Читаем без скачивания Нечем дышать - Эми Маккаллох
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сесили: По-настоящему семейный бизнес!
Галден: На отца, брата и меня приходится более сорока вершин Эвереста и много других восьмитысячников.
Сесили: Невероятно… И каждый раз ты очень сильно рискуешь. Тебе не хочется зарабатывать себе на жизнь чем-нибудь другим?
Галден: Это лучший способ зарабатывать деньги для моей семьи. И хотя высокогорный альпинизм более популярен и предъявляет высокие требования, для юных членов семей это тяжелая работа. Слишком многие называют себя шерпами, не имея опыта в горах. Для нас важно, чтобы Непал сохранил свою репутацию и дальше считался лучшей территорией безопасного альпинизма.
Сесили: Скажи, что ты думаешь о людях, с которыми поднимаешься в горы? О клиентах, которые издалека едут сюда и тратят огромные деньги, только чтобы заняться альпинизмом?
Галден: Некоторые становятся членами семьи. Как ты, диди.
Сесили: Для меня это честь. Но наверняка не все…
Галден: Если б люди не приезжали сюда, только чтобы подняться в горы, у нас не было бы работы. Я не смог бы обеспечивать свою жену. Это помогает развитию нашей страны. Поэтому я благодарен всем, кто приезжает. И мы делаем все, что в наших силах, чтобы сохранить им жизнь.
Сесили: Ты очень дипломатичен. Должно быть, это трудно — постоянно рисковать своей жизнью?
Галден: Это мой выбор.
Сесили: Но?..
Галден: Иногда в горы приезжают люди, которые не понимают всех рисков. Когда такое случается, они подвергают нас опасности. И вот тогда я расстраиваюсь. Но Дуг не допускает такого. Поэтому я счастлив работать с ним.
Сесили: Приятно слышать от тебя такое. Говоришь, у тебя есть жена? Как ее зовут?
Галден: Нима Дома. У нас скоро будет ребенок.
Сесили: О боже! Мои поздравления!
Галден: Тяжело, конечно, постоянно быть вне дома, но после этой горы альпинистский сезон закончится и я вернусь домой, чтобы встретить своего сына или дочку.
Сесили: Это замечательно. Как ты думаешь, твои дети будут ходить в горы?
Галден: Я искренне надеюсь, что им не придется заниматься тем, чем занимаюсь я. Это очень опасно. Я надеюсь, они получат хорошее образование и у них не возникнет надобности зарабатывать на жизнь альпинизмом.
Сесили: Я тоже на это надеюсь… Что ты думаешь о миссии Чарльза и о его попытке установить рекорд? Тебе не кажется, что в центре всеобщего внимания должен бы быть какой-нибудь шерпа?
Галден: Мы очень рады за Чарльза. Он великий альпинист. Это часть нашей буддистской культуры — радоваться за других. Мой младший брат готовится стать монахом. В моей деревне Тенгбоче есть очень красивый монастырь. Я с удовольствием показал бы его тебе.
Сесили: Мне было бы очень интересно. Моя бабушка была буддисткой.
Галден: Она гордилась бы тобой. Ты сильная альпинистка, Сесили. Гора защитит тебя. Все мы молимся об этом.
Их прервали громкие возгласы из обеденной палатки. Напившись горячего чаю и наевшись картошки, Сесили зевнула — поход до Самагауна и обратно, страх, который посеял в ней Бен, и радость от приезда Чарльза — все это вымотало ее.
— Позволь мне проводить тебя в палатку.
— Спасибо. — Она и в самом деле чувствовала себя уставшей.
Сесили надела куртку и прихватила с собой еще одну кружку чаю. Они с Галденом молча шли под падающим снегом.
— Можно задать тебе еще один вопрос?
— Да, диди. Сколько угодно.
— Почему Дуг ушел из «Высотного экстрима»? Ведь ты был в его команде, да? Я знаю только часть истории — он кого-то избил?
Галден прошел несколько шагов, прежде чем ответил:
— Это была осенняя экспедиция на Эверест. Он разозлился на одного очень богатого и очень могущественного клиента. Над маршрутом висел большой серак, он грозил упасть в любой момент, и Дуг сказал, что не поведет нас через ледопад Кхумбу. Все мы, шерпы, согласились с ним. В две тысячи четырнадцатом, во время падения серака, мы потеряли слишком много своих и не хотели рисковать снова. Но тот человек стал требовать, чтобы мы шли через ледопад. Дуг отказался. Они подрались.
— Боже мой…
— После этого «Высотный экстрим» уволил его.
— Такая реакция обычна для Дуга?
— Я никогда раньше не видел его таким. Но в тот же день ему позвонили из Англии, и этот звонок сильно подействовал на него. Думаю, это было как-то связано с семьей. Но он нам не рассказывал. Какое-то время Чарльз и Дуг работали вдвоем. Я очень обрадовался, когда узнал, что Чарльз набирает команду для Манаслу и что у меня появится возможность снова работать с Дугом.
Сесили кивнула.
— Ты уважаешь его.
— Да, конечно. В сопровождении нет человека лучше, чем Дуг Маннерс. Он относится к горе с величайшим уважением.
35
Всю ночь Сесили крутилась и ерзала в спальнике. Холод пытался атаковать ее тело, а в голове царило ощущение, будто она горит. Все мышцы были напряжены. К горлу то и дело подкатывала тошнота, сны наполнял мрак. Сесили то погружалась в дрему, то выплывала из нее, и каждый раз часы сообщали, что до восхода еще много времени.
В темноте ей слышалось шуршание веревки. Перед мысленным взором представало тело Ирины, покачивающееся на фоне ледяной стены. И тот самый диссонансный свист…
Когда Сесили полностью проснулась, ей показалось, словно она очутилась в утробе. Все звуки были приглушены, свет едва просачивался сквозь желтую ткань, хотя солнце уже точно встало. Даже воздух стал тяжелее. Сесили чувствовала себя как в ватном коконе, словно мир накрыло плотным одеялом. Она поспешила расстегнуть «молнию» на клапане.
При виде базового лагеря у нее перехватило дыхание.
Нападало почти полметра снега, который и укрыл землю мягким белым ковром. Небо же, по контрасту, было лазурно-голубым, чистейшим.
Сесили увидела, как Галден и Мингма обходят палатки и стряхивают с крыш накопившийся снег. Теперь ей стало понятно, почему в палатке было так тепло. Снег превратился в еще один изолирующий слой, в тяжелое снежное покрывало, наброшенное на крышу. В очень тяжелое покрывало. Некоторые палатки даже прогнулись.
Из-за клапанов появились заспанные лица.
— Что вы делаете? — спросила Сесили у Мингмы, когда они очистили палатку Зака.
— Крыши палаток могут не выдержать такой тяжести. За ночь нападало очень много снега. Между прочим, у Давы проблемы.
Сесили
