Читаем без скачивания Должник - Сергей Вольнов

Навстречу мчатся ромбы, всадники без головы, пестрые каракули и какая-то рыба. Реверс не стреляет – а может, стреляет, но не обращает внимания. Он оглох уже от этих бесконечных взрывов и выстрелов. Запах сгоревшего пороха, кажется, сросся с ноздрями.

Мир шатается. Он хотел было подумать о Касатке, но не смог. Воспоминания затягивает мрачная, непроглядная пелена. У него ничего не осталось. Только образ – оттенок ее глаз цвета ясного дня… Он вспоминает их, и вдруг наваждение спадает…

Глюков больше нет. Вернулась окружающая среда, какая ни есть, а вся его. Он видит бегущих к нему двасов, падает на колени, из последних сил высаживает остаток патронов в осатаневших, орущих преследователей. Боль взрывается в ноге, и конечность превращается в бревно, полыхающее в костре!..

Но еще не конец пути! Опять блокпост. Разражается очередью пулемет, сталкер оперативно бросает гранаты и прячется за кстати подвернувшимся нагромождением плит и обломков. Сразу после взрывов, не медля ни секунды, сквозь дым и пыль обрушивается на выживших…

Одному из двасов, орущему за мешком с песком, оторвало ногу. Глазами, полными ужаса и мольбы, он хватается за Реверса. Но тот стреляет, довершая работу, недоделанную гранатой.

Горит древесина. Багровеет закат. Нога отнимается, но надо бежать. Реверс знает, что если умрет, то обязательно в бою. Резко высунуться из укрытия, скосить очередью сначала одного, потом другого. Срезать снайпера, перебежка, отправить за спину гранату.

Склон холма уже вот он, впереди, и Реверс доберется туда.

Последний блокпост. Конечная линия. Это не компьютерная игра, здесь нельзя сохраниться. Умрешь – не будет перезапуска с чек-пойнта. Поэтому воюй самоотверженно, цепляйся за шанс. Реверс стреляет в двоих, засевших за каким-то щитом из металла. Выискивает себе укрытие, начинает огонь на подавление. Обходит с фланга и добивает гранатой. Самое сложное позади. Самое интересное – впереди.

В облаках отражался клубничный свет солнца. Реверс бежит по открытому участку, погрузившись в состояние, недоступное нормальному человеку. Кажется, что даже если в него сейчас прямой наводкой попадет граната, она нанесет вреда не больше, чем подпаленные волосы бороды и головы. Ноги пружинят от земли, посылая бегущего в жалящий воздух. Все онемело, обесточилось, не осознается.

В подсознании осталась только цель – недостигнутая, сладкая, желанная. Есть импульс, несущий по пространству, которое нужно пересечь. Может, это где-то на уровне космоса, на уровне инерции он бежит эти метры, нарушая все правила, вопреки всем законам. Какой-то поток притягивает его туда, в темную мглу коридорных артерий, протянувшихся под холмом. На миг ему мерещится, что он уже там, в эпицентре, вне времени и пространства, вне материи, вне каких-либо условностей или связей, он – ничто и одновременно все, высшая точка концентрации естества.

Но нет – мелькающая земля под ногами, одышка осени, одноликая песнь ветра, собственные жажда и потерянное безумие пробуждают, потрясают его… Он возвращается из бездонного эпицентра в реал, очень зыбкий реал, такой же зыбкий, как все, поэтому ему не осталось разницы, где он и что с ним, он просто дал волю желанию, желание несет его к цели, точнее, оно само несется к цели. Реверс сейчас весь стал желанием, потому что больше в нем ничего и не было. Кроме оттенка – оттенка дня. Оттенка не забытого, того самого, являющегося коренной причиной всех желаний и нежеланий, квинтэссенцией того настоящего, что в нем есть… Солнце разит лучами направо и налево, отрубая головы непослушным теням. Швыряет пенные брызги пыльное море, ярится ветер.

Давай, пожалуйста, только дотяни… Не дать слабины, быть стержнем, каменным столпом, увенчанным орлом – олицетворением свободы и непобедимости. Только так, только пройдя и прочувствовав, станет так, как должно стать, будет свет там, где свет, и тьма там, где тьма… И Реверс будет Реверсом. Потому что – возвратился.

Новоявленным победителем, или героем, или полным мутантом, прошедшим весь путь к тому, чтобы стать сущностью, замеченной Зоной, яркой деталью, вычлененной из общей картины. Не важно, как назвать, хотя первый вариант как-то ближе, напоминает о самом первом имени, которым его назвали родители. В очень далекой сейчас, нормальной жизни, окончившейся, когда он первый раз ушел сюда, в один из плацдармов внеземной реальности, которые она захватила…

Для того чтобы развивать наступление??? Вопрос вопросов.

