Читаем без скачивания Из Америки – с любовью - Владимир Серебряков

– А разве мы отметились?

– Нет, – еще более скорбно поведала Кейт. – Я предъявила свое полицейское удостоверение. С ним я могу проходить.

– А что мешало нам… – Я осекся, медленно отодрал от пола правый ботинок и с подозрением уставился на подошву. Кейт вздохнула.

– Это всего лишь бубль-гум, резинка для жевания.

– Я догадался, что не противопехотная мина, – огрызнулся я. – А-а… как эту штуку отодрать?

– Руками! – отрезала офицер Тернер. – Если вы не брезгливы. Урна – в углу.

Взгляд ее синих глаз буквально испепелял меня.

Я подогнул ногу повыше, примерился и щелчком отправил белый комочек в угол. Попал – зря, что ли, учили? После чего, старательно обходя все подозрительные пятна, поспешил следом за компаньонами. Нет, семечки все же гигиеничнее.

Второй этаж удивил меня еще больше, чем первый. Двери всех комнат были распахнуты настежь, а во многих проемах и вовсе отсутствовали изначально. Равно, как и стены, они обрывались на высоте примерно метра, а дальше шло стекло. На некоторых – я даже затруднился подобрать правильное определение – внутренних окнах болтались связки жалюзи, но почти везде открытые, так что всем желающим все было отлично видно, а уж тем более – слышно. В коридоре стоял ровный гул, время от времени перекрываемый пулеметной очередью пишмашинки. Механической. Я с удивившей меня самого тоской вспомнил родимый «Зингер» с его мягкими, чуткими клавишами, и от души посочувствовал местным стажерам.

Странные все-таки люди эти американцы. Можно подумать, что, воочию увидев столь активную работу, все преступники тут же в ужасе разбегутся по углам, чтобы заняться напоследок этим, честным трудом. У нас в управлении даже в самый разгар рабочего дня такая тишина в коридоре, хоть концерт устраивай. Камерный. Благо двери и пружины на них – хорошие! А эти – демонстрируют. Можно подумать, преступников у нас меньше. То есть, конечно, меньше, ну так это потому, что мы их ловим, а не комедию ломаем.

В отличие от нас с Сергеем, Кейт, похоже, чувствовала себя в этом хаосе как рыба в воде. Оглядевшись по сторонам, она решительно всунулась в ближайший проем – все находившиеся за данной загородкой немедленно прекратили работу и уставились на нее так, словно к ним соизволил заглянуть если не сам господь, то уж кто-то из архангелов точно, – и что-то отрывисто рявкнула. Половина из глазевших махнула рукой – разброс направлений составил, как я прикинул, градусов девяносто, а двое даже сумели разлепить уста.

Интереса ради я прикинул среднее указываемое направление и узрел две двери, украшенные, в отличие от прочих, не номерами, а медными буквами М и F, видимо, аналогичных славянским «мыслите» и «живете». Или, для особо тупых, «эм» и «жо». Правда, возможно, направление я избрал потому, что и меня упорно преследовало ощущение, что я наступил не на какую-то там жевательную резинку, а на, milles pardons, использованный condom, и его содержимое при этом ухитрилось просочиться через подошву и носок. Носки мне, правда, стирать тут никто не позволит, но хоть руки сполосну.

– Окей, господа, – сказала Кейт, подходя к нам – чиновники из-за стекла упорно продолжали пялиться на нее. – Отдел регистрации виз в двести пятнадцатом кабинете.

Как выяснилось, я почти угадал. 215-й действительно располагался рядом с буквенными заведениями и, похоже, именно благодаря этому имел настоящие, сплошные стены и деревянную дверь. Хотя я мог и заблуждаться. Возможно, вначале выстроили именно кабинет, дабы хоть как-то оградить простых американских полицейских от разлагающего влияния иноземцев, а кабинки для менее тлетворного элемента привнесли уже потом.

В кабинете сидел унылого вида чиновничек, самой запоминающейся чертой которого были одетые прямо поверх формы нарукавники. Еще в кабинете стояли письменный стол и два стула – один по одну его сторону, второй, соответственно, по другую.

– Мы хотели бы зарегистрировать визы! – с порога объявила Кейт.

Чиновник угрюмо покосился на нас из-за очков, неопределенно хмыкнул, извлек из груды папок какой-то лист и ткнул им в сторону свободного стула.

– Сит даун!

Запомнившееся мне с гимназических времен обязательное «пли-из» он отчего-то опустил.

Мы с Сергеем озадаченно переглянулись.

– Присаживайтесь, Кейт, – предложил Щербаков.

– Почему я? – возмутилась американка. – Вы же регистрируетесь.

– Но из нас троих дама – все-таки вы, – возразил Сергей. – И сидеть в вашем присутствии нам будет… э-э, неуютно.

– Джентльмены! – прервал наш спор чиновник, похоже, уже не раз сталкивавшийся с подобной реакцией посетителей. – Кто будет проходить регистрацию первым?

Мы переглянулись еще раз.

– Давайте я, Сергей, – предложил я. – Если я не пройду этот кошмар и меня выставят из страны, это будет все же не такая потеря для нашего дела.

Щербаков пожал плечами.

– Вы?! – Глядя на чиновника, я вдруг вспомнил кадр из одной познавательной передачи про Мексику – камера показывала матадора с точки зрения быка. – Садитесь!

Я осторожно примостился на краешек стула.

– Если что-то непонятно – сразу спрашивайте, я переведу! – прошипела мне в ухо Кейт.

– Полное имя?!

– Заброцкий Анджей Войцехович, – отрекомендовался я.

– Дата рождения?!

– Второе февраля тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года.

– Место рождения?!

– Уссурийск.

– Что-о?

– У-с-с-у-р-и-й-с-к, – старательно продиктовал я по буквам. Знаю я их, так и норовят сократить название родного города в нечто неудобочитаемое. Даже наши, а что уж про этих говорить.

– Полнее!

– Уссурийский уезд, Уссурийская губерния, Российская Империя. – Я поколебался, не сообщить ли чиновнику, что дело было на планете Земля, но раздумал.

– Сибирь, – выдохнула Кейт. – Siberia.

– Вероисповедание?

– Католик.

– Национальность?

Я с превеликим трудом удержался, чтобы не завопить «Да».

– Поляк.

– Гражданином какой страны являетесь?

– Подданный Российской Империи. – Я все-таки не удержался: – Как явствует из моего паспорта.

Чиновник оторвался от листа и строго взглянул на меня.

– Дойдет дело и до паспорта, – пообещал он. – А пока отвечайте на вопросы. Как вы попали в Америку?

– Это вопрос? – не понял я. До сих пор мне хватало знаний, почерпнутых из армейского разговорника – там как раз объяснялось, как отвечать на все эти вопросы. Но теперь мои лингвистические способности забуксовали.

– Как вы попали в Америку? – повторил чиновник.

– Ну, – замялся я, – вообще-то это вышло случайно. То, что меня откомандировали занима…

– Стоп, – оборвала мои излияния Кейт, заметив, что я стремительно перехожу на русский. – Я поняла.

Она обменялась с чиновником парой фраз и обернулась ко мне.

– На чем вы попали в нашу страну? Каким образом?

– А-а! – выдохнул я. – Самолетом! «РВТ», рейс Санкт-Петербург-Вашингтон номер…

– Не интересует. – Чиновник закончил заполнять строку и отложил лист в сторону. Я с трудом подавил вздох облегчения. И это все? Этим нас так пугала Кейт?

Не тут-то было. Из другой папки появился на свет божий еще лист – нет, четыре листа, скрепленные меж собой.

– Имеете ли родственников в США?

– Куда только нас, поляков, не заносило, – пробормотал я себе под нос по-русски, а для чинуши ответил: – Не знаю.

– Отвечайте «да» или «нет».

– Известных мне – нет!

– Бывали ли прежде в США?

– Нет, – чистосердечно признался я, с интересом подумав: а что ответит на этот вопрос Сергей?

– Собираетесь ли оставаться на постоянное местожительство в США?

– Нет! – Я вовремя сообразил, что выкрик «Упаси боже!», пусть и идущий из глубины души, может быть не совсем правильно расценен.

– Имели ли прежде долгосрочные контакты с гражданами США?

Я задумался.

– Не припоминаю.

– Бывали ли вы в Аргентине?

– Нет! – удивленно ответил я. Господи, а Аргентина-то тут при чем?

– Бывали ли вы в… – чиновник осекся, злобно покосился на меня и старательно зачеркал ручкой.

До меня со скрипом начало что-то доходить. Ну да, мне двенадцать лет и я, напялив отцовскую пилотку, изображаю отважного аргентинского летчика, атакующего транспорт вторжения. Наши штурмовики в той войне себя хорошо показали. Тогда американцам врезали первый раз, а второй… Вторым как раз стала Трехдневная война.

– Все ли животные прошли карантин?

– Что? – Я решил, что слух изменил мне окончательно.

– Предъявите справки о прохождении животными карантина и о наличии у них необходимых прививок, – повторил чиновник.

– Каких животных? – выдавил я.

– Привезенных с собой.

– Но мы не привозили никаких животных! – взвыл я. – Или мне надо предъявить заверенную зоосадом справку, что я не верблюд и не состою у них на учете?!

– Тогда предъявите выписку из таможенной декларации, форма А46, что вы не ввозили никаких животных на территорию США.