Читаем без скачивания Человек с железного острова - Алексей Свиридов

– Это что? – голос суровый, вопрос мне. Я в ответ идиотски улыбаюсь и говорю первое, что на ум взбрело:

– Штучка такая. Зубы лечить. Или вырвать, когда не лечится.

Рыцарь усмехается и приказывает:

– А ну-ка, верхний передний зуб вырви!

– А он у тебя уже долго болит?

– Себе вырви!

Первый Младший восхищен остроумием начальства и подобострастно ждет бесплатной комедии. Старикан протягивает зажигалку мне – видимо, решил не препятствовать развлечениям личного состава. Что ж, развлечем! Зажигалка у меня в руке – опа! Плевок горючей смеси летит в солому. Опа! – еще один в бороду старикану, и еще – в глаза рыцарю. Сухое сено вспыхивает мгновенно, и от жара мой конвойный приседает, дергая за ошейник и меня тоже. Спасибо, теперь можно схватить кинжал и отплатить жестокой неблагодарностью – рубануть тролля в бок. Короткий хрип, шея моя свободна, и я сразу прыгаю назад и вбок – второй конвоир уже поднял топор, но на него сзади набрасывается безбровый. Они сами разберутся, а ко мне через пламя рвется орк из охраны старика, но катающийся по полу рыцарь попадается охраннику под ноги, и орк летит со всего размаху в песок, а мой кинжал довершает дело. Безбровый – быстро он тролля одолел! – толкает пылающую тележку вперед, за дымом ничего и никого не видно. Где второй орк? Где Первый Младший? – ага, вот они, перед тележкой, с той стороны. Огонь пышет в лицо, оглобельки короткие, но мы вместе с безбровым пробегаем весь коридор и прижимаем всех, кто перед тележкой, к глухой стене. Крики и вой – не до них. Безбровый уже бежит назад, сшибая и скидывая по дороге запоры, и я принимаюсь заниматься тем же. Коридор заполнен дымом, я кашляю, последние клетки отпираю уже просто задыхаясь. Наконец на воздух – и тут же приходится падать, копье прямо в лицо шло. Сзади оно все же в кого-то втыкается, а еще кто-то его выдергивает и пускает обратно, опять же чуть не убив меня. Вся толпа несется к частоколу, прямо к воротам, от которых врассыпную бегут все три краболова и уцелевший тролль. Никому из них неохота дело с нами вплотную иметь, гораздо безопасней издали копьями да стрелами пошвыряться – так считают краболовы, ну, а я считаю по-другому, и первым подаю пример, запустив в ту сторону подвернувшимся камнем. Пример оказывается заразительным, и град булыжников разной величины сильно деморализует противников, и когда ворота наконец удается открыть и наша толпа очищает поле боя, на нем остается только один труп со стрелой в груди. Прощальный взгляд – тюряга вся дымится, а из двери лезет на четвереньках божий одуванчик – уцелел, поди ж ты! Его счастье – народу недосуг. Народ – всего-то пятнадцать-двадцать человек и прочих – несется к кромке леса, спотыкаясь об кусты и путаясь в траве. Холм с вовсю уже пылающим бараком нас от поселка закрывает, это плюс, но поспешать надо, и поспешать серьезно. Лесок, правда, не ахти какой, но от глаз скрыть может, и оказавшись более-менее в глубине, мы уже идем – идем вслед за однобровым. Судя по его уверенности, места он знает, и пока что никаких других идей, кроме как довериться ему, не возникает ни у меня, да и ни у кого тоже. Кстати, надо приглядеться к сотоварищам. Нас всего пятнадцать, из коих двое эльфов, тащащие на плечах третьего, два орка и два метиса неясных кровей. Сойдет. В полном молчании движемся часа два, а то и более, а потом лес редеет, и открывается большое озеро, длинное, так что один конец его теряется где-то в дымке у горизонта, а к нам оно лежит немного под углом. Безбровый без колебаний ступает в воду и идет по весьма сложному пути, а общее направление – к другому берегу. Вода ему то по пояс, то по колено, а то и по грудь. Теперь наша процессия выглядит этакой змейкой на воде, часа полтора, наверное, ушло на переход озера. Вода не то чтобы холодная, наверное, теплее воздуха даже, но столько времени по ней брести – зубы не то что стучать, а прямо лязгать начинают. Заканчивается фарватер несколько неожиданно – вместо твердой земли мы имеем перед собой болото с камышом, осокой и прочей флорой. Только к полудню, грязные, усталые, продрогшие, вылезаем мы к подножью высокого и длинного обрыва, тянущегося почти вдоль всего видимого берега. На склоне растут всяческие кусты и травы, деревьев нет, и я обреченно жду, что сейчас придется карабкаться вслед за безбровым вверх, но нет. Он валится под куст, и весь отряд делает то же самое, благо кустов хватает на всех. Довольно долго так лежим. Разговоры потихоньку пошли, а я просто, ни о чем особом не думая, гляжу в голубое небо и неяркое белесое солнце. Сбоку начинается возня – хворый эльф в себя пришел, пытается подняться, а двое его удерживают; удержали, успокоился он, и снова спокойствие, только разговор журчит. Язык эльфийский я вообще-то знаю, но тут то ли диалект незнакомый, то ли тема настолько специфическая – словом, понять невозможно, о чем говорят. Ладно, у меня свои заботы. Расклад такой: Чисимет и два Андрея неизвестно где, передатчик у них. Им искать меня – номер довольно дохлый, ибо искать придется одновременно с отрядом преследования, который в любом случае здесь будет раньше них. Чисимет не дурак, он поймет, что я предпочту убегать от отрядовцев, хотя бы и уменьшая надежды на встречу с ним, и скорее всего он сделает так: погрузит Андреев на какой-нибудь плот или корабль, идущий к Пресному Морю, а уже потом двинет по моим следам. Если получится с кораблем – хорошо. Речные работяги народ спокойный и расчетливый, им тайных пассажиров выгоднее довезти, чем выдать. Хорошо. До реки и отправки Чисимету надо месяца полтора, еще месяц ему на обратный путь, то есть здесь он будет к середине осени. За это время здешние леса можно прочесать очень дотошно, и если сидеть на месте, то я снова попался, только на этот раз за меня могут взяться серьезно, и это ой как худо. Значит, вывод – идти в наиболее безопасном направлении, оставляя знаки Чисимету ясные, а более никому. А идти – видимо, с кем-нибудь из товарищей по счастью, но сначала надо разобраться кто есть кто, и кто есть куда. Я встаю и делаю во всеуслышание предложение:

