Читаем без скачивания Ной. Всемирный потоп - Иосиф Кантор

Шами крикнул – ему не ответили. Он постучал наконечником копья – ему не открыли. Внутри были люди, это Шами чувствовал, но они явно не желали ему открывать.

Правитель повелел завладеть Ковчегом, и желание тех, кто заперся в нем, не имеет значения. Шами вернулся к воинам и распорядился, чтобы десять человек встали на страже около входа в Ковчег (вдруг, те, кто в нем, вздумают убежать), другим десяти он приказал срубить дерево потолще и очистить его от сучьев, чтобы получился таран, а остальных оставил при себе и стал ждать.

Дождь все усиливался, на землю опустилась тьма. При свете молний рубить дерево было несподручно, воины попытались зажечь факелы, но их тотчас же заливало льющейся с неба водой.

Воды было так много, что она уже не уходила в землю. Хлюпанье под копытами лошадей раздражало Шами, но еще больше его раздражало поведение животных. Они беспокойно пряли ушами, вздрагивали, вертели головами, взбрыкивали, пытались встать на дыбы и выказывали прочие признаки беспокойства. Приходилось то и дело натягивать поводья и все время быть начеку, словно сидишь на норовистой необъезженной лошади, а не на хорошо знакомой, к которой и ты привык, и она к тебе привыкла.

Вот четверо или пятеро лошадей взбрыкнули особенно мощно, сбрасывая с себя всадников, и с громким ржанием, больше похожим на вой, ускакали куда-то в темноту. Шами открыл рот, чтобы обругать неловких всадников, но в этот миг откуда-то сверху зазвучал громкий Голос, перекрывший и шум стихии, и лошадиное ржание, и все прочие звуки.

– Я покончу со всеми, кто живет на земле: она переполнена их злодеяниями, – раздался свыше Голос, и все замерли там, где застали их первые звуки его. – Я уничтожу их всех, а с ними и всю землю. Я затоплю землю и уничтожу на ней всех, в ком есть дыхание жизни. Все, кто живет на земле, погибнут!

Голос умолк и обильные струи дождя превратились в сплошной поток. Воды стало так много, что можно уже было плыть там, где раньше ходили.

– Они бегут! – возвестил Иафет, наблюдавший за воинами через устроенную для этой цели прорезь. – Им больше нет до нас дела!

Таких прорезей было четыре, по две с каждой стороны, у одного конца и у другого.

Ковчег качнулся раз, качнулся другой, и вот вода подхватила его и понесла.

– Мы спасены! – вырвалось у Хама, но Ной тут же осадил его.

– Когда ступишь снова на землю и ощутишь ногой ее твердь, тогда и кричи «мы спасены!» и ликуй. Тогда и мы станем кричать вместе с тобой и ликовать подобно тебе. А пока воздержись от подобного, ибо Господь не приветствует торопливых.

– А как торопил ты нас в последние дни, отец! – на радостях Хам осмелел и начал дерзить. – Как говорил: «Быстрее, еще быстрее, времени не осталось»!

– Научись отличать торопливость от усердия, сын мой, – посоветовал Ной. – И шутки свои оставь до выхода из Ковчега, ибо сейчас не время для шуток и веселья. Что ты видишь, Иафет?

– Мрак и воду, – ответил Иафет, отстраняясь от щели.

– Помолимся же за тех, кто остался там! – призвал Ной, опускаясь на колени. – Не думайте о том, стоят ли они наших молитв, ибо это решать не вам! Но помните, что кроме нас некому о них помолиться!

Дни плавания были похожи один на другой, и потому, когда Ной мысленно оглядывался назад, ему казалось, что они вошли в Ковчег только вчера. Только по убывающим запасам можно было судить о том, сколько прошло времени с начала потопа. Дни проходили в беседах, перемежаемых молитвами. Только Иафет время от времени уединялся и что-то мастерил, но никому этого не показывал.

Ноя радовали мир и согласие, царившие в Ковчеге. Никто ни с кем не спорил, а, если и возникал повод для спора, то каждый спешил уступить другому и пререкания, если это можно назвать пререканиями, звучали так: «Пусть будет тебе, я уступаю! – Нет, я хочу уступить!».

– Так и станем жить – без ссор, обид и прочего зла! – радовался Ной. – Так и продолжим!

Настал день – и Ковчег, до сих пор плывший по воде, остановился, задев днищем о землю. Вода начала убывать.

Настал день – и стало можно выйти из Ковчега на землю.

И не было радостнее того дня для всех.

Эпилог

Небесный мост

– Смотрите! – воскликнула Эмзара, указывая рукой вверх. – Небесный мост! Мост между горами!

