Читаем без скачивания Неотразимая - Вера Кауи

Которая, размышлял Дав, должна быть чем-то особенным, чтобы разжечь такой огонь. Если, конечно, это не все тот же Ричардов рецепт. Если бы на ее месте был я, думал Дав, обнимая Ньевес, я бы тоже был начеку. Потому что именно я оказался бы причиной довольно болезненной — причем безо всякой анестезии — операции, проделанной моим «отцом» над всем семейством.

Она и должна держаться спокойно и контролировать себя, потому что те, с кем она имеет дело, ведут себя совсем по-другому. Она оказалась во рву, полном оголодавших львов.

Он припомнил ее досье, подробности ее жизни, ее привычки, ее пристрастия, ее друзей. Судя по всему, она жила как монашка. В списке адресов, в перечислении, где она жила и с кем, ни разу не упоминалось мужское имя. Вообще никаких отношений с противоположным полом. Неудивительно, что она кажется лишенной человеческих черт. Но Ричард Темнеет решил вытащить ее из добровольного заточения и ввергнуть в этот ад. Почему? Вот загадка, решил он, причем захватывающая. Интересно будет взглянуть своими глазами на эту странную, нечеловечески холодную женщину. Он встречал разных женщин, но такой еще нет…

Ньевес пошевелилась, зашмыгала носом, вытерла глаза и высморкалась.

— Я знала, что ты поймешь, — послышался счастливый вздох. — Я так рада, что приехала.

— Я тоже, — улыбнулся Дэв, синие глаза взглянули на нее, и она затрепетала. — Но тем не менее ты заставила волноваться людей, которые любят тебя.

Ньевес опустила голову и уставилась на обтянутые джинсами колени Дэва.

— Я собиралась позвонить им, как только доберусь сюда, — пробормотала она.

Дэв приподнял ее подбородок, а она ухватила его руку обеими руками и доверчиво прижалась к ней щекой, отчего Дэву определенно захотелось проломить Дейвиду башку.

— Убежать — это не значит разрешить проблемы, — сказал он мягко, но так серьезно, что она замерла. — Нужно встретить их без страха и схватиться с ними — так поступают взрослые. — И это вновь напомнило ему Дейвида, который не был на это способен.

— Мне очень жаль, — потерянно произнесла Ньевес.

— Обязательно скажи это им, когда будешь звонить — да, да, непременно. — Она взволнованно кивала. — Прежде всего своей тете Хелен. Касс сказала мне, что она очень расстроилась.

— Но я тоже, — простонала Ньевес.

— Как и все остальные, — безжалостно сказал Дэв. — А теперь, я думаю, тебе пора в постель.

При звуках этого слова Ньевес тихонечко зевнула.

Побег потребовал всех ее сил, и сейчас, наплакавшись, она чувствовала, что ноги не держат ее. Приятно было сознавать, что она поступила правильно. Хотя правильно только по отношению к себе, подумала она виновато.

Дэв сумеет разобраться. Он может разрешить любую проблему. Она снова зевнула. Впервые за все эти дни она чувствовала себя спокойной и уверенной, потому что рядом был кто-то, кто любит и защищает ее.

— Я люблю тебя, Дэв, — сонно сказала она, сворачиваясь рядом с ним, держа его руку, теплую и сильную.

— И я люблю тебя, guapa, — он поцеловал ее волосы. Но лицо его оставалось мрачным. Как будто он вновь оказался в Мальборо. Надо будет поговорить с Дейвидом.

— Пошли.

Он повел Ньевес по широкой прямой лестнице, затем по коридору, прямо в ее комнату. Посреди просторной, звучащей эхом комнаты стояла огромная кровать с пологом из выцветшей, местами протершейся кроваво-красной парчи. Томас развел огонь в камине, и можно было различить под одеялом положенные для обогрева бутыли с горячей водой.

— Кажется, я могла бы проспать неделю, — вздохнула Ньевес при виде постели.

— Тогда ложись, а если будешь хорошо себя вести, мы поедем завтра кататься верхом.

— Правда? — Ньевес в восторге прижала руки к груди. — Можно мне покататься на Светляке?

— Конечно; Он стал толстый и ленивый… ему это пойдет только на пользу.

— Чудесно, чудесно! — запрыгала Ньевес. — Думаешь, он помнит меня?

— Спросишь его завтра.

Ньевес обняла его, встала на цыпочки, прижалась к его щеке и охнула:

— Какой ты колючий!

Дав провел рукой по небритой щеке.

— Забыл. Заработался.

— Хороший вышел фильм?

— Надеюсь.

— А как называется?

— «Незнакомец».

Лицо Ньевес вдруг потемнело, она снова уткнулась лицом ему в грудь.

— Я вспомнила о доме, и все сразу сделалось таким…

— Тебе только так кажется, — мягко сказал Дэв. Он поцеловал ее волосы. — Доброй ночи, guapa. Спи спокойно.

— Спокойной ночи, — отозвалась Ньевес, зевая, и как только дверь за ним закрылась, она скинула майку и джинсы, лифчик и трусики и улеглась в постель, чувствуя в ногах одну бутылку с горячей водой, пристроив за спиной другую и приложив ладони к третьей. Она вздохнула, глубоко и довольно, закрыла глаза и заснула.

Возвращаясь к себе, Дэв услышал телефонный звонок.

— Я только хотел поблагодарить тебя, — сказал Дейвид. Потом спросил:

— С ней все в порядке?

— Да… она устала, взвинченна, растерянна, но все нормально. Что ты устраиваешь, Дейвид? Ты что, глух и слеп, как бревно?

Дейвид оборонялся:

— Тут творится неизвестно что, ты же знаешь!

— С твоей помощью! Я обратил внимание, что в твоих письмах, кстати, весьма подробно описывающих Элизабет Шеридан, нет ни слова о твоей собственной дочери!

Молчание. Потом Дейвид сказал глухо:

— Подожди, пока сам не увидишь ее.

— Я не стану ждать!

— Я довольно верно описал ее тебе, но никакие описания… Когда ты, кстати, приедешь?

— Примерно через неделю.

— Фильм закончил?

— Заканчиваю монтаж.

— Получилось?

— Думаю, что да.

Дейвид вздохнул.

— Будем надеяться, что кинопрокатчики окажутся того же мнения… может быть, теперь, когда Ричард умер, его страшная хватка ослабла, и это даст нам возможность действовать.

— Мы довольно скоро узнаем это.

Еще помолчав, Дейвид сообщил:

— С моим содержанием все в порядке. Она собирается продолжать выплачивать его, значит, деньги у нас будут…

— Тогда будем надеяться, что благодаря этому фильму я начну расплачиваться с тобой!

— Да не нужны они мне, — грубовато сказал Дейвид. — Мне бы лишь хотелось, чтобы ты мог получить за них не только награды… да и на что мне тратить деньги?

— Берегись, Дейвид, опять пошла жалость к себе.

Секунду Дейвид молчал, затем в трубке послышался его хохот.

— На тебя можно положиться во всем, ах ты испано-ирландский сукин кот! — В голосе его звучала глубокая нежность. — Спасибо, что присмотришь за Ньевес.

— Ты знаешь, что я рад буду присмотреть за ней, меня только огорчает, что не нашлось никого поближе, чтобы помочь ей.

Снова молчание в трубке.