Читаем без скачивания Нашествие - Андрей Левицкий

— Людей гонят на юг, кажется. А, Костя?

— Не знаю, мы ж только ночью видели. Хотя вроде в одном направлении всех уводят. К Красной площади, что ли?

— К Кремлю? — снова влез в разговор Хорек. — Надо ехать туда!

— Зачем это? — удивился Лабус.

— Чужаки забрали его отца, — пояснил Игорь. — Еще в первый день, он его с тех пор везде выглядывает. Хорь, сейчас мы к Кремлю не поедем.

Хорек поник, но возражать не стал — он вообще последнее время, как заметил Игорь, вел себя потише и больше слушался.

— Вы потому на броневик напали, что он один ехал?

Курортник бросил окурок на пол и раздавил подошвой ботинка.

— Ну да. Мы вообще-то 'языка' хотели взять, поэтому ручные гранаты не стали использовать. А то бы вам конец.

Все замолчали. Пленник внизу пошевелился, Игорь заглянул в раскрытый люк. Чужак сидел на ступеньках в неудобной позе и смотрел на него, часто моргая. Стягивающая рот повязка намокла от крови — Багрянец сквозь ткань разбил ему губы. Что там за мысли в этой светловолосой голове, какие чувства? Одно Сотник мог сказать точно: чужак их не боится. Ничего, скоро начнет бояться, подумал он и отвернулся. Дождь почти стих, было пасмурно, прохладно и сыро, в помещение под куполом задувал зябкий ветерок.

— Парни, а как вы в охрану ФСБ попали? — нарушил молчание Багрянец. — Я б тоже хотел, туда спортсменов берут?

— В армии отслужили, — пояснил Лабус, — подали в ФСБ документы, проверку прошли, после этого попали в штат учебного подразделения. Повысили квалификацию и получили прапорщиков. Стали работать. Так до капитана можно дойти. То есть можно и выше, но тогда надо академию ФСБ заканчивать. А ты хочешь, чтоб тебя за то что ты спортсмен только, взяли?

Он улыбнулся. Игорь поднял голову, ощутив взгляд Курортника, который в упор смотрел на него.

— Капитан… Буду тебя капитаном называть, хоть ты и гражданский теперь. Что ты дальше делать собирался?

— До того, как мы с РПГ и СВД в клешнях появились, — хмыкнул Лабус.

— Схрон подыскивать, — ответил Игорь. — Думал, подвал под магазином каким-то или стройку. Обосноваться там, потом людей еще найти. Таких… — он искоса окинул взглядам Хорька с Багрянцем. — Нормальных, короче. А дальше… Я ж разведчик. Значит — разведданные собирать. