Читаем без скачивания Дорогами Пустоши - Герасимова Галина Васильевна "oginen"

— Я хотел предупредить, что вам не стоит встречаться с ним и продолжать расследование. Личная заинтересованность в деле и все тому подобное, не хватало еще, чтобы вас обвинили в предвзятости. Слухи, опять-таки. Если хотите, я позабочусь о вашем переводе.

— Не надо, для меня найдутся другие задачи. Тем более официально я отношусь к четвертому отделу.

Бенита всеми силами старалась не показать, как сильно ее расстроили новости. Лишь после, наедине, уйдя на тренировочную площадку, позволила эмоциям выплеснуться наружу, разнося мишени в щепки.

— Легче стало? — Соргес протянул полотенце, и девушка вытерла вспотевший лоб. Кивнула. — Ты готова к встрече с кузеном?

— Меня туда никто не пропустит, — хмурясь, напомнила она.

— Тебя — да. А меня со стажером запросто. Чем не достойный повод попробовать артефакт в действии? Пойдем завтра, сегодня подготовишься. — Соргес отцепил цепочку часов и протянул амулет, меняющий облик, Бените. Можно было послушать совета Олфорда и сделать вид, что дело их больше не касается. Вот только детектив слишком хорошо знал напарницу, чтобы понимать: она не отступится.

Допрос шел почти час. Стражи снаружи откровенно зевали и пару раз стучали в дверь, намекая, что пора закругляться. Ничего нового Итан Дениш не рассказал, продолжал отрицать вину и твердил, что понятия не имел о творившихся в лаборатории экспериментах. Возможное ментальное воздействие его не пугало — он был готов подвергнуться ему, чтобы доказать свою невиновность.

Если бы проблему можно было решить так просто! Согласно законам Анвенты, не важно, кто спонсировал изготовление наркотиков, Итан или кто-то другой. Владелец лаборатории в любом случае оказывался в соучастниках. Все, чем могла помочь Бенита, — постараться найти настоящего преступника, чтобы немного смягчить вину кузена. И она пыталась, черт возьми! Вся семья Дениш отчаянно боролась за этот призрачный шанс. Отец и бабушка подавали прошения на высочайшее имя, умоляя простить Итана, напоминали, что он в одиночку растит сына. Чистосердечное признание и содействие следствию давали надежду поменять каторгу на выселение в глушь. Но Итан сам копал себе могилу, упершись рогом и не раскрывая, кого, кроме своих алхимиков, пускал в лабораторию и почему. На прямой вопрос, не Торфяник ли это, он также не отвечал, продолжая сверлить взглядом стену с тем же невозмутимым видом.

Как же Бените хотелось опуститься на стул и потереть ноющие виски, а еще лучше — сделать большой глоток кофе! Но кофе был в кружке Квона и давно остыл. Напарник изредка помешивал ложечкой холодный напиток, исключительно чтобы разрядить напряженное молчание. Стажеру, коего изображала Бенита, напитки не полагались.

— Ты же понимаешь, это вопрос времени. Я все равно найду, кто хозяйничал в твоей лаборатории. Если потребуется, опрошу каждого алхимика и работника, узнаю, кого они видели, сопоставлю показания. Да, я потрачу не час, а несколько дней, только результат не изменится. Поэтому я еще раз спрашиваю: кому ты разрешил доступ в лабораторию? — в очередной раз спросил детектив.

Итан упрямо стиснул губы.

Хотелось схватить его за шиворот и хорошенько потрясти, но кузен был таким громилой, что попытка выглядела бы жалкой. Почему он так поступал? Будто вообще не понимал, к чему может привести подобное упрямство.

Бенита почувствовала, что еще немного — и придушит кузена собственными руками.

— Я принесу горячий кофе, — медленно процедила она сквозь зубы и, схватив кружку Квона, выскочила из кабинета.

