Читаем без скачивания Магическая академия Реймонфола (СИ) - Евтухова Ксения

— Вераль! Не забывай! — поправил его Геродан, — Я понял, ты будешь следить за этим очень пристально. Только не пойму одного, на что ты надеешься? Что она выберет тебя, когда ее возлюбленный состарится и умрет?

Я поперхнулась от такого заявления, но старалась сидеть тихо и не выдавать своей заинтересованности происходящим.

— Это уже не важно и тебя не касается! — прорычал Николай.

— Ошибаешься! — гневно ответил Геродан, — Она привязана к Реймонфолу, ты — к Земле. У нее есть человеческий облик, она может выбрать кого угодно в моём мире, там миллионы существ. Зачем ей ты?

Я покраснела от смущения, казалось, что этот разговор происходит у них не в первый раз, поэтому они и не сразу вспомнили о моем присутствии, а когда вспомнили, резко замолчали и старались не смотреть мне в глаза. Мужчины, где бы они не были, всегда остаются мужчинами.

— Тогда тебе нужно переместиться в академию, — откашлявшись, вновь заговорил Геродан, — чтобы это сделать, тебе достаточно дотронутся рукой до вод жизни и представить место своего появления.

— Вод жизни? — переспросила я и посмотрела на колодец с изображениями.

— Да, ты правильно поняла, — кивнул оборотень, — надеюсь, что у тебя получится с первого раза.

— Вспомнил свой первый опыт? — усмехнулся Даротан.

— Я не виноват, что хотел быть в нескольких местах одновременно. Я просто не сразу это понял, — нахмурился Геродан.

Я придвинулась к краю столешницы, попыталась сползти, но Николай подхватил меня на руки и аккуратно поставил на пол. Такой жест был неожиданным и я не знала, как на него реагировать. Признаться честно, я вообще не знала, как реагировать на все чувства хранителя Николая. Он много в чем помог мне, я не хотела бы его обижать. Я допускала зарождение дружбы между нами, но не более. Пока, по крайней мере. В бессмертной жизни зарекаться на чем-то опрометчиво.

Я подошла к колодцу и положила на его бортики свои руки, вспомнила лица своих любимых, страх и ужас в их глазах и поняла, где именно я хочу находиться в данный момент.

Больяра.

Ректор объявил военное положение в академии, воздвигли защитные барьеры и охранные заклинания. По настоянию альфы, все студенты разбились по лагерям, я была согласна с этим решением, в нашей ситуации лучше тренироваться и развивать навыки, которые есть, а не прививать новые. Я чувствовала, что времени у нас остаётся совсем мало, что нужно торопиться. Ударом стало известие об отце Кимали, если лисичку я могла чувствовать на расстоянии, то остальную ее семью нет. Боль Кимали врезалась мне под ребра, каждый раз я пыталась отвлечь ее, переключить злость на тренировки, но даже там, она умудрялась злиться сквозь боль.

Мне понравились ребята, которые вошли в мой лагерь. Каждый неплохо справлялся с мечом или клинком, каждый представлял картину боя. Мы тренировались наравне, становились в спарринги, вместе отрабатывая комбинации. Казалось, что всё вокруг идёт размеренно, без спешки, только у меня внутри несутся галопом кони беспокойства и паники. Ночь я практически не спала, Ким крутилась и заполняла комнату своим страхом и беспокойством за отца. Когда ранним утром она подорвалась одетая и направилась к темному магу, я уже поняла, что нас ждёт. Медленно встав и одевшись, я взяла свой меч и вышла, на коридоре встретила Тару. Как я и думала, все вместе мы отправились к переходу. Что-то пыталось меня остановить, но я отгоняла эти чувства, понимая, что лисичку не убедят мои слова об осторожности и как же я была права. Когда рыжая учуяла своего отца, ее мозг отключился, Ким понеслась, не смотря по сторонам и не маскируя свои шаги, она не слышала меня. Я кричала об осторожности, но все было бестолку. Мы попали в хорошо расставленную ловушку. Мгла отлично постаралась, проникнув в мозг сильного оборотня и мага, да и ещё с такими способностями к подчинению.

Все произошло слишком быстро, мы не успели ничего сделать. Тело сковало по рукам и ногам, горло сдавливало. Краем глаза я увидела Веру, она сделала парочку лишних шагов, только потом остановилась, когда поняла, что никто не идёт следом. Я вспомнила о блоке на сознании, поставленном хранителем. Я надеялась, что Вере удастся скрыться и позвать помощь пока не поздно, но через минуту стало поздно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Чтобы задобрить Мглу, лорд Радис решил принести в жертву свою дочь. Я до последнего надеялась, что Дэянару удастся справиться с оковами, так бы и было если бы не сила мглы, добавленная в магию советника. Ещё одним шоком стал способ убийства. Лорд Радис, повелевая волей Тарионы, решил выстрелить магическим пульсаром прямо в сердце Ким. Я не могла этого допустить, я рвалась из этих оков, но ничего не выходило, я билась словно в глухую стену, молила хранителей, просила о помощи, но никто не приходил, никто не отозвался на мои мольбы. Я чувствовала слезы, катившиеся по щеке, видела ужас Тарионы, которой предстояло убить свою подругу, до меня доходила злость Дэянара. Но последней каплей стала обречённость Ким, она понимала все, сейчас ее сознание четко улавливало каждое движение отца, но сделать она не могла ничего, так же, как и все мы.

Мгновение и шар полный огненной силы вырвался из рук магини, он направился к лисичке. Ким склонила голову, чтобы не видеть свою смерть, я не могла даже сжать кулаки от злости. Но за секунду до столкновения, перед телом Ким встала Вера. Я не успела даже ни о чем подумать, а огненный пульсар уже врезался прямо в сердце моей подруги. Ее хрупкое человеческое тело разорвало у нас на глазах. Вспышка взрыва была на столько большой и сильной, что магия, удерживающая нас, не выдержала и мы все повалились навзничь прямо на земляной пол проклятой столицы. К н и г о е д . н е т

Я ощутила ее смерть, часть моей души, принадлежащая Вере, отозвалась болью, а потом медленно исчезла, оставляя после себя бездонную дыру пустоты. Я не могла поднять голову, меня скорбью прибило к земле, я не хотела даже сражаться. Совсем рядом истерично закричала Ким, я ощущала чувство вины, затопившее лисичку с головой. Она никогда не сможет простить себя за смерть Веры. Ей будет абсолютно все равно на слова о ее невиновности, о том, что ее отец был не в себе и тоже не в чем не повинен. Когда-нибудь это сведёт ее с ума, я это чувствую нашей связью.

Все же подняв голову, я посмотрела на Тару. Девушка была бледной, как зимний снег, она смотрела на свои вытянутые перед собой колотящиеся руки и хватала губами воздух. У другой стены сидел, прислонившись спиной, Дэянар. Его плечи вздрагивали, а голова мерно покоилась в ладонях. Наша связь была не такой прочной, поэтому до меня дошла только малая часть его эмоций, но даже этого мне хватило с головой. Маг был разбит, раздавлен и искренне желал отправиться вслед за Верой, чтобы иметь возможность переродиться вместе с ней и встретиться в другой жизни. Только он забыл о самом главном: душа Дэянара не принадлежала Уларии, его душа пришла к нам из Рагадора, темной Вселенной, там она и переродиться. Шанса, что они когда-нибудь ещё встретятся, практически нет.

Я вспомнила про ещё одного участника нашего боя. Осмотревшись лучше, заметила лорда Радиса сидящего на полу и смотрящего в черный потолок пустыми глазами. В них не было мглы, в них были только слезы, они медленно стекали по его щекам, но мужчина будто не обращал на них внимания. Он понимал, что сделал. Пусть даже под влиянием, но делал он это своими руками.

Вера не просто пожертвовала собой, спасая Ким… даже умирая, она спасла всех нас от зараженного лорда Радиса. Взрыв силы, который озарил все пространство, убрал оковы подчинения и прогнал Мглу. Если бы не это, Вера была бы не единственной жертвой сегодня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я понимала, что нужно бороться дальше, я понимала, что нужно встать и идти обратно в академию, но проще сказать, чем сделать. Сжав кулаки и стиснув зубы, я поднялась, меня шатало и подташнивало, но я упрямо держалась.

— Нам нужно вернуться в академию, — еле живым голосом прошипела я.

Меня будто не услышали, каждый продолжил сидеть на своем месте. Я понимала их, я сама была готова лечь прямо здесь и разрыдаться, но тогда смерть Веры была бы напрасной.