Читаем без скачивания Крест Империи - Яна Завацкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что с девочкой? Ее нашли?
— Да. Там была очень тяжелая ситуация. Ребенок - сирота. Мать девочки покончила самоубийством четыре года назад, она была одной из учениц Ратты. Отца нет, он погиб еще до рождения ребенка. С момента смерти матери ребенок воспитывался у Ратты. Нелегально. Им удалось каким-то образом подделать документы. Девочка никогда не выходила на улицу. Ратта скрывала ее от всех. В школу, конечно, не ходила. Ну и… ребенку, конечно, психику исковеркали. Ратта уже пояснила, что пользовалась девочкой как проводником… вы понимаете, что это такое?
— Да, - тихо ответил Йэн, - сталкивался.
— У нее энурез и галлюцинации. Сейчас она в больнице. Обследуют. Но нашли бабушку девочки. Она готова взять ребенка к себе.
— Слава Богу.
— Да. Хорошо бы еще найти умных воспитателей… хорошую школу. Потому что тяжелый там случай. Ратта утверждает, что у девочки высокий уровень духовности… в ее понимании это высокая способность к общению с невидимым миром.
— Хороший духовник… - сказал Йэн.
— Да, хорошего священника. Но случай тяжелый… Однако, я не буду вас мучить, товарищ, вроде бы мы все обсудили? Если еще будут вопросы, я зайду. Выздоравливайте!
Крис не отходила от Йэна. Ездила лишь домой на несколько часов - поспать и переодеться. В следующие выходные, правда, побыла дома больше - вернулись дети.
А к Йэну приехали родители из Маккара, но всего на пару дней - отлучиться надолго не могли. Крис не хотелось с ними встречаться.
А потом Йэна перевели в обычное - травматологическое отделение. Крис работала у себя в реанимации, отсыпалась дома и потом уже только ехала к другу. Но теперь ему и не требовалось постоянное присутствие сиделки.
Просто хотелось побыть с ним.
Крис переодевалась после работы - вместе с Татой, сегодня они вместе дежурили. Теоретически в раздевалке был душ. Практически он уже очень давно не работал. Крис просто стянула белое платье и надела обычное, цветастое. Лето уже вступило в свои права, на улице теплынь. Крис сунула ступни в босоножки.
Она только что побывала у Йэна, но он спал. Ну еще бы, 5 утра. Он получше выглядит, подумала Крис. Поймала себя на нежной, затаенной улыбке. Так хорошо о нем думать. Так светло.
— Крис? Ты на монор?
— Ага, - она причесывалась перед маленьким обшарпанным зеркалом.
— Опять была у своего инквизитора?
— Ага, - мечтательно сказала Крис, - но он спит.
— Слушай, - Тата нерешительно взглянула на нее, подойдя ближе, - ты не слишком увлекаешься? А, Крис? Может, нехорошо, что я тебе говорю, но… мне тебя жалко. Ведь он…
Крис повернулась к ней. Тата смотрела на нее и вправду сочувственно. Темные глаза, пушистые завитки висков.
— Я знаю, он целибатник. Так ведь и я замужем, Тат. Брак-то действительный.
— Но ты… гм… ну я хочу сказать, что такое ощущение, что ты влюбилась.
— Ну и что? Это же не грех, - Крис засмеялась, схватила сумку, - пойдем на монор.
Йэн думал о родителях. Они приезжали на выходные и оставались до понедельника. Хорошо еще, что именно в понедельник его перевели в это отделение. Там, в реанимации, среди мониторов, капельниц, шлангов, блестящих и непонятных аппаратов, весь обклеенный повязками и пластырем и подсоединенный к приборам, наверное, он выглядел страшненько. Мама ничего, конечно, не сказала. Наверное, к этому привыкают.
Отцу дали всего четыре дня отпуска на службе. Но лимит полетов у них еще был, вот они и использовали.
— А я хотел к вам на юбилей выбраться, - сказал Йэн, - вот не получится теперь.
— Ну мы тебя повидали, - тихо произнес отец. Мама пошуровала между тем в тумбочке.
— Смотри-ка, булочки… кто это тебя тут балует?
— Знакомая одна, - ответил Йэн. Что-то Крис нету сегодня… Впрочем, она предупреждала - у нее ведь дети. Могла бы прийти и с детьми. Но неважно.
— Как у вас-то жизнь? - спросил Йэн, - здоровье как?
— Здоровье хорошо, - ответил отец, - ну а жизнь, все по-старому. Я все молодых учу. Технику новую вот поставили, - он умолк. Йэн тоже не спрашивал о технике, разумеется. Отец служил в РЭБ - войсках радиоэлектронной борьбы. Высоких званий не достиг, так и остался дектором - образование не то. Впрочем, он чувствовал себя вполне на своем месте, обучая молодых солдат-срочников и дежуря на посту у какой-нибудь своей "глушилки", начисто вырубающей возможность для врага вещать по радио и телевидению на Маккар и вообще эдолийский Север.
— А Лета закончила, наконец, свой курс переподготовки, - начала мама рассказывать новости младшего поколения. Две сестры и брат Йэна жили недалеко от родителей, в Маккаре. У них, конечно, больше интересного происходило. Вен собирается вскоре жениться, Лета сменила специальность, будет теперь учительницей нулевой ступени, это более ответственно, чем первой. Витина дочь начала ходить.
— Майта собиралась к тебе приехать, - сказала мама.
— Да, я знаю. Она звонила.
Йэн и Майта были погодками, и как-то особенно дружны. К тому же, Майта и жила в Анграде. Впрочем, за пять дней все остальные братья и сестры тоже успели хоть по разу позвонить в больницу.
— Тебе больно сейчас? - спросила мама, положив руку ему на голову. Он закрыл глаза. Как в детстве. Можно подумать, что тебе лет пять… ты лежишь в постели, заболел. Мама сейчас принесет теплого молока.
— Нет, - тихо сказал он, глотая комок. Вот идиот же стал. Совсем расслабился. Не хватало только заплакать, маме и без того весело.
— Мне не больно, - сказал он, - уже все прошло.
— Да уж, все прошло, я вижу, - вздохнула мама, - как же это получилось, Йэн? Ты ведь говорил, что работа у тебя теперь безопасная.
— Да знаешь… кирпич ведь кому угодно может на голову свалиться.
— Да это не то, чтобы кирпич, - сказал отец, - это ведь профессионал стрелял-то.
— Да. Но я пока не имею права рассказывать обо всем, - выкрутился Йэн. Родители понимающе переглянулись. Что ж, это в семье - дело обычное.
Он рассказал им про Вэлию Ратта, про девочку, которая не ходила в школу, про нескольких погибших людей - погибших только потому, что прошли оккультное "посвящение".
— Конечно, умирают не всегда… большая часть просто лечится в психиатрии.
— А как же древние-то хавены? Биргены? Неужели у них было так же? - спросил отец.
— Несомненно. Мы очень неподробно изучаем историю. Это плохо. Мы как бы подразумеваем, что колдовство - это плохо. И в самом деле, для христианина - это очень плохо, это большой грех. Но ведь не все у нас преданы Церкви, что уж говорить… А есть еще и вот такой аспект. Общение с дьяволом, оно ведь даром не проходит. В биргенских текстах… - Йэн начал чуть задыхаться, но закончил мысль, - там часто встречается идея, что только подготовленный, далеко не каждый может пройти Посвящение, для остальных оно закончится плохо.
— Сынок, ты не говори так много. Тяжело ведь, - сказала мама.
— Сейчас… но на самом деле и у биргенов посвящения часто заканчивались вот так же. Некоторые… как сама Ратта… могут преодолеть это состояние болезни… точнее, приспособиться к нему. По сути, она шизофреник, она неадекватна. Но вести себя адекватно она научилась.
— Выходит, все эти посвящения - это просто человека с ума сводят? - удивился отец.
— По сути да… что такое шизофрения? Это часто и есть возможность видеть невидимый мир. Иной… Слышать голоса оттуда. Вот так же и оккультисты. Только одни могут владеть собой при этом, а другие нет… другие и становятся больными. А те, кто справился - посвященными.
— Боже ты мой, - отец покачал головой, - да ведь об этом надо в газетах писать, надо по Сети рассказывать, по видеону!
— Об этом говорят, - Йэн, кажется, совсем потерял голос и почти шелестел, - но мало. Очень мало. Видишь, пап, одного глушения чужого радио недостаточно, надо еще создавать свою собственную идеологию… продуманно. Рассказывать людям правду. У нас с этим не очень. Большинство, конечно, все понимает, но тем не менее…
Йэн вспоминал этот разговор с родителями. Ведь это правда. Вот уже 6 лет он работает в отделе магии и оккультизма. Сколько таких случаев было вскрыто? Есть и другие, как с Белыми Целителями - обычное шарлатанство. Когда люди, одураченные пропагандой, отказываются от официальной медицины и кидаются в руки целителей, и в результате умирают или остаются калеками.
Но с Лавеном было иначе.
Лавен знал, к кому обратиться.
Лавен, в отличие от остального населения, не считал всех оккультистов лгунами и шарлатанами.
Он точно знал, что в некоторых случаях целители могут вылечить.
И откровенно говоря, официальная медицина расписалась в своем бессилии спасти Иринэль.
Йэну вспомнился другой совсем случай, когда Лавен распекал его за то, что он не дал Эннии отпуска. Наверное, он и действительно тогда был не прав. Но как-то запомнилась фраза Лавена: "У тебя нет детей, Йэн. Тебе этого не понять".
Может быть, мне и вправду этого не понять, подумал Йэн. Неужели дети превращают человека в такое чудовище? Неужели ради спасения Иринэли можно пойти на предательство… на предательство Христа?