Читаем без скачивания Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Каленберг отбросил жалкий кусок сукна, который держал в руках.

— Сам занимайся грязными делишками, — отрезал он.

Грау уставился на труп, и его лицо скривилось от отвращения. Он сделал глоток из своей бутылки. Вытирая капли пойла с усов, старый мошенник перевёл взгляд на Каленберга.

— Мы собрались обсудить распределение обязанностей? Мне кажется, что ты забыл, кто здесь главный.

— Ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе, — возразил Каленберг. — Как ты думаешь, долго ли бы продлилось твоё путешествие из города в город, будь ты один?

Намёк заставил слегка сползти румянец со щёк Грау. Он попытался отмахнуться от угрозы компаньона.

— Я смогу найти другого наёмника, когда мне заблагорассудится.

Вдруг Грау забыл свой спор с Каленбергом. Вскочив, он взволнованно указал на какой-то предмет, валявшийся под упряжкой.

Каленберг отреагировал с нарочитой медлительностью, отлично зная, какую ярость вызовет у Грау каждая секунда промедления. Старый барахольщик подпрыгивал на козлах, поливая всё вокруг рейнвейном из бутылки, в нетерпении умоляя своего телохранителя поспешить.

В конце концов, Каленберг добрался до телеги. Согнувшись, он полез под колёса и потащил из-под обломков тяжёлую коробку. Его мозолистая рука погладила тонкую кожу, обтягивавшую находку, глаза задержались на позолоченной надписи и небольшом стальном замке, запиравшем коробку. Надпись ничего не значила для него, но Каленберг мог оценить мастерство изготовления. Он уже настолько давно вёл жизнь падальщика и мародёра, что мог не хуже матёрого вора оценить стоимость вещи с первого взгляда.

— Тащи её сюда! — закричал Грау.

На этот раз Каленберг не медлил, так как хотел увидеть, что они нашли, не меньше своего работодателя. Он передал коробку Грау. Старик бегло осмотрел её, а затем достал кинжал и начал ковыряться в стальной застёжке. Чтобы открыть коробку понадобилось несколько минут, лезвие царапало и резало дорогую кожу.

Когда, наконец, коробка раскрылась, Грау взрыкнул от разочарования.

— Порезался? — поинтересовался Каленберг.

— Нет, — прошипел Грау. Его худая рука опустилась в коробку и выудила оттуда чёрную кожаную шляпу. Каленберг признал стиль, который использовала лишь Гильдия врачей, хотя он никогда раньше ни видел никого из них в чёрном. Грау некогда носил такую одежду.

— Золото? — спросил Каленберг.

— Нет, — повторил Грау. — И серебра тоже. Просто груда грубых медицинских инструментов, вощёный плащ и перчатки, — старик горько рассмеялся и вновь запустил руку внутрь, на этот раз, вытащив странную кожаную маску, которая напоминала клюв ворона. — Наш покойный друг, кажется, был чумным доктором.

— Чумной доктор?

Грау сунул уродливую маску обратно.

— Я не думаю, что ты видел их в казармах Рейксгвардии. Чтобы сдержать чуму, вам предоставлялись услуги храма Шаллии и настоящих врачей. Ну, а для тех вилланов и крестьян, что не имели привилегий, даруемых благородным происхождением и богатством, чуму пытались предотвратить чумные доктора. Сброд мошенников и шарлатанов, которые обдирали отчаявшихся и умирающих.

— Звучит прибыльно, — заметил Каленберг.

Грау уставился на него уничтожающим взглядом.

— От наших действий страдают лишь мёртвые, — отрезал он, закрывая сумку и кладя её на пол фургона. Затем Грау щёлкнул вожжами, и фургон загрохотал вниз по дороге.

Фургон пьяно петлял по грязной жиже, которая почитала себя за главную улицу Аморбаха. Куры выметались из-под ног коня Грау, кудахтая в знак протеста, пока улепётывали через щели в заборах или вспархивали на земляные крыши полузахороненных землянок. Толстая старая свинья, лениво переваливаясь, убралась с их пути, останавливаясь, чтобы поковыряться носом в грязи, пока фургон практически не наехал на неё. Пятнистый кот, развалившийся у облицованного кирпичом входа в амбар, дёрнул хвостом и осторожно проследил взглядом за тем, как двое незнакомцев углубились в город.

Однако никаких признаков живых жителей не наблюдалось.

— Это место выглядит заброшенным, — сказал Каленберг, барабаня пальцами по ножнам меча, пристёгнутым к поясу.

Грау ответил на это одним из своих мрачных смешков.

— Тебе стоит выбраться отсюда подальше, — побранил он своего компаньона, — и поглядеть на свет, — голос барахольщика упал до злобного шёпота. — Провести некоторое время в Сильвании, где поработала Смерть. Ты бы увидел много пустынных деревень. Ты не знаешь, как выглядит запустение. Разбитые и разграбленные дома, разбросанные вещи, а по улицам рыщут волки. В таких местах приходит ощущение, которое нельзя забыть и невозможно ни с чем перепутать.

— Тогда где все люди? — упорствовал Каленберг. — Мы абсолютно точно не сможем продать мечи курам и свиньям. — Он посмотрел на здания по обе стороны дороги. Большинство из них представляли собой землянки: грубые жилища, заглублённые в грунт, с простой двускатной крышей, поднимавшейся над ними. Было всего лишь несколько настоящих зданий, в основном — глинобитные. В промежутках между жилищами царила сумасшедшая путаница из свинарников, курятников, грядок репы и капустных полей. Горстка овец, пасущихся в маленьком загоне, окружённом живой изгородью, была ещё одним доказательством наличия жизни.

Грау поднял руку, жестом приказывая Каленбергу замолчать. Старик повернул голову в сторону и закрыл глаза.

— Ты слышишь это? — спросил он с самодовольной улыбкой на лице.

С подсказкой Грау Каленберг обнаружил, что слышит слабый шум: гул голосов, доносившийся до них с некоторого расстояния.

— Они звучат сердито, — заметил Каленберг.

— Отлично, — ответил Грау, щёлкая вожжами. — Сердитый человек будет заинтересован в мечах и доспехах, — он бросил пессимистичный взгляд на расползшиеся во все стороны хижины и сады. — Хотя сомнительно, что хоть кто-нибудь из них может позволить себе стать нашим клиентом.

Фургон с грохотом покатился вниз по грязной дороге. Ни один из мужчин не заметил, как кот у дверей неожиданно вскочил и, выгнув спину, зашипел на что-то в тени рядом со складом, а затем испуганное животное с визгом шмыгнуло в капустные поля.

Красные глаза-бусинки проследили за бегством кота, а затем вернулись к фургону. Только когда тот скрылся за углом, глаза исчезли, скользнув назад в темноту.

Фургон остановился, добравшись до расползшегося болота, которое служило центральной городской площадью Аморбаха. Большой старый дуб, чей ствол практически обесцветился из-за покрывавших его грибка и гнили, возвышался над мутной трясиной. Деревянная подвесная клетка, подвешенная на его толстых ветвях, раскачивалась ветром. Осыпающиеся остатки скелета усмехались внутри, его безглазый череп глядел на людей, собравшихся под деревом.