Читаем без скачивания Цель - Перл-Харбор - Александр Золотько

Должен же быть выход…

Хоть какой-то. Пусть призрачный. Не ждать, пока Орлов потащит его из комнаты. Или приставит к затылку пистолет и выстрелит.

Нет-нет-нет-нет…

Этого не может с ним случиться! Это сон. Тот самый сон, который он видел сегодня утром. Он не проснулся тогда, все еще спит. И никто за ним не приезжал, не привозил ему мундир. Это ему все снится! И поэтому так легко и быстро он перенесся из Берлина в Москву. Так бывает только во сне…

Торопов закрыл глаза.

Сейчас он досчитает до десяти и проснется. Раз. Два. Три…

Нет, нельзя терять времени. Это не сон, не нужно себя обманывать. Его притащили сквозь «воронку», и нужно думать быстро… Очень быстро.

— Я… я исправлю, — прошептал Торопов. — Я могу помочь все исправить. Правда. Я ведь помню все то, что написал для немцев. Все помню. Вам же нужно знать, о чем я рассказал, что их интересовало? Нужно ведь? Вы ведь сами можете быть под угрозой. Я мог бы вас предупредить… Сейчас какой год? Дата сейчас какая?

Это прошло с немцами, может пройти и здесь.

— Предатели!.. — выкрикнул Торопов. — Возле вас есть предатели…

Удар вышиб из него воздух, заставил замолчать.

— Я же тебя предупредил, — негромко сказал Орлов Торопову на ухо. — Если хоть слово…

— При… прикажите ему, Иосиф Виссарионович… — прошептал Торопов. — Я же могу вам…

— Он же вас предупредил, — сказал Сталин. — Я вообще не должен был с вами встречаться, вас просто нужно было убить. Сведения о будущем — это ловушка. Человек не должен знать того, что с ним произойдет. Знать — не должен. Попытаться угадать… Попытаться угадать — можно. Как Вольф Мессинг. Толку от этого мало, но и вреда нет. А таких, как вы, — путешественников, нужно уничтожать сразу. Поэтому еще слово…

Торопов неожиданно рухнул на колени, фуражка слетела с головы и покатилась к ногам Сталина.

— Я вас прошу! Прошу! Дайте мне шанс… Всего лишь шанс… Я покажу, где именно меня похитили немцы. Я помню, где и когда это произошло. Вы просто отправитесь туда… не вы, не вы, Иосиф Виссарионович, а вот он — Орлов. Он перехватит машину и убьет немцев. И ничего не произойдет. Я ничего не расскажу… А они не смогут лазить в мое время. Их всего трое…

Торопов зачастил, чтобы не перебили, чтобы успеть рассказать как можно больше.

— Старший у них Нойманн, штурмбаннфюрер Нойманн. С ним двое — шарфюрер Краузе и Пауль… Его имени и звания я не знаю. Они все время говорили по-русски. Чисто говорили, только у Нойманна был небольшой акцент. Может, они русские… Предатели. Из эмигрантов или троцкистов… Они все время говорили по-русски, даже между собой… между собой… — Торопов замолчал, такой странной показалась ему мысль, пришедшая в голову.

Он уже обращал на это внимание, но так и не додумал ту мысль.

Почему они говорили по-русски? Ладно, они что-то говорили специально для того, чтобы он слышал и понимал. Эти их шуточки, например. Но когда они уходили от наблюдения в Берлине… Когда бежали по лесу, отстреливаясь, они все равно переговаривались по-русски. А в такой момент никто притворяться не будет…

Получается, что только Нойманн был немцем, а остальные двое… Они точно — русские. Русские. А еще не было никакой спецгруппы СД. С самого начала это были… Люди Сталина? Так им не нужна информация о будущем. Сталин только что сказал это, и он наверняка не врал. Что же из этого следует? Что получается в результате?

И почему Сталин и этот Орлов сейчас молча смотрят на Торопова? Чего они от него ждут? Ведь уже все сказано, все объяснено. Но они все еще молчат…

Стоп-стоп-стоп! Торопов чуть не выкрикнул это вслух.

Его с самого начала вели сюда. Сюда. Форма. Черная форма Нойманна и его людей. Ведь немцы в тридцать девятом для СД уже ввели серую. И зачем вообще нужна форма в двадцать первом веке?

Нойманн сказал тогда, что они приняли его за члена группы НКВД, перемещающейся во времени… Он сказал и хотел убить Торопова, потому что… Потому что тот узнал о существовании «воронок». А Торопов выторговал себе жизнь, сообщив, что на Гитлера будут покушаться.

Они этого не знали?

Группа, попавшая в будущее и свободно работающая с компьютерами, не поинтересовалась историей Германии? Они сказали, что знают будущее Третьего рейха. Как-то так они сказали… И не обратили внимание на самое важное — на безопасность фюрера?

