Читаем без скачивания Убить демиурга! - Юлия Фирсанова

«Голубой граб», — удивилась Ника, узрев то самое дерево, какое полагала личным изобретением и даже слегка гордилась маленькой выдумкой.

На фоне цвета бледной лазури сияли золотые накладки узора. Поверху — в полукружье над створками и в нижней четверти дверей вились прихотливые растительные виньетки, а по центру обеих створок красовался герб Альрахана. Змея, переплетенная со стеблями айроши, и горящий факел-меч, наложенный поверх.

Здорово! Девушка с трудом удержалась от желания потрогать узор. На такую массу чистого золота ей было почти наплевать, а вот работа искусника, создавшего столь величественное украшение, восхищала.

Из холла, поразившего гостью продолжением мотива голубых волн на плитах пола и обилием света, наверх вели две белые лестницы. Там голубые панели стен обрамлялись белой лепниной, и очень светлые плиты устилали синие с золотыми и голубыми мотивами ковровые дорожки. Встречавшиеся по пути следования процессии стражники отдавали салют, слуги отступали к стенам, склонялись в поклонах и замирали живыми статуями. Ника от этого чувствовала себя не в своей тарелке. Сама никогда никому не кланялась, и неприятно было, когда кто-то опускал голову перед ней, пусть только потому, что девушка прилагалась в комплекте к альсорам и Владычице.

То, что Гилиана интересовалась мнением Ники относительно расположения комнат для поселения, оказалось чистой воды формальностью. Владычица все решила единолично. Это стало понятно, когда Ана гордо поинтересовалась, толкая дверь кончиками пальцев:

— Нравится?

Из небольшой круглой прихожей вели три схожих по узору из голубого и золотого металла белых двери. Одна была приоткрыта. А за ней находилась комната. Нет, гостиная — сразу обозначила для себя Ника. В свете, льющемся из больших окон, выгодно просматривался интерьер. Фигурный — шестигранниками, похожими на медовые соты, — паркет на полу, камин из ноздреватого желтоватого камня слева, справа шкафы с книгами и безделушками, даже на первый взгляд стоившими как годовая зарплата архивариуса каждая. Овальный низкий стол в центре, небольшие диваны, кресла вокруг довершали обстановку. Обивка мебели заставила девушку сглотнуть слюну. Цвет был не просто шоколадный, он был оттенка любимых девушкой горьких трюфелей.

А вот люстра, свисающая с потолка, выглядела неожиданно современно. Цепочки с мелкими хрусталиками и стеклянные же, искусного дутья, подражающего настоящим, с подтеками воска и тоненьким фитильком, свечи. Не восковые, наверное, их зажигала магия. Пейзажи на стенах и большая картина над камином были маринами. Морской теме соответствовал и ковер, и шторы на окнах — прозрачно-голубой тюль и густой синевы ламбрекены.

Здесь стояли в тонкостенных причудливого дутья вазах свежие букеты из лоррий — альраханских цветов с длинными стеблями, чьи бутоны одновременно походили на лилии и ирисы нежно-голубого по краям и густо-сиреневого к центру оттенка. На хрустальных блюдах лежали сласти и фрукты. Комната ждала жильца, вернее, жилицу. Было в ее оформлении скрытое изящество, заставляющее предположить, что обставлялась она для женщины или даже для девушки.

Гилиана первой, по праву Владычицы, опустилась в кресло и царственным наклоном головы дозволила присесть всем остальным, кроме Дарета. Ему непреклонно указали одними глазами на дверь, и ершистый наемник молча вышел. Иной раз спорить уместно и даже необходимо настаивать на своем, но не тогда, когда отдает приказ повелительница Альрахана. Не тогда, когда речь пойдет о тайнах, не предназначенных для ушей простого лоана. Излишне длинные носы проще всего укорачиваются вместе с головой, а заступится ли за него в случае чего девочка, взявшая его на службу, — еще неизвестно. С ее собственным положением Дарет пока никак не мог разобраться. Альсоры и Владычица слишком заботились об обычной лоане, и для сметливого мужчины ценность Ники, как Видящей, этого факта не объясняла. Воин потер переносицу и прислонился к стене в коридоре, делая вид, что решил подремать на посту.

Гилиана, откинувшись в кресле, поглаживала бархатную обивку и изучала из-под полусомкнутых ресниц сыновей: Инзора, только что искрившегося, как неисправная проводка, Глеану, минуту назад задиравшего рукава и почесывающего частично-чешуйчатые и оттого жутко зудящие руки, и Пепла, за плечами которого до сих пор, если вглядеться попристальнее, продолжал трепетать призрак странных серых крыл. Потом решительно объявила:

— Все очень странно! Наследие ваших отцов частью магия. Оно не должно было проявиться на Альрахане.

— Но проявилось, — констатировал очевидный факт Пепел.

— Почему? — Глеану вскинул бровь цвета темного золота.

— Вы оттянули на себя часть моих магических сил, — удивленно продолжила Владычица. — Невозможно, но это случилось.

— Ты не хотела этого, мама? — удивился Инзор.

До этого момента он считал все происходящее маленьким шоу, устроенным для удовлетворения любопытства родительницы насчет истинной внешности и потенциала детей. Впервые что ли Ана устраивала эксперименты на сыновьях, не удосужившись поставить оных в известность, разумеется, исключительно для государственной и семейной пользы.

Владычица только медленно покачала головой. А Пепел снова озвучил свершившийся факт:

— Значит, свершилось нечто, передавшее часть магии Альрахана в нашу власть. Нечто непросчитываемое и несвойственное нашему миру.

— Или некто, — ярко-золотые глаза Инзора задумчиво глянули на Нику.

Девушка вскинула голову и в полном недоумении по поводу странных инсинуаций пожала плечами:

— Я же не колдунья.

— Ты — Видящая, — поправил и объяснил одновременно Пепел.

— Совершенно бестолковая, на мой взгляд, профессия. Что бы я и где ни видела, я ничего не могу увидеть специально. И уж тем более, я никак не могла дать вам магию, — помотала головой Вероника, темные пряди заплясали по плечам. Взгляд в тревоге обежал альсоров и почти виновато остановился на Владычице. Получилось как-то не слишком красиво, вообще что-то вроде воровства, пусть и метафизического.

— Тебе и не нужно было давать, ты ее нам показала, — улыбнулся Искра. — Обретенное однажды, утратить невозможно. Кровь к крови. Наша запела и сама взяла силу у матери, чтобы проявить силу отцов.

— Такого никогда не случалось, — промолвила Гилиана, в задумчивости пощипывая пальчиками нижнюю губку, — но… — трезвый ум Владычицы, переварив новость, мгновенно просчитал все плюсы и минусы ситуации, и преимуществ оказалось больше, — пожалуй, это и к лучшему. Обладание силой поначалу — тяжкое испытание, и очень неплохо, если каждый из вас поучится обращению с ней, даже тот, кто не станет Владыкой, будет лучше понимать брата.