Читаем без скачивания Третий шимпанзе - Джаред Даймонд

Тем не менее есть и более серьезное возражение против параллелей между искусством приматов и людей. Живопись приматов является лишь неестественным занятием животных, оказавшихся в неволе. Кто-то будет утверждать, что, поскольку это поведение не свойственно животным в природе, оно не может доказывать животные истоки искусства. Давайте же обратимся к поведению, естественность которого никто не станет отрицать, и это поможет нам во многом разобраться: мы рассмотрим возведение шалашниками своих домиков, наиболее искусно построенных и украшенных сооружений из всего, что создают какие-либо виды животных за исключением человека.

Если бы до того не слышал о шалашниках, я принял бы первую их постройку, которую мне случилось увидеть, за произведение рук человека, — именно так решили исследователи, прибывшие в Новую Гвинею в XIX веке. В то утро я вышел в путь из новогвинейской деревни, где вокруг круглых хижин росли аккуратные ряды цветов, жители носили нарядные бусы, а дети ходили с маленькими луками и стрелами, похожими на большие луки их отцов. Неожиданно я увидел в джунглях красивую круглую плетеную хижину диаметром 8 футов и высотой 4 фута, а вход в нее был достаточно большим, так что ребенок мог бы войти и сесть внутри. Перед хижиной была лужайка, поросшая зеленым мхом, на которой отсутствовал мусор, зато лежали природные объекты разных цветов, явно помещенные намеренно, в качестве украшения. В основном это были цветы, плоды и листья, а также крылья бабочек и грибы. Предметы были сгруппированы по цвету, например, красные плоды лежали возле красных листьев. Самыми крупными украшениями были большие кучи грибов: черные напротив входа в хижину и рыжие — на расстоянии нескольких ярдов от входа. Все синие предметы были собраны внутри шалашика, красные — снаружи, а желтые, фиолетовые, черные и несколько зеленых — в других местах.

Эта хижина не была построена детьми для игр. Соорудила и украсила ее птица размером с сойку, в остальных отношениях совершенно непримечательная; она относится к семейству, насчитывающему восемнадцать видов, обитает только в Новой Гвинее и Австралии. Шалаши воздвигаются самцами с единственной целью — соблазнить самок, которые затем берут на себя всю ответственность по постройке гнезда и воспитанию потомства. Самцы полигамны, стараются спариться с как можно большим числом самок, и оплодотворенная самка более не получает от них никакой помощи. Самки, часто группами, осматривают все шалаши в окрестностях, и лишь затем выбирают тот, в котором намерены спариваться. У людей сцены точно такого же характера разыгрываются каждый вечер в центральной части бульвара Сансет, в нескольких милях от моего дома в Лос-Анджелесе.

Самки шалашника выбирают партнера по качеству возведенного им шалаша, по количеству украшений и по тому, насколько его шалаш соответствует местным правилам, которые у разных видов и популяций шалашников различаются. Некоторые популяции предпочитают синие украшения, другие — красные, зеленые или серые, а у некоторых вместо хижины принято строить одну или две башни или коридор с двумя стенами, или сооружение с четырьмя стенами. Некоторые популяции окрашивают свои шалаши соком раскрошенных листьев или маслами, которые выделяет организм птиц. Похоже, что различия правил в разных местностях не заложены в памяти птиц генетически. Младшие птицы усваивают тип постройки, много лет наблюдая за работой старших, пока сами не достигнут зрелости. Самцы усваивают признаваемый в данной местности способ украшения шалаша, а самки — все те же самые правила, на основе которых им предстоит выбрать самца.

Чтобы проверить, насколько педантично самцы соблюдают правила, я передвинул некоторые украшения; впоследствии самец вернул все на первоначальное место. Когда я оставил на лужайке фишки для игры в покер разных цветов, фишки непризнаваемого белого цвета оказались выброшенными в джунгли, излюбленные синие — сложены внутри шалаша, а красные — выложены на лужайке возле красных листьев и плодов.

На первый взгляд эта система поражает своей нелепостью. В конце концов, самка пытается найти хорошего самца. В соревновании по выбору партнеров побеждает, с точки зрения эволюции, та самка, которая выберет самца, с помощью которого она сможет оставить наибольшее число выжившего потомства. Какая ей польза от того, что ее избранник раскладывает синие плоды?

Все животные вынуждены решать подобную задачу — выбор партнера. О наших собственных проблемах и их решениях я уже рассказывал в пятой главе. Рассмотрим те виды (например, большинство европейских и североамериканских певчих птиц), каждый самец которых отстаивает свою территорию, не пересекающуюся с территорией других самцов и предназначенную для того, чтобы жить на ней вместе с самкой. Территория включает в себя гнездовье и пищевые ресурсы, необходимые для выращивания потомства. Следовательно, одной из задач самки является оценка качества территории каждого самца.

А теперь рассмотрим случай, когда самец вместе с самкой кормит и охраняет птенцов, а также охотится. В этом случае самец и самка должны оценить, насколько хорошими умениями, необходимыми для воспитания потомства и для охоты, обладает потенциальный партнер, а еще определить, достаточно ли прочны их отношения. Все эти показатели измерить непросто, но куда более сложная задача стоит перед самкой, которой требуется оценить достоинства самца, — пусть тот не даст ней ничего, кроме своей спермы и, следовательно, генов потомству, как происходит у шалашников. Как же может животное оценить гены возможного партнера, и какое отношение имеют к хорошим генам синие плоды?

У животных не хватит времени на то, чтобы произвести по десять потомков с каждым из многих потенциальных партнеров, и сравнить результаты (то есть число выживших потомков). Они прибегают к кратчайшему способу, а именно, полагаются на такие брачные сигналы, как песни или ритуализованные демонстрации. Как будет более подробно рассматриваться в одиннадцатой главе, в настоящее время идут жаркие споры по поводу того, почему брачные сигналы служат завуалированными показателями хороших генов, если это действительно так. Следует просто вспомнить, насколько трудно нам самим выбирать супругов, оценивая обеспеченность, умение быть родителем и генетические достоинства различных потенциальных партнеров.

Давайте задумаемся о том, что находит для себя самка, выбирающая самца с хорошим шалашом. Ока сразу понимает, что это сильный самец, поскольку возведенный им шалаш в сотни раз тяжелее самого самца, а некоторые украшения, которые ему пришлось притащить с расстояния десятков метров, весят половину от веса его тела. Она знает, что самец обладает технической сноровкой, которая необходима, чтобы сплести из сотен палочек шалаш, башню или стены. У него наверняка хорошо работает мозг, поскольку он правильно возвел сложное сооружение. У него хорошие зрение и память, поскольку он отыскал в джунглях необходимые сотни украшений. Должно быть, он справляется со всеми жизненными сложностями, раз ему удалось дожить до тех лет, когда он смог отточить до совершенства все эти навыки. Кроме того, он явно доминантен среди других самцов, — так как значительную часть свободного времени самцы тратят на то, чтобы ломать чужие шалаши и красть чужие украшения, только у самых лучших самцов шалаши могут остаться нетронутыми и иметь много украшений.

Таким образом, постройка шалаша является всесторонней проверкой генетического багажа самца. У людей это выглядело бы так: каждого из своих ухажеров женщина отсылала бы на соревнования по подниманию тяжестей, по шитью, по шахматам, затем на проверку зрения и на турнир по боксу, а затем отправлялась в постель с победителем. По сравнению с обычаями шалашников наши попытки подобрать партнеров с хорошими генами производят жалкое впечатление. Мы обращаем внимание на такую чепуху как черты лица и длина мочки уха (глава 5) или же на сексуальную привлекательность и обладание автомобилем «порше», а ведь это ничего не говорит о генетических достоинствах. Только подумайте, сколько страдают люди из-за печальной правды, состоящей в том, что часто у красивых привлекательных женщин или симпатичных мужчин, владельцев «порше», могут оказаться совершенно неудачные гены, определяющие другие характеристики. Не удивительно, что так много браков заканчиваются разводами, ведь мы слишком поздно понимаем, насколько неудачно сделали выбор и сколь необоснованными были наши критерии. Как же эволюция привела шалашников к такому разумному использованию искусства ради столь важной цели? У большинства видов птиц самцы ухаживают за самками, демонстрируя яркие перья, исполняя песни, устраивая «шоу» или поднося в дар пищу, что косвенно указывает на их хорошие гены. Самцы двух групп райских птиц Новой Гвинее продвинулись на шаг дальше: они расчищают участки земли в джунглях, как это делают шалашники, чтобы более выгодно выступить перед самками и продемонстрировать нарядное оперение. Самцы одного из этих видов райских птиц пошли еще дальше: они украшают расчищенные участки предметами, которые могут пригодиться самке в период гнездования: лоскутами змеиной кожи, которыми она устелет гнездо, кусочками мела или фекалиями млекопитающих, которые она склюет и получит необходимые минералы, и плодами, благодаря которым она получит калории. Наконец, шалашники открыли для себя, что украшения, сами по себе бесполезные, могут служить показателями хороших генов, если это будут такие объекты, которые трудно добыть и сохранить.