Они пришли именно за ним. Почему за ним — не важно. Важно то, что именно ради него было все это затеяно — и дом в берлинском пригороде тридцать девятого года, и это дурацкое испытание в ресторане, и даже эта вот встреча…

Он им нужен! Нужен настолько, что сам Сталин принял участие в его судьбе.

— Это была ваша группа, — сказал Торопов, глядя в пол перед собой. — Этот Нойманн — ваш человек. И не было никакой погони и перестрелки в лесу.

— И что из этого следует? — спросил Орлов.

— Вы зачем-то меня сюда вытащили. Я вам нужен. Нужен! — выкрикнул Торопов. — Я никого не предал… Ничего не случилось. Это была провокация. Это была провокация, а по провокации нельзя судить…

— Вы полагаете? — сухо сказал Сталин.

— Я не то хотел сказать. — Торопов вытянул руки перед собой, словно собираясь защищаться от удара. — Я хотел сказать, что вы ведь меня проверяли… Нет, я не выдержал испытания… не выдержал испытания на… на твердость, на храбрость…

— На порядочность, — подсказал Сталин.

— На порядочность? Да черт с ней, с порядочностью… Черт с ней! Вы хотели проверить меня на знания, на способность работать в экстремальной ситуации. Вам не нужны были мои идеалы и верность, вам нужна была моя голова, мои знания и способности! Так ведь? Вам нужен был кто-то, кто сможет… не важно что, я смогу это. Смогу…

— А если вы не выдержали испытания? — спросил Сталин.

— Тогда бы меня просто убили в лесу. В берлинском или в подмосковном. Но меня привели сюда, к вам… А вы не такой человек, чтобы из любопытства тратить время… У вас сейчас оно не простое… его мало… — Торопов замолчал, прикидывая.

Нет, не вслух. Не вслух. Тут Сталин не соврал, он убьет любого, кто попытается рассказать о будущем. Но нужно как-то проявить себя… Как-то…

Фейерверк!

Нойманн перед домом сказал, что вспышки в небе и лучи прожекторов — это фейерверк. А это — отражение налета на Москву… Прожектора и зенитки. Налеты на Москву. Когда-то они об этом говорили на форуме. Говорили…

Первый налет на Москву. Двадцать второго июля сорок первого, ровно через месяц после начала войны. Последний — в сорок третьем, летом. Но там уже были небольшие. Кажется. Торопов никогда не старался запомнить подробности. Всегда можно было посмотреть в Сети.

Сегодняшний налет — крупный. Много вспышек было в небе. То есть сейчас здесь уже конец июля как минимум. Июля сорок первого.

Они не перебивают, Сталин ждет, поглядывает на Орлова и ждет. Что ему в этом старшем лейтенанте? Ладно, не перебивают — и хорошо.

Значит, лето. Розы пахли. Сентябрь? Это Москва, в сентябре тут уже желтые листья и не слишком жарко. Розы пахли… Август? Начало августа? Или середина?

Сорок первый год. Пусть это будет сорок первый год…

Август сорок первого? Не сорок третий, нет, Орлов — с петлицами. Сорок второй? Интенсивные налеты на Москву закончились в апреле сорок второго. Так, кажется?

Значит, сейчас август сорок первого.

— Сейчас, — зажмурившись, сказал Торопов. — Сейчас — август тысяча девятьсот сорок первого года. Так?

Торопов стоял на коленях с закрытыми глазами и молился.

А Сталин смотрел на него и думал, что сцена абсурдная. Человек в форме СД стоит на коленях перед главой советского государства. Нелепая сцена.

Орлов вон тоже смотрит напряженно.

А трус… Трус угадал. Не дурак оказался трус. Значит, Орлов не зря его сюда привел.

— Август, — наконец сказал Сталин. — Четвертое августа.

Торопов облегченно вздохнул.

— И вы правы. — Сталин посмотрел на Орлова, тот кивнул. — Вы действительно нам нужны. Есть мнение, что вы сможете выполнить одну работу… И от того, как вы справитесь с заданием…

— Я справлюсь! — крикнул Торопов. — Я справлюсь!

Он попытался на коленях подползти к Сталину. Собирался припасть к его ногам? Торопов и сам не понял, зачем это сделал, попытался сделать — Орлов удержал его на месте.

— Я справлюсь, справлюсь… Только жить. Я хочу жить, Иосиф Виссарионович! Жить!

Сталин встал со стула и молча вышел из комнаты.

— Пойдем, — сказал Орлов. — Нас ждут.

Глава 7

Пятого августа сорок первого года Зорге должен был представить адмиралу Ямамото вариант атаки на Перл-Харбор, при котором риск для флота и для морских летчиков Японии был сведен к минимуму. И не просто вариант, а нечто такое, что убедило бы адмирала, заставило его действовать.