Вершин было две – одна большая, другая вдвое меньше. Обе пологие, широкие в основании, крепко вросшие в землю…

– Горы эти, как мужчина и женщина, – сказал Иафет, впервые увидев их.

– Добрый знак, – сказал Ной, расценив парность вершин, как хорошее предзнаменование. – Отсюда возродится жизнь на земле, и будут потомки наши жить в мире и счастии.

– Только бы жили! – сказал Сим, хмуря брови. Ной догадался, что сын вспомнил, как широко распространилось зло по земле.

– Все в руках наших, дети мои, – сказал он, обращаясь ко всем сразу. – Если вы не будете творить зла, то и дети ваши не станут этого делать. Если дети не станут, то не станут и внуки. Так и заселится земля людьми, не ведающими зла. Все в руках наших! Господь направляет, но идти нам! Идите в верном направлении, и будет вам и вашему потомству благо.

Невестки, Сана, Гишара и Шева, переглянулись друг с другом и разом зарделись. Не иначе как сыновья употребили время, проведенное в Ковчеге, с пользой…

– Небесный мост!

Все посмотрели туда, куда указывала Эмзара, и увидели в синеве неба, разбавленной белизной облаков, между горными вершинами невиданное диво – изогнутую многоцветную дугу, одним концом упиравшуюся в большую вершину, а другим уходившую за малую.

Ной протянул руку, словно желая потрогать диво, но диво было высоко и далеко, не достать рукой.

– Раз, два, три… – начал считать Иафет, загибая для верности пальцы. – Семь! Семь цветов насчитывает небесный мост!

Красный переходил в рыжину, рыжина сменялась желтым, желтый переходил в зеленый, зеленый в голубой, голубой становился синим, а в самом низу тянулась полоса, цвета темных древесных ягод.

– Семь – благословенное число, – сказал Ной. – Недаром же считаем мы дни седмицами, ибо за шесть дней сотворил Господь мир, а в седьмой отдыхал. Небесный мост – к добру!

– Будьте плодовиты и многочисленны, заселяйте землю. Пусть все звери на земле, и все птицы в небе, и вся живность земная, и все рыбы в морях страшатся вас и трепещут пред вами: они отданы в вашу власть…

Услышав Голос, все пали на колени и слушали, не сводя взоров с повисшего в небе моста.

– Всех животных Я отдаю вам в пищу, как прежде отдал зелень растений. Но не ешьте мяса, в котором есть жизнь – то есть кровь. И за вашу кровь – за отнятую жизнь – Я взыщу с того, кто прольет эту кровь, будь то зверь, будь то человек, отнявший жизнь у брата своего. Если кто прольет кровь человека, кровь убийцы другой пусть прольет. Ибо человек создан как образ Божий…

– Истинно так! – сказал Ной и поклонился до земли.

Все остальные повторили его слова и тоже поклонились.

– Будьте же плодовиты и многочисленны, заселяйте землю и господствуйте над нею! – продолжал Господь. – Я заключаю договор с вами и вашими потомками, и со всеми живыми существами, которые вместе с вами покинули ковчег…

Ной еще раз поклонился, и все поклонились.

– Я беру вас под свое покровительство. Впредь уже воды потопа не станут губить все живое, больше потоп не будет опустошать землю…

Сердца, не прекращающие радоваться по выходе из Ковчега, возрадовались еще сильнее. Велик был ужас виденного, грозным было возмездие, пусть справедливость его и не вызывала сомнений, и никому из спасенных не хотелось бы, чтобы подобное повторилось впредь с их потомками или с ними. Возрождая жизнь, хочется верить в то, что жизнь эта будет длиться вечно и никогда не прервется.

– Вот знак этого договора, который Я заключаю навеки, из рода в род, с вами и со всем живым. Я повесил на облаках свой лук, радугу, в знак договора между Мною и жителями земли. Когда Я соберу облака над землей, то в облаках появится радуга. Тогда Я вспомню Свой договор с вами и со всем живым – и потопа, который губит все живое, уже не будет…

– Не будет! – повторяли губы.

– Не будет! – ликовали сердца.

– Потопа больше не будет! – громко крикнул Ной, крикнул не потому, что кто-то мог не услышать Глас Господень, а потому что такую весть нельзя было не повторять вслух. – Потопа больше не будет!

– В облаках будет радуга. Я увижу ее и вспомню Свой вечный договор со всеми жителями земли: «Это знак договора, который Я заключил со всеми, кто живет на земле!»

Долго молились, благодаря Господа и вознося хвалу Ему. Когда встали с колен и поздравили друг друга с радостной вестью, радуга медленно растаяла, а следом за ней исчезли и облака. Величественны были горы, но разве их величие можно было сравнить с величием бескрайнего синего неба?