Читаем без скачивания Бессмертие страсти - Александра Айви

Она усмехнулась:

— Сумею, чтобы выманить ее из рук вампира. А после этого нежность будешь изображать ты.

Нежность?

Сальваторе никогда не пробовал быть нежным, но если это необходимо для того, чтобы заполучить Дарси, так тому и быть.

Ему нужны наследники. Сильные наследники, которые бы пополнили слабеющие ряды веров.

И он сделает все, чтобы этого добиться.

Стикс понял, что окончательно лишился разума.

Иначе нельзя было объяснить то, что он беспокойно расхаживал по комнате, пока Дарси одевалась в ванной.

Боги свидетели: эта женщина была всего в двадцати пяти шагах от него! Достаточно близко, чтобы он слышал каждое ее движение и ощущал теплый аромат ее кожи. Он может оказаться рядом с ней в мгновение ока!

Но одного того, что между ними оказалась хлипкая дверь, было достаточно, чтобы ему хотелось рычать от раздражения.

С досадливым нетерпением натягивая на себя одежду, Стикс все еще продолжал упрекать себя за это странное беспокойство, когда по комнате разнесся слабый, приглушенный вскрик.

Ощутив острую вспышку страха, Стикс пересек комнату и резким ударом распахнул дверь. Его взгляд быстро скользнул по ванной комнате в поисках того, что заставило Дарси вскрикнуть.

Оказалось, что Дарси сидит на краю огромной ванны в одних джинсах и кружевном бюстгальтере и с ужасом рассматривает свою руку.

— Дарси! — тихо позвал он ее и дождался, чтобы она подняла глаза и встретилась с его встревоженным взглядом. — Ангел, что случилось?

— Моя рука! — Дарси, которая выглядела непривычно ошеломленной, показала ему свою руку. — С ней что-то не так!

Он бережно обхватил ее руку обеими ладонями, и его пальцы инстинктивно сжались, когда он увидел алые письмена, передвигавшиеся под кожей на ее предплечье.

На секунду он замер, пытаясь принять то, что видит. И дело было не в незнании того, что это такое. Любой вампир в состоянии был распознать столь древний символ.

И даже не в том, что какой-то частью своего существа Стикс не ожидал появления этой метки.

Тем не менее прошли томительно долгие секунды, прежде чем его разум по-настоящему принял этот факт.

А за его осознанием последовала вспышка глубочайшего удовлетворения.

Яростная мужская радость обладания.

Именно собственная реакция и потрясла его сильнее всего.

— Проклятие! — выдохнул он наконец.

— Что случилось? — Пальцы Дарси сжались в кулак, выдавая, с каким трудом она сдерживает приступ паники. — Я больна? У меня что-то серьезное?

Дарси понятия не имела, что с ней происходит. И вопрос заключался в том, что испугает ее сильнее: знание или незнание.

— Нет. — Он заставил себя разжать пальцы. — Ты совершенно здорова, Дарси, даю тебе слово.

— Ты знаешь, что это такое?

Чуть поколебавшись, он медленно кивнул:

— Да.

— Скажи мне! — потребовала она.

— Ты дашь слово, что не убежишь, если я скажу тебе правду?

Она резко втянула в себя воздух.

— Проклятие, Стикс, ты меня пугаешь!

— Тут нечего пугаться, ангел, но ты должна пообещать, что выслушаешь меня до конца и не сделаешь ничего необдуманного.

Почему-то ее страх уменьшился, а вот настороженность стала гораздо сильнее.

— Это ты сотворил со мной такое?

— Я пока не получил твоего обещания, Дарси.

— Бога ради, просто скажи мне!

Смирившись с тем, что не добьется никаких обещаний, Стикс снова взял Дарси за руку.

— Это — метка пары, — тихо проговорил он.

Ее округлившиеся глаза снова устремились на помеченную руку.

— У меня появилась татуировка из-за того, что мы с тобой переспали? Господи! Ты мог бы меня предупредить. То есть… Черт, и что здесь сказано? «Я занималась сексом со Стиксом»?

Ее возмущение было ужасно забавным. Ах, если бы все было настолько просто!

— Это символ, Дарси, а не слова, и он появился не из-за того, что мы занимались сексом. Это — физическое проявление древних уз.

— А ты не мог бы повторить то же самое попроще? — возмущенно спросила Дарси.

Стиксу пришлось строго напомнить себе, что Дарси — не вампир и ничего не знает о мире демонов. Ее недоумение вполне правомерно.

— Это — знак истинного союза.

— Истинного союза? — Она заметно побледнела. — То есть — «и они были счастливы долго-долго-долго»?

— Отчасти.

— Как это понимать — «отчасти»?

— Эта метка показывает, что ты — моя истинная пара. Но для полного слияния ты должна открыться мне полностью и безоговорочно.

Стикс успел почувствовать, как она напряглась. А потом Дарси высвободила руку и поднялась на ноги. Он неохотно разрешил ей отойти. Если она бросится к двери, он легко сможет ее остановить.

— Ладно, посмотрим, правильно ли я все поняла. У меня на руке появилась эта… штука — и теперь мы пара?

— Я связан с тобой узами, — осторожно пояснил он.

— А что это значит?

— Это значит, что я принадлежу тебе, и только тебе. Навечно. Другой для меня никогда не будет.

Она моргнула, словно его прямые слова ее потрясли:

— Ого!

Его губы изогнулись:

— Вот именно.

— А что насчет меня? Я тоже принадлежу тебе?

Стикса захлестнула волна темного чувства. Конечно, она принадлежит ему! Он убьет любого, кто попытается отнять у него Дарси!

С немалым усилием он справился с диким желанием сжать ее в объятиях и заявить, что никогда ее не отпустит.

Он уже наделал немало ошибок в отношениях с Дарси. Он не станет силой или хитростью принуждать ее к тому, чтобы она стала его супругой — как бы отчаянно этого ни хотелось.

— Чтобы связать себя узами, ты должна добровольно отдать себя.

— Но… я уже не один раз добровольно отдавалась тебе.

— Не телом, Дарси. — Он пытался найти слова, чтобы объяснить Дарси природу мистического союза. — Ты должна отдать свое сердце и душу. Свою суть.

Она надолго задумалась.

— А что случится, если я этого не сделаю?

Он стиснул зубы.

— Ты останешься свободной.

— И я смогу просто уйти, а ты все равно будешь со мной связан?

— Да! — прорычал он.

Стикс мрачно нахмурился: она спрятала лицо в ладони, и он явственно услышал смех.

— Ты находишь это забавным?

Она медленно опустила руки — и Стикс почувствовал, как его гнев растворяется: оказалось, что ее щеки стали влажными от слез. Проклятие!

— Ну, даже ты вынужден признать, что в этой ситуации есть некая ирония, — отозвалась она, протягивая дрожащую руку за салфеткой. — Это ведь ты увез меня силой и держал в плену. Теперь, похоже, пленником стал ты.