культуры», он там редактор. Я с ним говорил об античности, дескать, надо всё-таки и религиозный мотив учитывать. Нет, говорит, религия — это подонки. — Как подонки? А Аполлон? а Афина? а Прометей? — Ну да… В широком смысле…

В искусстве получают удовольствие от того, как художник изобразил. «Эх, как здорово изобразил». Если как доставляет удовольствие, то это искусство. А ты знаешь, Аристотель договаривается в эстетике до того, что там важно не трагическое и не мораль, а важен способ изображения. Татаркевич поэтому говорит: «Единственный философ во всей античности, который понял полную отдельность искусства от метафизики, был Аристотель».

У стоиков есть бытие положительное, отрицательное и нейтральное.

Причина есть неразвернутая цель, а цель есть развернутая причина.

Летчик Пегу показывал фигуры под Ростовом, красиво. Старый еврей подходил ко всем на поле и спрашивал: «А что, для евреев это хорошо или нет?» (с акцентом). Ставится вопрос, что такое слон, на эту тему надо написать статью. Француз предлагает «Слоны и любовь». Немец готовит «Введение в историю изучения слоновых стад в Индии». Русский: «Слоны и алкоголизм по

праздникам». Еврей: «Слоны и еврейский вопрос».

Дж-дзе парень пустоватый. Дыннику угождал, калоши подавал. Дынникумер, а этот остался сотрудником Института философии.

Материя — паршивый, дохлый, чахоточный бог. Материя вечна, неуничтожима, первична. Но не мыслит? Нет, она то, что производит разум! Так, как марксизм определяет материю, это прямо по православному катехизису митрополита Филарета, который мы учили: «Бог вездесущий, всемогущий». В материи всё есть, и воплощение в абсолютном, и всё… Нет, тюбингенский теолог, хотя он разрушает все новозаветные тексты, в отличие от материалистов знает, что такое Бог.

… Потому что 3-е лицо вовсе не есть лицо, а есть вещь. Оттого нет 3-го лица в греческом и в русском. Есть я — ты, Бубер прав.

Что главное в «Политике» Платона. (1) Подлинный закон выше всех законов, он одушевленное существо, а всё остальное обслуживает низкие уровни бытия. (2) Высший закон должен быть связан с космическими явлениями. Там правит судьба. В низшем мире правит вожделение, отсюда беспорядок, преступления и необходимость иметь законы наказывающие, каждый для своего места и времени. (3) Диалектика выше вульгарного, вещественного. (4) Ее отличие от риторики, военного дела и суда.