Читаем без скачивания Рысюхин! Дюжину шампанского – и в школу не пойдем! - Котус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При этом миномёты оказались все сделаны без ошибок, в двух колёсных лафетах были неисправности: бракованный подшипник, в котором шарики сделаны оказались из какого-то дешёвого железа и уже превратились в кубики и отвратительно приваренное буксировочное кольцо, что отвалилось, когда лафет уронили дышлом на бетонный пол. Кольцо я приделал намертво, словно это один кусок металла, с подшипником было сложнее. Зато с зарядными ящиками была куча недоделок и откровенного брака, наподобие незакрывающихся дверей или перекошенных направляющих. Что забавно: все неисправные лафеты собрались на одной станции, а зарядные ящики — на другой.
Получение людей, техники и материалов закончилось в ночь со среды на четверг. А на следующий день был вскрыт конверт — и мы двинулись на погрузку, на ту самую станцию, где собирали чуть ли не «на коленке» грузовики из ящиков. Причём некоторые, прибывшие в последний день, грузились буквально в те же самые вагоны, на которых приехали к нам: во всяком случае, какой-то солдат бурно радовался найденному в вагоне перочинному ножику, потерянному накануне при выгрузке. Так или иначе, суета закончена — едем на испытания!
Офицерский состав погрузили в вагон, который я до сих пор не встречал. Именовался он «экономическим купейным вагоном второго класса», но был, на мой испорченный вкус, слишком уж «экономическим». В вагоне имелось девять купе, в каждом — четыре полки в два яруса, всего тридцать шесть пассажиров, на них — один проводник и два туалета по концам вагона. И никакого душа!
Командир ехал один, точнее — со всей секретной документацией, четверо его замов — по двое, остальные — по трое-четверо, разбившись на группки по роду службы и званиям. Так, командиры батарей ехали вчетвером, их заместители — батарейные прапорщики — тоже. Я ехал вместе с парой прапорщиков из ведомства зампотеха, на четвёртое место мой начальник загрузил изрядную часть приборов из лаборатории, чтобы были под присмотром. В дороге провели сутки, после чего последовала команда — разгружаться.
Глава 21
Первым испытанием, как оказалось, значилась проверка транспортируемости. По мнению деда, подкреплённому опытом работы, и не только его, транспортировочные испытания обязательны, но проводятся, как правило, или в конце цикла основных испытаний или параллельно с ними. Но его мнения, как и моего, никто не спрашивал, так что нам предстояло пройти триста километров по просёлочным дорогам с установленной средней путевой скоростью согласно нормативам для буксируемой артиллерии. Тут я согласен с дедом: миномёт сильно легче полковой пушки, ломаться там, если заводского брака нет, нечему, так что это испытание не миномётов, а грузовиков и шофёров.
А потом была «жуткая кошмарность». Я уже забыл, каково это — ездить на том, что сейчас считается обычным грузовиком, тем более — предельно (и запредельно) упрощённым армейским. Хотя тарельчатые рессоры, причём того типа, когда тарели (именно так, а не «тарелки») вкладываются друг в друга. При этом они и вибрацию гасят очень частично, и рабочий ход имеют минимальный. То есть, в нашем случае что они есть, что нет — разница не велика. И щели в кабинах по пальцу шириной видел. Но — не учёл.
На плановом привале, безуспешно пытаясь выбить пыль из полевой формы, ругался под нос, и только под конец у меня вырвалось:
— Что за убогие душегубки! Когда уже это издевательство закончится⁈
— Опять вы, господин прапорщик, наши автомобили зазря ругаете. Все так ездят, это нормально, надо просто одеваться правильно и научиться стойко переносить тяготы.
— Ой, не все!
— Ну, если лимузины какие-то взять, то, наверное…
— Далеко не только лимузины. Просто вы, господин капитан, похоже, на нормальных автомобилях никогда не ездили. Нет, серьёзно, приезжайте ко мне в имение, покажу вам, как ездят мои семья и дружина. С другой стороны — тогда вы на таком вот ездить тоже не сможете.
— Становится интересно. Если продолжите уговаривать — я ведь и в самом деле могу приехать!
— Как выражается в таких случаях в мой адрес младшая сестра моей жены: «напугал кота сосиской», простите за невольную фамильярность.
Дедов вариант поговорки — тот, что с ежом и голой задницей, я озвучивать благоразумно не стал.
— Полно те вам, это же цитата! Кота, значит? Ну-ну…
— У них тотем из рода Кошки, так что логика есть. А вообще, знал бы, как всё будет — заранее отправил бы в Курск свой автомобиль, хотя бы и лёгкого «жабчика». В сопровождении дружинника. Сейчас ехали бы, как уважающие себя люди…
Но зампотех только посмеивался — не понимал, бедолага, всей разницы, не видел автомобилей, более-менее похожих на нормальные.
Тем не менее, всё когда-нибудь заканчивается, закончилась и поездка. Речки в той степи, куда мы приехали, не было — и это минус. Но был полностью отстроенный полигон, изображающий уставные позиции стрелкового полка, только вот артиллерийские позиции были размечены тоже уставные, под пушки, и не совсем соответствовали тому, что требовалось для нас. Это если скромно и вежливо выражаться, то «не совсем соответствовали». Так что покопать всё же придётся. Зато блиндажей и прочих землянок — как бы не на весь полк четырёхбатальонного состава!
В дальнейшем выяснилось, что никто, разумеется, дурной работой не занимался, и большинство сооружений на нашей стороне только имитировали своё наличие, во всяком случае — на нашей стороне. Да, была ещё и не наша сторона — на должном расстоянии построили укрепления «условного противника», интересно даже — по чьим именно уставам? И вот там всё было отстроено полностью, поскольку должно было противостоять нашему огню. Причём укрепления, что наши, что «вражеские», тщательно привязали к местности, как были бы построены настоящие позиции на настоящей войне.
Ну, и множество чучел в мешках с разной окраской, которые изображали и атакующие цепи, причём достаточно плотные и с расстоянием между цепями пятьдесят метров, и обороняющихся в разного рода укреплениях и укрытиях. Причём, как нам с гордостью было заявлено, чучел заготовлено с запасом, чтобы можно было выставлять нужную мишенную обстановку по запросу.
Дед впечатлился очень сильно, говорит, такой объём работы провернуть — это сильно, это мощно! И это он ещё не задался простым вопросом: где в начале лета столько соломы нашли? И второй вопрос, не связанный никак с полигоном и чучелами: где бы и
