Читаем без скачивания Озеро теней - Сабина Руан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она потеряла счёт времени, иногда ей казалось, будто бы она проваливалась в дремоту, которая окутывала её в свои сети, затем резко пробуждалась, чувствуя, как пульсирует боль в виске. Когда солнце было достаточно высоко, а день в самом разгаре, Ника заставила себя покинуть комнату и отправиться на кухню. Настроение было не из лучших, а в душе возрастала тревога. Что, если она не успеет вернуться домой? Что, если Ангел не придёт вовремя? Что, если она погибнет? Это лишь часть вопросов, которые крутились в хаосе её мыслей. Она хотела отвлечься, поскольку быть наедине с собой сейчас ей было достаточно сложно.
На кухне сидел Аристарх Георгиевич, он разложил свои искусные панели на стол и рассматривал их. На некоторых он подправлял какие-то штрихи, некоторые просто гладил. Ника медленно подошла к столу и присела напротив, обращая внимание на каждую панель. Всего их было семь, и они были разных размеров. На самой большой была изображена целая семья, пожилая пара стояла позади двух пар помоложе, а возле одной находились дети. Ника догадывалась, что старик изобразил свою семью, поскольку эта панель лежала поодаль от остальных и каждый раз, когда его взгляд падал на неё, он тяжело вздыхал. На следующей был изображён сгорбившийся старик, который смотрел на портрет женщины. Он напоминал ей Аристарха Георгиевича, но она не спешила убеждаться в этой мысли. На панели чуть меньше была изображена Смерть в плаще, а напротив женщина, напоминающая цыганку. Ника не удержалась и автоматически потянула к ней руки, но заметив строгий взгляд старика, тут же остановилась и руки повисли в воздухе.
– Тут Смерть и… – она замялась, притянув руки к себе и спрятав их в карманы. Она не знала, как представить ему цыганку.
– И Судьба,– вздохнул старик, притягивая к себе эту панель. – Она любит являться в образе цыганки, по крайней мере, именно таковой я видел её.
– Вы видели Судьбу? Где? Когда? – Ника заметно оживилась, в надежде, что общение со Смертью можно избежать.
– Как только пришёл в этот мир. После Смерти, естественно. Она не говорила со мной, однако она говорила со Смертью. Судьба редкая гостья в этом мире и увидеть её большая удача.
– Что за игры она ведёт? – разозлилась Ника и, уловив любопытный взгляд Аристарха Георгиевича, поспешила объясниться. – Она гадала мне и Артуру. Она сказала, что моё время ещё не пришло, однако я не случайно здесь оказалась. Так же я видела её во сне, в момент своей гибели. Она говорила Смерти, что та должна забрать меня в этот мир. Что я должна исправить чью-то ошибку. А ещё она бросила фразу, что за меня борется Смерть и Жизнь.
– Ты живая, а твоя везучесть говорит именно о том, что борьба Смерти и Жизни действительно ведётся. Жизнь могущественна и она даёт тебе силы.
– Я не понимаю. Смерти так легко убить меня, забрать мою душу…
– Нет. Сама Смерть не может убить тебя, таков закон. Она может это сделать либо руками мёртвых, либо заставить тебя совершить самоубийство. Но убить твою душу самостоятельно она не может. У неё нет на это прав.
– Но она пыталась убить меня, когда я была около своего тела…. Она хотела убить мое тело, сжать сердце…
– Когда душа находится близ своего смертного тела, у неё появляется такая возможность. Она может воздействовать на тебя через твоё тело, но над душой у неё нет влияния. Ты живая и тебя оберегает сама Жизнь. Ей принадлежат лишь души мёртвых. Я принадлежу ей, а ты принадлежишь Жизни.
– А Судьба?
– А что Судьба? Только ей одной ведомо, что она подразумевала под этими фразами. Я не могу знать, что там тебе предначертано.
– Откуда вам столько известно?
– Я старый человек, достаточно мудрый. А то, что я рассказал тебе, знает каждый мёртвый. Просто ты Живая, ты другая, тебе непонятен наш мир. Спроси у Артура или Изгоя, они ответят тебе тоже самое. Это знание появляется в нас само собой. Оно естественно. Я просто знаю и не думаю, откуда. Погибнешь ты, и тебе откроется это знание.
– А Жизнь? Она может явиться в обличие, как Смерть или же Судьба? – Ника не могла успокоиться, она хотела получить ответы на свои многочисленные вопросы, хотя бы на некоторую их часть.
– Я никогда её не видел, не знаю. Но в этом мире возможно всё, – Аристарх Георгиевич отложил панель со Смертью и взглянул на крайнюю с другой стороны. Она была небольшой, и на ней было изображено поле, усыпанное трупами, в окопе лежал солдат, который держал в руках автомат, а рядом с ним лежал раненный товарищ. Ника заметила, как в глазах старика проскользнула боль, она смогла уловить это чувство. Она всегда знала, что в мире нет ничего страшнее войны, когда люди вынуждены бороться друг с другом, когда страны не могут найти общий язык и между ними завязывается конфликт. Она знала, что это ужасное время и пусть она никогда не видела его воочию, кроме как в фильмах и книгах, но она прекрасно понимала, что это время боли, страданий и потерь. Время, когда Смерть вступает в свои права, а Жизнь проигрывает. – Чего бы я пожелал живому миру, так это жить мирно, беречь друг друга. Я бы пожелал, чтобы наши дети, внуки, правнуки никогда не познали этого ужаса, через что довелось пройти мне. Каждый, кто видел то ужасное время, никогда не жил.
Ника молчала и слушала проникновенные слова Аристарха Георгиевича. Она не перебивала его, понимая, что ему необходимо выговориться. Она помнила, что бабушка Гера часто вздыхала и рассказывала матери, что дедушка часто вскакивает по ночам, ему снятся кошмары, где он снова и снова возвращается на поле боя. Бабушку же это время практически миновало, она родилась в 1942 году, и практически не помнит саму войну, но она помнит другое – голод, время, когда за продуктами выстраивались очереди, когда кусок хлеба был роскошью. Дедушке было десять тогда, никто не посмотрел на его возраст. Он сам не раз говорил, что чудом выжил и что сам Бог его берёг.
– Это мой друг, мой боевой товарищ, Костя. Мы вместе служили, вместе прошли все
