Читаем без скачивания Человек-Т, или Приключения экипажа «Пахаря» - Алексей Евтушенко

– До сих пор было так.

– Ну и отлично.

Нет, никогда тому, кто не побывал на орбите, не понять всей захватывающей красоты Земли, величия космоса да и, в конце концов, самого себя и всего человечества. Хотя, возможно, что я и ошибаюсь.

В первую минуту, а, возможно, и дольше я вообще не мог думать о поставленной передо мной задаче, потому что единственная задача, которую мне нужно было немедленно решить, была совершенно иной. А именно. Как справиться с хлынувшими внутрь меня впечатлениями, с рванувшимися им навстречу изнутри меня эмоциями и с собственным сердцем, готовым, казалось, пробить грудную клетку и скафандр, вырваться наружу и, подобно, искусственному спутнику отправиться нарезать круги вокруг породившей его матушки-Земли? Да. Сергей Вадимович, Виталий Анатольевич и все остальные их коллеги сделали все, чтобы я смог хоть как-то овладеть скафандром и, пусть очень и очень вчерне, но ознакомиться с внешним видом и интерьерами модулей МКС «Альфа». Не успели они лишь одного – психологически подготовить меня к встрече с открытым космосом. Правда, на прощанье, когда я уже практически влез в «Орлан-М» и готов был окончательно отгородиться от мира его белоснежной гибкой броней, кто-то из помощников Сергея Вадимовича негромко произнёс мне в спину:

– Лёня, запомните. Самое главное – это то, что вы можете вернуться сюда в любой момент. А наши ребята на орбите и американцы этого сделать не могут.

Не знаю, что он этим хотел сказать. Возможно, пытался воззвать к моему чувству долга. Но именно эти его слова помогли мне, когда пульс достиг запредельной частоты, и я почувствовал, что вот-вот потеряю сознание.

Действительно.

Я ведь могу вернуться в любое мгновение!

Хоть сейчас!

Отдохну немного, приду в себя… Это будет похоже на то, как мама в детстве лечила меня от простуды с помощью горячих ножных ванн, добавляя предварительно в воду горчицу. Вода, помниться, – чуть ли не кипяток и было очень страшно совать в ведро ноги… Но мама стояла рядом и деваться было некуда.

Постепенно и не сразу.

Окунул – вынул. Окунул – вынул. Но с каждым разом все глубже и дольше. И вот уже ноги полностью в ведре и понимаешь, что терпеть вполне можно, а через десяток секунд даже начинаешь испытывать от процедуры нечто вроде удовольствия. И здесь нужно действовать также, наверное…

Пока я вспоминал мамины противопростудные процедуры и осознавал тот факт, что в моей полной власти вернуться в любой момент, моё бешеное сердце как-то само собой успокоилось, и я с удивлением понял, что начинаю привыкать. А когда появляется привычка, то есть способность к автоматическим поступкам или даже ощущениям, то у мозга высвобождаются ресурсы для решения других задач. В данном случае такая задача парила непосредственно подо мной и называлась она Международная космическая станция «Альфа».

Красивое всё-таки сооружение, должен вам заметить. Особенно, когда рассматриваешь его на не схеме, – пусть даже трёхмерной – а вот так, непосредственно, на фоне облаков и морщинистой голубовато-серебристой кожи Великого Тихого океана.

Да, станция была красива. Своеобычной технически конструктивной красотой. Но я сразу заметил (то есть сразу, как только пришёл в себя и вгляделся), что с ней не всё в порядке. И даже все совсем не в порядке. Солнечные батареи левого «крыла» зияли многочисленными крупными и мелкими брешами, японский экспериментальный блок «КИБО», входящий в «американскую» часть станции, был оторван начисто, равно как и НАВ. В американском лабораторном модуле виднелись пробоины, также был пробит и ESA – европейский исследовательский модуль. «Российская» часть тоже пострадала, но не так сильно. Впрочем, похожий на учебную гранату Service Мodule «ЗВЕЗДА», выглядел неповреждённым. А так как экипаж станции перед самой потерей связи должен был находиться именно в нём, то шансы на спасение оставались.

Я вытащил всех семерых. И, надо сказать, моё появление было как нельзя кстати, потому что системы жизнеобеспечения были уже на «нуле». Космонавты и астронавты – люди с крепкой психикой. Никто из них при моём неожиданном появлении внутри модуля не стал впадать в истерику, дико хохотать или, наоборот, рыдать навзрыд. Они удивились – это точно. Они даже, пожалуй, удивились очень сильно, и кое-кто попытался протереть глаза. Но я быстро объяснил им в чём дело, и они поверили. С другой стороны, куда им было деваться? Или верить или погибать. Они выбрали первое и спаслись.