– Не худо бы познакомиться, раз судьба свела. Меня звать Алек, родом я с берегов Южного Моря, из-за хребта Красного, попал в здешние места колдовством злым, теперь вот домой пробираюсь. Поймали меня этим летом и, как «по неизвестности опасного», в подвале держали.

Идея поддерживается, и разной степени бодрости и хрипатости голосами представляется вся братия. Люди все с серыми клеймами, ждали отправки на очищение. Эльфы причин не назвали – мол, не для многих ушей; и на том спасибо, что хоть честно. Метисы – оба Властелиновы шпионы; а орк, у которого брови в комплекте, был нечист на руку и попался на обкрадывании какой-то лесной заначки. И наконец безбровый. Он не более не менее как взялся всех окрестных орков сколачивать в один организованный народ, и это у него начало получаться, но кто-то из своих же его выдал. Правда, цели и задачи свои безбровый пахан не объяснил, но надо думать тоже – взять верх после общего дела. Он говорил последним, сразу же поставил вопрос – кто, мол, куда. Мужики немного побубнили и решили – на запад, там еще не так строго, Куранаху не дает разгуляться Властелин, Властелину не дает разгуляться Куранах, и народ живет не особо пригнуто. Шпионы тоже на запад, им в здешних местах делать абсолютно нечего, даже по специальности. Эльфы как не слыхали, сидят и лежащего по волосам поглаживают. Безбровый объявляет с вызовом: