Читаем без скачивания Отель Трансильвания - Челси Ярбро

Сен-Себастьян склонился к руке Клодии.

- Мадам, клянусь, я очарован. Весь его облик, казалось, дышал высокомерием и презрением. Крикливый, расшитый золотой нитью камзол слепил всем глаза, в нем читался открытый вызов. Небрежно поклонившись потерявшему дар речи маркизу, барон обмахнулся кружевным носовым платком.

- Уверен, что на правах старого знакомого могу считать этот случай удобным для возобновления прерванной дружбы.

Клодия бросила на брата взгляд, полный муки, потом повернулась к Мадлен.

- Барон Сен-Себастьян...- заикаясь произнесла она. Пригласить на прием человека, из-за которого Робер покинул Париж, было верхом бестактности со стороны ее муженька. Жервез просто рехнулся.

- Нет нужды представлять меня, дорогая,- осклабился Сен-Себастьян.- Мы уже виделись с мадемуазель, правда при других обстоятельствах, впрочем не помню, знакомили нас тогда или нет. Но как бы там ни было, давняя дружба моя с ее батюшкой была столь продолжительной, что в моей душе поселилось чувство глубокой симпатии к ней.

Он взял Мадлен за руку.

- Убежден, что еще до окончания года мы сумеем узнать друг друга получше. Девушка отстранилась.

- Я не уверена, что мне удастся выкроить время.

- УВЫ, Париж чересчур многолюден, барон,- спокойно заметил молчавший дотоле граф.

- А, Сен-Жермен! - воскликнул Сен-Себастьян, обернувшись.- Я слышал о вашей дуэли. Игорные залы мало пригодны для схваток, впрочем вы иностранцы - весьма эксцентричный народ.

Мадлен побледнела. Какая дуэль? Сен-Жермен с кем-то дрался? Ему угрожала опасность?

- Тогда все кончилось миром. А сейчас, представьте себе,- продолжал Сен-Себастьян,- противник ваш мертв. Любопытно, не правда ли? Мир так трагичен. Не могу только сообразить, какая вам выгода от кончины мальчишки? Поверьте, я много о том размышлял.- Он осекся в притворном смущении.Тысяча извинений, графиня! Я думаю вслух - и делаюсь неучтив.

Он отвесил глубочайший поклон, затем еще раз взглянул на Сен-Жермена.

- Вы должны извинить меня, граф, но, признаюсь, я был удивлен. Боврэ описывал мне вас по-другому. Мне почему-то казалось, что вы не очень-то расположены, а может быть, даже и не способны защищать свою честь.

Сен-Жермен, склонив голову, произнес с любезной улыбкой:

- Удивляюсь, сколько выводов делают люди на основании россказней всяких болванов, барон.

- И то правда,- согласился Сен-Себастьян и поднес к носу платок, словно бы ощутив скверный запах. Глаза его сошлись в щелочки, он отвесил всем общий поклон и, повернувшись, проследовал дальше.

Робер де Монталье взглянул на сестру. В лице его не было ни кровинки.

- Что происходит, Клодия? Как он осмелился здесь появиться? Вы же знаете мои обстоятельства? Это что - заговор против меня?

Графине хотелось кричать.

- Я ничего не знала, Робер! Поверь! Жервез пригласил его сам. Я не подозревала...

- Его появление - знак! Страшный знак, предвещающий нам несчастье! Он прикоснулся к моей дочери, Клодия! Он ее осквернил! Он оскверняет все, чего ни коснется!

Вспышка гнева прошла, плечи маркиза поникли, и стало заметно, что руки его дрожат.

- Матерь Божия, это моя вина! Что я наделал!

- Все не так плохо, батюшка, все не так уж и плохо.- Мадлен бросилась к де Монталье, ее душили слезы.- Не позволяйте этому ужасному человеку испортить мой праздник! - Она умоляюще посмотрела на Сен-Жермена.- Помогите мне, граф! Успокойте отца, он страшно расстроен...

Пристальный взгляд человека в черном остановился на лице девушки, но что в нем таилось, прочесть было нельзя.

- Ну-ну, Мадлен, успокойтесь! - Граф обратился к маркизу.- Я должен идти к музыкантам. Не хотите ли прогуляться со мной?

- Нет, благодарю вас,- холодно ответил маркиз. Сен-Жермен отреагировал на это спокойной улыбкой.

- Пойдемте, де Монталье. Когда вам еще представится случай познакомиться с великим Омбразаличе? В мире мало кастратов, способных соперничать с ним.

Робер де Монталье словно его не слышал. Он стоял как истукан, что-то обдумывая, потом схватил Мадлен за руки и возбужденно заговорил:

- Ты не понимаешь, что я наделал! Я должен был запретить тебе ехать в Париж. Почему я поддался на твои уговоры? Я ведь знал об опасности. Ты понимаешь, я знал! Знал, но притворялся, что ее словно бы не существует. А Сен-Себастьян почуял поживу, иначе зачем бы он заявился сюда? Зачем он здесь, если не ради тебя?

Лицо Мадлен исказила гримаса испуга

- Замолчите, сейчас не время,- гневно зашептала она, отталкивая отца.Нечего поверять всему свету наши семейные тайны! Позже у нас найдется минутка все это обсудить.

Маркиз, ошеломленный таким отпором, смолк, и его молчанием тут же воспользовались. Сен-Жермен деликатно тронул де Монталье за плечо.

- Маркиз, ваша дочь совершенно права. Вещи, о которых вы говорите, приличнее обсуждать с глазу на глаз. Идемте и взглянем-таки на музыкантов. А потом я, возможно, вам что-нибудь подскажу.

Маркиз сделал шаг в сторону и раздраженно бросил:

- Вы - человек посторонний. И ничего не можете знать о наших делах!

- Однако, надеюсь, вы меня просветите,- граф улыбнулся, увлекая маркиза к библиотеке.- А пока, умоляю вас, оставьте волнения, если не ради себя, то ради собственной дочери,- добавил он, открывая тяжелую дверь.

Мужчина с задумчивым взглядом и мягкой линией подбородка шагнул навстречу вошедшим.

- А, Сен-Жермен,- произнес он приятным, звонким, как у мальчика, голосом.

- Всем добрый вечер,- граф обернулся к спутнику.- Могу ли я представить вам, дорогой маркиз, несравненного Аурелио Омбразаличе? Аурелио, это маркиз де Монталье, отец девушки, в честь которой устроен прием.

По группе музыкантов прошел шепоток. Женщина с некрасивым, но весьма подвижным лицом вышла вперед и сделала реверанс

- Это мадам Инее Монтойя, она будет петь Персефону. Надеюсь, история Персефоны и повелителя преисподней не кажется вам неподходящей темой для нашей маленькой оперы?

Маркиз, исподлобья смотревший на музыкантов, сделал неопределенный жест.

- Она не хуже любой другой. Впрочем, если не ошибаюсь,- нахмурившись, добавил он,- речь там идет о похищении, не так ли?

Сен-Жермен ослепительно улыбнулся, в глазах его вспыхнули огоньки.

- Я попрошу исполнить для вас главную арию героя-любовника, и, если вы найдете в ней что-либо предосудительное, мы немедленно ее уберем.

Он быстро обернулся и сказал:

- Аурелио, сделайте это. Конечно, я понимаю, что вам не стоит лишний раз напрягаться, но все же. Певец грациозно поклонился.

- Я с удовольствием пропою эту арию, она очень красива.

- Спасибо, мой друг. Я высоко ценю вашу отзывчивость.

Сен-Жермен усадил маркиза на диван у стены и с непроницаемым лицом встал возле него, ожидая, когда музыканты настроят свои инструменты. Ария была прямым обращением графа к Мадлен, но он не думал, что Робер де Монталье сумеет это понять.