А потом, когда всё закончилось, и я, мокрый, словно вытащенный из бочки с водой котёнок, покинул «Орлан-М», было много разных слов. Слов благодарности, восхищения и веских предложений к немедленному сотрудничеству. Я понимал, что деваться мне уже некуда и потому соглашался, но хотел только одного – упасть на любимый диван и как следует выспаться. Никогда до этого (позже – да, приходилось) я так тяжко не трудился и теперь мне требовался полноценный и всеобъемлющий отдых.

Глава четырнадцатая 

Обратный путь к деревне Охотника занял у них гораздо больше времени. Оно и понятно. Ползти по дну реки да ещё и против течения – это совсем не то же самое, что плыть по ней вниз, к морю.

А ползти по дну пришлось. Потому что, как ни странно, это оказался самый удобный и безопасный путь.

Удобный, так как дно реки было относительно ровным (всякие там камни и мелкие рытвины, заполненные илом, – не в счёт), и вода, пусть даже текущая навстречу, – это не растущие перед вами стеной толстенные и высоченные деревья, которые валить – себе дороже (энергию потеряешь и себя обнаружишь), а объезжать… всех деревьев, как известно, в лесу не объедешь. Безопасный же потому, что под водой легко спрятаться от посторонних глаз. Особенно, если вода не имеет морской прозрачности, а глаза не вооружены специальными приборами. А у жахов, судя по всему, глаза были невооружёнными.

Двигались вверх по реке с разницей в один день. Первыми – люди и Вишня на «Мураше», за ними – десяток гойтов на похожем по своим качествам вездеходе. Таков был, одобренный всеми, план Няса: начать операцию одновременно с двух сторон. А для того, чтобы экипаж «Пахаря» добрался до места своего приземления (и последующего за ним падения в подземное озеро), ему нужно было больше времени чем гойтам, чтобы добраться до входа-выхода в тоннель.

Шли осторожно, не торопясь и все свои действия согласовывали друг с другом по радио. И осторожность себя вполне оправдала – несколько раз они засекали патрулирующие небо над рекой тройки и пятёрки жахов, но сами замечены не были, и каждый экипаж вполне благополучно и в срок добрался до назначенного места.

Самый опасный участок (тридцать два километра по прямой) от реки до провала к подземному озеру, на дне которого покоился родной корабль, «Мураш» преодолел за одну ночь, благодаря наличию приборов ночного видения, менее густому чем на побережье лесу, а также искусству вождения Механика.

К знакомой поляне «Мураш» выполз на самом рассвете. С тех пор, как люди и Вишня вынужденно ушли отсюда по подземному ходу, здесь ничего не изменилось. Во всяком случае, на первый взгляд.

– Приехали, – сказал Механик и выключил двигатель. – Устал я что-то. Поспать бы.

– В «Пахаре» отоспимся, – зевнул сидящий рядом Капитан. – Начало операции назначено на сегодняшний вечер, а сейчас утро. Весь день впереди.

– Да, – откликнулся откуда-то сзади Доктор. – Странно устроена человеческая психика. То рвались наружу из корабля и готовы были заложить душу кому угодно за полчаса на травке и под солнышком, а теперь хотим домой, на родной корабль.

– Так он и есть наш дом, – буркнул проснувшийся Штурман. – Лично у меня другого вроде как и нет.

– Лично мой дом – Земля, – не преминул вступить в разговор Оружейник. – Травка – это, конечно, хорошо. И солнышко тоже. Да только уж больно опасно гулять по этой травке и под этим солнышком.

– Так было не всегда, – заступился за родную планету Охотник. – Вот уничтожим жахов – и гуляйте на здоровье.

– А вам разве не хочется на Землю, Охотник? – неожиданно спросила Вишня. – К людям?

– Я думал об этом.

– И что? – заинтересовался Доктор.

– Пока не знаю. С одной стороны очень хочется, а с другой…

– Я понимаю Охотника, – кивнул Механик. – Лично я бы на его месте избрал следующий вариант. Посетил бы Землю в познавательных, так сказать, целях, а потом вернулся бы на Тайгу вместе с колонистами. И даже, возможно, во главе их.

– Как хозяин, – подсказал Оружейник.

– Вот именно.

– Размечтались… – пробурчал Капитан, неловко ворочаясь в кресле. – Фу ты, черт, всё тело затекло…. С колонистами… на Землю… Мы в Слепом Мешке, забыли? И мой долг, как вашего Капитана, напомнить вам о реальной окружающей действительности. Так что отставить мечты и грёзы. Умник!

– Я! – бодро отозвался робот.

– На разведку. Лезь в дыру и посмотри, что там и как. По исполнении – доложить. Главное, чтобы жахов там не оказалось. Если они там есть, то в бой не вступай, а тихонько возвращайся назад, к нам. Всё ясно?