Стража у дверей увидела не Бениту Дениш, а молодого вихрастого стажера в одолженной у Ринкета форме. Девушка почти освоилась в новом теле, по крайней мере, не врезалась в стены, как было поначалу. Когда впервые надела изменяющий артефакт, подстраиваясь под внешность Лауля, то рассчитывала, что с легкостью привыкнет к новому телу. В действительности ее ожидала полная потеря координации и жуткий дискомфорт при звуках собственного голоса — казалось, ее мысли суфлирует кто-то посторонний. Бенита даже разговаривать бархатистым мужским басом старалась поменьше. Как верно предположил Квон, с координацией помог справиться вечер тренировок, но многочисленные синяки от падений хорошего настроения не добавляли. Еще повезло, что после преображения рост не сильно изменился, хотя походка выходила забавной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Небольшая пробежка по коридору до кофейника и обратно привела мысли в порядок, и Бенита вернулась почти спокойной. Учуяв исходящий от чашки аромат, Итан судорожно сглотнул: заключенным на допросе разрешали пить лишь кипяченую воду во избежание неприятных недоразумений с зельями и ядами. В тюрьме тем более деликатесами не кормили, и привыкший к кофе кузен испытывал жуткую нехватку кофеина.

— Возьмите, сейчас никто не смотрит, не беспокойтесь.

Перед носом Итана появилась вторая чашка с кофе, и Бенита поспешно отошла, сцепив руки за спиной. Квон недовольно покачал головой, но вмешиваться не стал — не такое уж большое самоуправство, а Итану стоило взбодриться. В кофе он вцепился, как в настоящий наркотик.

— Слушай, давай начистоту, — предложил детектив, из последних сил изображая дружелюбие. Портить отношения с кузеном возлюбленной ему было не с руки. — Лично мне плевать, попадешь ты на каторгу или нет. А вот Бенита расстроится, она и так почти не спит в последнее время из-за волнений. — Девушка выразительно кашлянула, и Квон, покосившись на нее, продолжал: — А вместо помощи ты препятствуешь расследованию. Поэтому я хочу понять почему. Тебе угрожают?

Итан беспокойно дернулся.

— Мы сможем защитить тебя и твою семью. Но если ты сейчас пойдешь на сговор с шантажистами, будет еще хуже, — надавил Квон.

— Хуже? Думаешь, я просто так молчу?! — Итан попытался сказать что-то еще и вдруг схватился за горло. Вместо слов вырвался сип, мужчина задышал чаще, задыхаясь и судорожно глотая ртом воздух. Вскочить не смог — удержали магические оковы, и повалился обратно на жесткий стул. — Что ж, у меня есть выбор, от чего умереть, — прохрипел он, и Бенита невольно отметила то, что раньше не хотела видеть: порванный обшлаг рубашки, плохо замаскированную ссадину на скуле. Не похоже, чтобы с кузеном церемонились на прошлом допросе.

— На тебя наложен обет. Почему никто не проверил? Ведь уже допрашивали! — воскликнул Квон, не требуя подтверждения, и Итан со злой усмешкой обвел взглядом комнатку.

— Спасибо, что хоть кто-то догадался. А то мнение о страже упало ниже некуда, — выдохнул он, вцепившись в кружку. Его руки дрожали. — Если мы выяснили этот вопрос, я вернусь в камеру. — Он повернулся к дверям, собираясь позвать охрану.

— Погоди! — Бенита схватила его за руку.

— Стажер, за кофе спасибо, но ты в дела взрослых дяденек не лезь, — снисходительно произнес Итан. Говорил он все еще хрипло.

— Дяденька, мне твоя помощь нужна. — Бенита сняла часы, наблюдая, как вытягивается лицо кузена. Он явно не ожидал, что субтильный юноша превратится в его родственницу. А затем коротко хохотнул.

— Так и знал, что они тебя не удержат!

— Мне нельзя здесь находиться. Пришлось импровизировать, — быстро проговорила она, поспешно надевая часы обратно и внимательно прислушиваясь к происходящему в коридоре. — Как звучала клятва? Ты не можешь рассказать или написать никому о том алхимике, так?

— Примерно в этом ключе. — Кузен выразительно потер горло.

— Тогда нарисуй его. — Бенита отобрала у Квона магическое перо и блокнот и протянула Итану.

Для человека, прожившего в гарнизонах больше десяти лет и привыкшего держать в руках оружие, а не перо, рисовал кузен весьма неплохо и к предложению Бениты подошел творчески, с воодушевлением. Он изобразил алхимика и целую серию картинок, должных пояснить, как произошло их знакомство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вот что значит неграмотно составленная магическая клятва, — нравоучительно произнесла Бенита, разглядывая чернильные схемы.

Квон подтянул к себе портрет алхимика. Нахмурился, разглядывая его сначала вблизи, затем на вытянутых руках.