Читаем без скачивания Спор о Сионе. 2500 лет еврейского вопроса - Дуглас Рид

Все три пришли к одинаковым выводам: «Это — заговор против христианства… заговор не только против королей, а против любой власти, против всего общества и даже против всякой собственности» (аббат Баррюэль); «Было создано общество, поставившее своей исключительной целью искоренить все религиозные установления и свергнуто все существующие правительства в Европе» (Робисон); «Исключительной целью является искоренение и уничтожение христианства и свержение всех гражданских властей» (Морс). Все трое современных революции наблюдателей были согласны в том, что происшедшее не было ограниченным французским, эпизодом, вызванным местными французскими условиями, а делом организации с постоянным, всеобщим планом, всемирным планом. Они также не сомневались в том, что этой организацией было тайное общество иллюминатов, что именно оно вдохновляло террористическую фазу революции и руководило ей, и что это общество сохранилось, став мощной силой также в Англии и в Соединенных Штатах, что особенно подчеркивалось Баррюэлем.

Выводы трудов этих трех людей были поддержаны ведущими общественными деятелями того времени, а дальнейший ход событий настолько подтвердил их, особенно в наш век, что исторически неоспорим факт распознания всемирной революции и ее будущего развития в момент ее второго проявления в Европе. Их попытки отвратить наступившие впоследствии в результате заговора катастрофы оказались тщетными, и именно это придает их судьбе особенный интерес.

Она подтвердила яснее, чем все ими написанное, действительное существование и силу тайного общества, ведущего непрерывную разрушительную деятельность во всех странах. На Баррюэля, Робисона и Морса полились потоки клеветы, в конце концов задушившие их. В те времена печать была еще в начальной стадии своего развития, а газеты, как правило, принадлежали одному человеку, одновременно бывшему их издателем и редактором. Захватить контроль над значительной частью прессы в то время было, поэтому, много труднее, чем теперь. Организованное наступление, предпринятое со всех сторон на этих трех людей, как только они обличили иллюминатов, как зачинщиков французской революции, продолжавших действовать и далее, показывает, что уже в 1797 г. иллюминизм контролировал газетное дело в Америке и Англии.

Это было пожалуй самым неожиданным открытием, сделанным нами при собирании материалов для этой книги. Автор этих строк также очень скоро почувствовал, что вся печать стоит под контролем, и что любой автор, пишущий о мировой революции в духе Эдмунда Берка, найдет все пути к публикации своих трудов закрытыми. О том же свидетельствует и английская писательница-историк Неста Вебстер (Nesta Webster). Когда в начале 20-х годов она приступила к описанию революции, известный лондонский издатель предупредил ее: «Помните, что как только Вы займете анти-революционную позицию, весь литературный мир окажется против Вас». Она пишет, что сначала это удивило ее, но что очень скоро она на личном опыте убедилась в правоте издателя, и совершенно таким же было и убеждение автора этой книги. Правда, по началу он думал, что таково было положение, создавшееся в 30-х годах нашего века, но лишь до тех пор, пока не начал знакомиться с историей Баррюэля, Робисона и Морса; тут он увидел, что «весь литературный мир» дружно, как один человек, обрушился на них уже в 1798 году, когда якобинский террор только что закончился. Ничто не могло показать яснее, что от иллюминизма 1789 года к сегодняшнему коммунизму ведет одна прямая «линия; та же организация преследует те же цели, теми же методами и даже под теми же лозунгами.

Последнее также было характерной чертой наступления на упомянутых трех писателей, занявших «анти-революционную позицию». Не успели их труды привлечь всеобщее внимание, как началась газетная кампания, почти во всех случаях анонимная, и в тех же выражениях, которыми в аналогичных случаях пользуются и сегодня. Всех трех обвинили в «охоте на ведьм», в том что они «фанатики и паникеры», что они преследуют «свободу мнений» и «свободу науки», искажают «либеральную» и «прогрессивную» мысль, и так далее. После этого нападки перешли к клевете и непристойным инсинуациям, и в них можно было найти формулировки, целиком повторявшиеся в наши дни в газетной кампании 1947 -49 годов против Джеймса Форрестола, военного министра Соединенных Штатов; их обвиняли в безнравственности в частной жизни, в сомнительных финансовых предприятиях, а под конец появились также хорошо известные в наше время предположения, что они просто «сумасшедшие». Последнее явно считается особо сильным средством в клевете, и неизменно применяется в кульминационной стадии кампании против любого анти-коммуниста. Трудно не заметить, что первоисточником именно этого метода является Талмуд, первым применивший его против Иисуса Христа: в статье о Христе в «Еврейской Энциклопедии» читателя отсылают к труду еврейского писателя, который «не сомневается в том, что в основе поведения и высказываний Иисуса Христа явно лежали ненормальные психические процессы».

Короче говоря, уже в кампании против Баррюэля, Робисона и Морса применялся тот же, довольно ограниченный политический словарь, который в наше время легко опознать, как язык революции и ее агентов, и затасканная неизменность которого служит лишним доказательством его происхождения из одного организационного центра. Эта кампания была настолько успешной, что все их предостережения, как и предостережения Берка, оказались широкой публикой забытыми. Секретная шайка однако продолжала Дрожать перед ними, а поскольку она боится правды, как черт ладана, клевета и поношения продолжались и после того, как все трое давно уже приказали долго жить. Не далее, как 1918 году. Колумбийский университет в штате Нью-Йорк выделил значительные фонды на поиски исторических доказательств того, что Орден Иллюминатов, будучи запрещен в 1786 году, прекратил свое существование и потому не мог играть никакой роли во французской революции, как не мог и действовать после нее. В опубликованных материалах этих исследований все упомянутые выше эпитеты и инсинуации против трех авторов применялись, как если бы покойные по сей день занимались своей «охотой на ведьм».

В упомянутом 1918 году русская революция еще только начиналась, и по-видимому важно было показать, что французская революция была ограниченным местным эпизодом, не оставившим никаких корней, тем более таких, из которых могла бы выроста резолюция в России. Если бы Баррюэль, Робисон и Морс могли откуда-либо наблюдать за происходящим, они без сомнения заметили бы, что в 1918 году, как и в последующие годы Колумбийский университет оказался для коммунистов очень подходящим полем для вербовки новых членов. Среди молодых неудачников, попавших в их сети, был упомянутый нами Уиттакер Чамберс; его позднее раскаяние и предостережения, будь они услышаны президентом Рузвельтом в 1939 году, могли бы изменить к лучшему ход второй мировой войны и всего нашего столетия.

Два первых президента Американской республики, хотя и не предпринимали активных мер против тайного общества, были тем не менее глубоко обеспокоены его деятельностью, хорошо понимая, что Баррюэль, Робисон и Морс говорили правду. Одним из последних дел Джорджа Вашингтона было письмо к Морсу с выражением надежды, что его труд получит «…более широкое распространение… так как он содержит важные сведения, очень мало известные за пределами узкого круга людей, в то время как широкое ознакомление общества с изложенным было бы очень полезно». (Надо думать, что генерал Вашингтон не предложил бы Уиттакеру Чамберсу «утопиться в озере»). Незадолго до того Вашингтон писал другому корреспонденту, что он абсолютно убежден в «широком распространении доктрины иллюминизма и якобинских принципов в Соединенных Штатах».

В этом действительно не могло быть сомнений. Тайные общества появились в Соединенных Штатах в 1793 году, т. е. уже через десять лет после рождения заокеанской республики, скрываясь под названием «демократических клубов»» Чем они были в действительности, было ясно из отношения к ним французского посланника Жене (Genet); он проявлял к ним столь же открытую симпатию, какую в наше время советские послы демонстрируют по отношению к коммунистическим организациям, точнее, к тем организациям, которые служат ширмой коммунизма (связи между советскими посольствами и революционными партиями стран, где они были аккредитованы, получили полное документальное подтверждение во время расследований в Канаде в 1945-46 гг. и в Австралии в 1954-55 годах). В 1794 году президент Вашингтон обвинил эти якобы «сами собой возникшие» общества в подстрекательстве к восстанию в Пенсильвании в связи с обложением спиртного дополнительным налогом. Авторитет Вашингтона был слишком высок, чтобы его можно было обвинить в «охоте за ведьмами», и клубам пришлось скрыться в своих норах, но с этого момента существование в Америке всемирной революционной организации стало ясно каждому, кто не поддавался «промыванию мозгов» на страницах печати.