Не ошибиться бы с правильным ответом, не вложить бы в него земные представления о том, что такое жизнь, а что такое смерть.

Вместо эпилога

Последние шаги разделяли Реверса и черный зев тоннеля, уводящего в недра холма. Сталкер не шел, а плелся, едва разбирая дорогу под ногами. Позади все еще чудились выстрелы и топот ног преследователей. Изнуренный нарушитель границы стремился к входу, на последнем дыхании переставляя нижние конечности.

В потайном кармане у него прятались вещицы, которые в иных обстоятельствах спасли бы жизнь. Но сейчас ничем не могли помочь. Обездвиживающий патрон скорее для друзей, а не для врагов. За деньги здесь и сейчас жизнь купить нельзя. В безразмерный «кисет» складывать нечего, все действительно важные для сталкера материальные объекты умещаются как раз в этом кармане. Пара других зонников могут поправить состояние здоровья или напрочь отобрать его у врага, а фиолетовая пыльца – сейчас просто красивенький порошок. Под его воздействием он мог бы вернуться в любую точку, где уже побывал. Но этот зонник ничем не мог помочь в познании дороги, еще не пройденной.

На очередном будущем этапе которой подстерегал новый враг. Реверс жестоко ошибся, подумав, что, кроме собственного израненного тела, никто и ничто не помешает ему войти в зев. Не все испытания остались за спиной.

Дикий рев всколыхнул пространство, разодрал воздух и добил ударным отзвуком до верхушек деревьев и крыш, уцелевших на некоторых домах Межреченска. По склону сверху ссыпалась массивная глыба, заставив Реверса броситься на землю и перекатом увести себя с линии атаки.

Ну, как же без него! Винни-пух. Негласный пахан прямоходящих зонных мутантов. Прототипом этому натуральному воплощению ночных кошмаров послужил обычный медведь. Необычным он стал с учетом всех метаморфоз, которые претерпел по воле Трота. Окрас сменился на ярко-желтый, совсем как у персонажа диснеевского варианта мультэкранизации легендарной детской книжки, голова деформировалась, пасть стала почти крокодильей, и отросли огромные кривые зазубренные когти. И это все при габаритах четыре метра вверх и полтора-два в ширь…

И эта образина преградила путь сталкеру, вынудила его затормозить, чтобы биться насмерть в паре шагов от желанного входа. Сойтись с этим монстром в поединке за жизнь – вот что преподнесла не пройденная дорога.

Лапы разили. Мутированный медвед использовал в бою весь их потенциал. Попадание такой лапы в голову было равносильно удару бревном, утыканным гвоздями. И, выжимая из себя последние капли сил, Реверс вертелся, как угорь на сковородке, наворачивая зигзаги вокруг монстра. Вскакивал и снова падал. Метался, словно муха на кухне, уворачивающаяся от взмахов полотенцем. Только кухня здесь адская, беспощадное пекло Трота.

При этом Реверсу приходилось еще и стрелять. Пули усвистывали куда попало, так как целиться, постоянно двигаясь и кувыркаясь, было невозможно. А ведь надо бы сохранить патроны, вспыхнуло в мыслях напоминание. Вдруг понадобятся там, внутри холма…

Но куда там! Оружие проглотило боезапас за обе щеки. И без того неуклюжий, нашпигованный пулями мутант едва передвигался. У Реверса в распоряжении остался только комплект последнего шанса – нож и граната. Все.

Требовалось моментально решить, как скормить винни-пуху гранату. С ножом-то против громадины и ловить нечего. Уязвимы в основном лапы и голова, так как брюхо и спина покрыты твердыми чешуйками. Вот если бы удалось лишить противника ходовых конечностей…

Большинство выстрелов, хоть как-то поразивших тварь, сталкер направлял в нижние лапы, но этого было недостаточно, чтобы нейтрализовать хотя бы одну, а голова почти не пострадала, только левое ухо отстрелено.

Придумать. Придумать. Придумать. Изобрести способ. Медвед все время напирал, и дистанция, их разделяющая, совсем короткая. Не под ноги же себе гранату бросать! Вот если б можно было обоим сдохнуть, тогда Реверса не парили бы такие мелочи, но здесь и сейчас его жизнь приобрела драгоценность как никогда… Позволить себя убить практически в створе входа?! В шаге от вожделенного зева пожертвовать собой – красиво, но обесценивает все принесенные жертвы. И долг еще не возвращен, тот, ради которого он вернулся.