Читаем без скачивания Страсть Зверя Пустыни - Леона Хард

Я засмотрелся на то, как рабыня ласкает свое тело и трахается сама с собой, а мне позволено наблюдать за этим интимным процессом.

Ее тело дышало обещанием  траха, излучало мощный зов. Я очень хорошо представил, как вскоре рабыня, также продолжая танцевать, резко  насадится на член, как на копье. В тот же момент ее лицо поменяется. Глаза томно прикроются, а от каждого глубоко засаживания она будет раскрывать рот и выдыхать мне на ухо или в рот удовлетворенный ахххх или охххх. И она станет протягивать эти восклицания и не замолкать.

Хороша дрянь. Очень хороша.

Я неспешно потянул вино и легонько побарабанил по столу пальцами в такт мелодичным колокольчикам и залюбовался над эротичным танцем.

От бурного дыхания прелести рабыни призывно покачнулись. Налитые груди дерзко подразнили воображение и попросились в крепкие ладони. А ее задница, покачиваясь, взмолилась, чтобы ее продырявили насквозь.

 Но вот незадача... рабыня поправила лямку лифа и вернула ее на исходное место, не позволяя одежде упасть и оголить молочно-белые груди.

От этого жеста жар зловеще дыхнул в рожу. Я почувствовал, как от дикой похоти загорелась кожа груди и рук. А во рту стало адски сухо. Член болезненно налился кровью. Жидкий огонь волной пронесся по крови, сжег вены и выработал мощнейший адреналин.

Мне показаось, что сейчас взорвусь от внутреннего огня, но я лишь сжал напиток настолько сильно, что треснул кубок.

- Замени! -  не глядя, отставил руку в сторону, жестом веля немедленно заменить вино, что рабыни поспешили сделать. А я в этот момент посмотрел на ту танцующую рабыню и мысленно произнес:

 "Вот эту рабыню  сегодня трахну. Ее трахну. Трахну и еще раз трахну во все доступные ей глубокие места, чтоб заорала от меня. "

Будет полировать член всем, чем только сможет, пока не утолит то, что все эти ночи разжигала Лиля, а теперь довела до предела эта рабыня."

Расстояние слишком большое и не удается разглядеть ее лицо. Только тело вижу, плавные изгибы и движения, которые дышат для меня трахом.

Повелительно и твердо указал танцовщице пальцем на стол.  Имел ввиду на место передо мной. Пусть станцует поближе. На траве перед столом достаточно места. Будет так близко, что смогу сам сорвать ее злополучную лямку лифа.

Но девица или сделала вид, или не поняла моего жеста и продолжила танец на своем месте. Мне показалось ее поведение странным и напрягающим.

Я еще раз стукнул пальцами по столу. Пожестче взглянул, призывая немедля подойти ко мне и станцевать, после чего обнажиться и показать каждый волосок в паховой области.  Но рабыня упорно отказывалась. Качнула головой и кажется улыбнулась. Серьезно? Что? Не повиновение со стороны обыкновенной рабыни, которую выкупили у караванщиков, а позднее подарили мне?

Мой язык временно отнялся от удивления и пальцы выжидающе замерли на столе. Нет. Такое представить сложно. Возможно девственная рабыня стесняется?

И пока она танцевала, я ни на кого не обращал внимания.

Сбоку присел надоедливый Ярин, который выполнил мой указ и обещал мне ровно через час прогулку на водопад с тремя прелестными девушками. После новостей брат отбыл на дальнейшую оргию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Оставшись вновь один, я решил, что дальнейшие разговоры с управляющими подождут, а мой член больше нет.

Последние ночи с Лилей были ужасны, невыносимы. С каждым разом распаляли всё сильнее и сегодня я ждать больше не намерен.

Пожалуй, покажу рабыне-девственнице сад.  В голове отчетливо пронеслись картинки того, как глядя  на оттопыренные мягкие ягодицы, поимею ее, лежащую на траве, а член будет тонуть в ее соках…

Прекрасно. Всё не так страшно, как казалось. В последнее время меня начали беспокоить мысли исключительно об одной единственной женщине. А подобная зависимость от женщины делала меня слишком уязвимым и потому недопустима.

Как только одна из рабынь заменила бокал, я велел позвать старуху-заведующую моим личным гаремом: Ахру. Та, словно старый коршун всегда тайком, где-нибудь скромно присев, наблюдала за подобными мероприятиями, а затем по окончании вечера раздавала рабыням подзатыльники за недобросовестно-выполненную работу или же напротив поощряла за качественные услуги по развлечению мужчин.

Старуха прибыла быстро, отчиталась о своей главное подопечной - Лилии и о ее плохом самочувствии. Госпожа оказывается вечером страдала головными болями. И в голосе старухи после отчета явно в мою сторону послышался укор, от того что я не спросил о Лиле раньше и совсем не беспокоился о ее здоровье. Смешно видеть эту старушенцию, всегда равнодушную и дисциплинированную, а сейчас проявляющую тепло к моему отродью.  Женщина на удивление сильно привязалась к Лиле и величала ее не иначе, как " ваша девочка". Казалось бы столь фамильярное отношение к госпоже недопустимо и стоило бы ее осечь, но пусть так. Мне нравится, как звучит.

Вместо слов я указал на рабыню, подогревшую мой интерес этим вечером, и велел привезти ее в сад.  В одно интимное место, где травяные изгороди с четырех сторон закроют небольшой остров сада и дадут уединенность.

Глава 38

- Что ж, рабыня... - заведующая гаремом шейха лично подошла ко мне и, взяв за запястье, отвела к одному из пустующих столов, где принялась оценивающе разглядывать мое тело. Еще некоторое время она молча побродила вокруг меня, а после молвила. -  Сегодняшним вечером тебе оказана великая честь порадовать господина. Будь послушной и умелой, тогда получишь великолепные дары: потрясающие украшения и дорогие одежды.

Женщина произнесла за столько лет хорошо заученные до зубного скрежета речи, но при этом голос ее показался довольно холодным. К тому же за все время она ниразу  не посмотрела на мое лицо. Ее больше интересовала фигура и в особенности бедра потенциальной любовницы шейха.

- Таз слишком худоват для такого крупного мужчины. Будет больно, тебя следует «приготовить» и смазать, иначе ночь превратится в кровавую пытку, а не наслаждение. Шейх должен испытывать удовольствие, а не смотреть, как ты корчишься от боли! - женщина  с явным укором провела ладонью по моим бедрам, после чего велела следовать за ней в подвальные помещения гарема.  Учитывая ее полные объемы, она неуклюже направилась ко входу во дворец, но остановилась едва услышала мой ответ:

- Я, думаю, не стоит. Шейх не любит ждать.

- Какая дерзость!? - разгневалась старуха. - Ты, рабыня, как посмела подвергнуть мои приказы сомнениям!?

Она, наконец, повернулась и сконцентрировала взгляд на моих глазах. Дело в том, что темно-синяя маска закрывала нижнюю половину лиц рабынь. Для мужчин-гостей не столь важны лица, сколько тела любовных забав.

Постепенно узнавание проявилось на лице Ахры. Старческие глаза, обведенные паутиной морщин, от удивления заметно расширились. Губы приоткрылись и безмолвно замерли при виде меня, не лежавшую на ложе с головной болью, а находившуюся на вечере в образе рабыни.

- Это