Читаем без скачивания Зуб дракона - Н. Уилсон

— Сайрус… — Антигона медленно повернулась к брату. Ее глаза были огромными от удивления.

— Что ты хочешь мне сказать? — спросил Сайрус. — Теперь я не удивляюсь тому, что тот сопляк в зале обзывался.

— Мне потушить свет? — Голос Руперта эхом раздался в комнате.

— Нет! — Антигона присела, и ее ноги задрожали.

— Тушите! — крикнул Сайрус.

— Спасибо за одеяла! — добавила Антигона.

Огни в Полигоне стали гаснуть один за другим. Остались гореть только маленькие фонари в центре их убежища, изливая вокруг тусклый оранжевый свет.

Дверь в подвал с грохотом закрылась.

Антигона встала и сунула под мокрую от пота руку Нолана свежую подушку. Потом она потянула Сайруса за руку и подняла его на ноги.

Вместе, молча обдумывая услышанное, они расчистили два других алькова настолько аккуратно, насколько могли. Постелили простыни, развернули одеяла, раскидали подушки, и получились две новые кровати. С такой кучей подушек даже холодный камень стал уютным. Антигона потушила два из трех светильников.

В темноте было слышно, как в зале возятся Секущие Пауки, ползают, противно щелкая, и со стуком падают с обмазанных маслом стен. Лежа под одеялом, Сайрус глядел в потолок.

— Сай, — тихо позвала его Антигона. — Мы не из Калифорнии.

Она повернулась на бок и посмотрела на Сайруса через комнату.

— Мы отсюда.

Сайрус почувствовал прилив злости, но усилием воли сдержал рот на замке. Он хотел просто чувствовать усталость. Не хотел ни о чем думать.

— Сайрус? Я серьезно. Две тети, дядя, бабушки с дедушками… Вот где наше место.

Сайрус с трудом расслабил скрежещущую челюсть.

— Спокойной ночи, Тигс, — сказал он и отвернулся к стене.

— Сайрус, ты не сможешь сейчас спать, и ты должен поговорить со мной об этом. Это не какой-нибудь тест по математике, который ты не покажешь мне, или сочинение по английскому, которое можно утопить в ручье по какой-то глупой прихоти.

Нолан захрапел. Сайрус услышал, как в противоположном углу завозилась Антигона. В плечо Сайрусу полетел ботинок. Он даже не шевельнулся.

— Может, ты сядешь нормально и перестанешь вести себя как в школе? Все-таки это я, а не психотерапевт. Все эти штуки… Они вообще полностью меняют нас.

Сайрус прижался лбом к камню, позволив холоду охватить кожу.

— Нет. Ничего это не меняет, Тигс. Я тот, кто я есть. Я не изменюсь, и я не собираюсь говорить об этом.

Сестра раздосадованно фыркнула и зашелестела одеялами. Она уже готова была сдаться.

— Не надо было врать Гривзу про зуб. Он тебе вообще нужен? Что ты собираешься с ним делать?

Она была права. Зачем ему зуб? Чтобы торговаться? Нет. Он уже через это прошел. Собирается ли он оживлять мертвецов? Нет. Да. Но он даже не знает, с чего начинать. Папа пропал в открытом море. Сайрус сунул руку под одеяло и сжал ключи в ладони. Металлический футляр с зубом был теплым. Сайрус открыл его и прикоснулся к зубу. Руку тут же пронзило ледяным разрядом. Замерзшая кость.

— Я расскажу ему, — тихо сказал он. — Ладно?

— Когда?

Сайрус медленно вздохнул.

— Завтра. Когда снова увижу его. Пойдет?

— А сегодня было бы все же лучше.

— Хочешь, чтобы я побежал за ним?

— Да. — Антигона тоже вздохнула и начала зевать. — Ты ведь способен на это. Как раз все одним махом исправишь. В темноте. Вместе с пауками.

Она успокоилась и задышала ровнее, в унисон Нолану.

— Спокойной ночи, Тигс.

— Спокойной, Сай. Рассел!

— Тигрик!

Он ждал следующей шпильки, но ее не последовало. Антигона тихо что-то промямлила. Хромые часы отсчитали пять минут, затем десять. Сайрус слушал, как их тиканье смешивается с хриплыми стонами Нолана и сонным шепотом сестры. Как пауки копошатся в темноте. Как чьи-то голоса издалека эхом отдаются от камня. Он уснул. Проснулся. И снова уснул. Он ворочался, как уж на сковородке, и запутался ногами в одеяле, как в силках.

Дэна похитили. Похитили. А он, Сайрус, бездействует.

Он сел, коснувшись босыми ногами кисточек на турецком ковре.

В неярком оранжевом свете он увидел мирно спящую Антигону. Нолан дрожал во сне. Сайрус задержал дыхание и подождал. Красные шрамы на руке юноши поблекли, остались только полоски омертвевшей кожи. Сайрус снял Патрисию с руки, и она посмотрела на него яркими изумрудными глазами. В слабом свете стало видно, что ее тельце светится. Он легонько погладил ее одним пальцем по маленькой голове, и она тут же потянулась навстречу и обвилась вокруг него.

Сайрус стянул с ее хвоста кольцо со связкой. Ключи Соломона легли ему в ладонь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

МОГИЛЬНИК

Сайрус тихонько выскользнул наружу. Прокравшись по полутемной подвесной дорожке, он остановился около душа. Тусклый свет от фонарей едва освещал ему ноги, но его хватало, чтобы Сайрус мог более-менее свободно действовать. Крепко взяв ключи со всеми брелоками, он сунул их под ближайшую струю воды. В плещущей воде он ничего не разглядел, но рука с ключами внезапно отяжелела.

Гривз действительно не соврал.

Один золотой, другой серебряный, такой странной формы он раньше никогда не видел, и намного тяжелее, чем теоретически могли бы быть. У золотого была головка в виде полого треугольника, квадрат в центре и круг на конце. По каждому краю торчали гладкие короткие зазубрины. Серебряный выглядел тоньше и был похож на слегка изогнутый удлиненный полумесяц. На его поверхности была выгравирована какая-то вязь, напоминающая арабскую, но Сайрус не хотел возвращаться на свет, чтобы разобрать ее.

Положив ключи в карман, он направился в непроглядную черноту Полигона.

Сайрус умудрился открыть тяжелую дверь, босым перескочить через затопленную площадку, и ему еще хватило энергии бегом подняться по лестнице, на ходу перескакивая через скользкие ступеньки. Коридор наверху был тускло освещен, и Сайрус быстро нашел сияющую голубым светом комнату с подводным лабиринтом. Отсюда, не пытаясь припоминать дорогу, которой их вела миссис Элдридж, он направился прямо к затянутой паутиной железной спиральной лестнице в темном углу. Его босые ступни шаркали по толстому слою пыли на ледяном каменном полу и в итоге нащупали основание лестницы. Ступени были шершавыми от ржавчины, и Сайрус поднимался медленно, его сердце билось так, будто вот-вот выскочит через рот.

Он забрался выше стеклянного потолка и попал в вытянутую шахту. Две ее стены были стеклянными с видами на лабиринт, и чем выше Сайрус поднимался, тем страшнее он выглядел. Он оказался одинаковым в ширину и высоту — идеальный куб — с подводными туннелями, запутанными в не поддающиеся воображению трехмерные клубки, в которых вероятность утонуть стремилась к абсолютной бесконечности.