Читаем без скачивания Миллионы рождают власть - Алекс Шу

И только потом в глубине зала разглядел седовласого чернокожего старика, яростно отсчитывающего опустившего голову здоровенного громилу.

Подошел и прислушался.

— Бастер, ты опять набрал вес, черт тебя подери. Помнишь, в восемьдесят втором ты дрался с Тангстадом?Я видел этот бой. У тебя сало даже со спины свисало, как у бегемота. Тогда ты сражался не только со Штефеном, но и с собственным брюхом. Еле свел поединок вничью, — разорялся старик, оживленно жестикулируя. — Ты же профессионал, черт тебя побери. Возьми себя в руки. Недавно поединок с Макколом провел и снова набирать начал. Мне ребята рассказывали, как ты обжирался в «Бургер Кинге». Будешь продолжать в таком духе, о боксе можешь забыть. Тебя отдубасит и нокаутирует какой-нибудь ноунейм. Но это полбеды. Скоро даже нормально поссать не сможешь. Потому что свой черный стручок под этими складками не найдешь. Сдохнешь как свинья, в куче объедков и своей собственной блевотине. Я, конечно, ещё с любительских времен тебя не тренирую, но слежу за твоими боями. И каждый раз, когда ты обсыраешься на ринге, переживаю. Потому что, у тебя, сукин сын, все данные и потенциал чемпиона. Надо только одно сделать — перестать жрать дерьмо в огромных количествах.

Я присмотрелся.

«Ба, да это же Джеймс Бастер Дуглас. Тот самый андердог, который в феврале девяностого должен выстегнуть железного Майка. Вот это встреча».

Дед замолчал, пронизывая негодующим взглядом, загрустившего верзилу.

Я воспользовался паузой, шагнул вперед и вежливо уточнил:

— Мистер Баркер?

— Это я, — ответил старый и сухо поинтересовался:

— С кем имею честь?

— Меня зовут Михаил Елизаров. Я из Советского Союза. Моя секретарь договаривалась с вами о тренировке и дружеском спарринге с вашими бойцами.

Я кивнул на выдвинувшуюся вперед Анну.

Старик смерил оценивающим взглядом нашу компанию, задержавшись глазами на здоровенном десантнике.

— Мне говорили, что вас будет двое, — заявил он.

— Именно, — я кивнул на Олега — Со мной вот этот джентльмен. А парень и девушка, с вашего разрешения, посидят здесь, понаблюдают.

— Ну пусть посидят, понаблюдают, — нехорошо усмехнулся старик и протянул руку: — Деньги за тренировку.

Я молча достал бумажник, и вложил в морщинистую руку две купюры: сотню и полтинник.

— Хорошо, — ухмыльнулся старик, и махнул рукой на дверь в конце зала. — Там можете переодеться. Через пять минут жду вас в зале.

Дед повернулся к залу и громко хлопнул в ладоши, перекрывая шум ударов:

— Парни, к нам приехали гости из СССР. Хотят подраться с вами.

В зале наступила гробовая тишина. Откуда-то с глубины вылез здоровенный блондин.

«Это же Томми Моррисон. Молодой «Герцог». Большая белая надежда».

От присутствия легенды, боями которого в прошлой жизни восхищался и много раз просматривал, перехватило горло.

Но чувство ностальгии быстро прошло. Во взглядах американских профи, устремленных на нас, читались злорадство, насмешка и откровенная ненависть. Ни одного дружелюбного или хотя бы нейтрального. Даже Дуглас ухмылялся так кровожадно, будто готов был сожрать нас всех вместо любимого фаст-фуда. А Моррисон смотрел холодно и жестко. Как снайпер на жертву, сквозь прорезь оптического прицела.

«Зря приехали. Это большая ошибка», — понял я. — «Черт с ними, деньгами. Надо сматываться. Убьют же черти американские».

Глава 18

— Не подраться, а провести легкий дружеский спарринг, — поправил я старика. — Нам интересно поработать с профессионалами. Впрочем, совсем забыл: у нас важная деловая встреча. Мы, наверно, придем сюда как-нибудь в следующий раз.

— Деньги назад не возвращаются, — категорично заявил дед. — Тренировка была заказана, я вас ждал.

— Ладно, — вздохнул я. — Черт с ними.

Анна перевела наши реплики Олегу и Сане. Десантник нахмурился и шагнул ко мне.

— Миш, ты чего? Только же приехали, и деньги заплатили? — возмутился он.

— Олеж, не спорь, мы же хотели легко поработать с профессиональными боксерами, получить от тренировки удовольствие, а не тяжелый нокаут. Ты на их рожи глянь, смотрят, будто убить хотят. Ничем хорошим это не кончится, — пояснил я. — Мы всё-таки любители, а они профи.

Я двинулся вперед, но уперся в Бастера Дугласа. Десантнику перегородил дорогу ухмыляющийся «Герцог».

— Что струсили, красные куски дерьма? — процедил Моррисон. — Все вы, советские — ссыкуны и слабаки. Только и можете на любительском ринге перчатками-подушками махать. Профессиональный бокс — для настоящих мужчин. Там не место слюнтяям и слабакам, таким как вы.

Дуглас весело скалился, наблюдая за нами.

— Анна, переведи, — потребовал Олег.

— Он сказал, что вы куски дерьма, трусы и слабаки. Как и все советские. Профессиональный бокс не для вас, слюнтяев, — пояснила девушка.

— Эй, красотка, что ты там трещишь? Зачем тебе эти неудачники, оставайся с нами, — выбравшийся из толпы мексиканец попробовал шлепнуть по попке онемевшую Анну, но не успел. Его ладонь была перехвачена насупившимся Саней. Товарищ шагнул вперед, вклиниваясь между нею и боксером и загораживая девушку.

— Дайте пройти, — потребовал я. — Иначе будете иметь дело с полицией. Вы этого хотите?

Бастер и «Герцог» с похабными улыбочками расступились, освобождая проход.

— Валите отсюда трусы, — насмешливо бросил Моррисон. — Что-то от вас сильно воняет. Уже наложили в штаны?

— Подожди, Миша, — крепкая ладонь опустилась на мое плечо. — Пусть Саня с Анной уходят. Я буду драться. Вот с этим.

Олег кивнул на ухмыляющегося Томми.

— Ты что с ума сошел?! — прошипел я, поворачиваясь к другу. — Инвалидом стать хочешь? У него удар пушечный. Может всадить так, что потом будешь только слюни пускать и манную кашку через трубочку глотать.

— Я буду драться, — твердо повторил десантник. — Оскорбили не только меня: Василия Петровича, Вовку, всех наших. Ты сможешь побыть секундантом? Если нет, уводи Аню и Саню, я не обижусь.

Я глянул на Олега, понял, он не отступит и вздохнул.

— Олеж, я с тобой. До конца.

— Спасибо, — кивнул Квятковский. — Ань, скажи этому волосатому, что я готов выйти с ним на ринг. Пять раундов в шлемах и шестнадцатиунцовках его устроит?

Секретарь перевела.

— Окей, посмотрим, какой ты на ринге, — высокомерно усмехнулся Моррисон. — Ты можешь надеть шлем, я буду боксировать без него. Только одна поправка. Перчатки наденем профессиональные — десятиунцовки. Мы же мужчины, а не перепуганные бабы. Если у тебя их нет, одолжим. Договорились?

— Он согласен, —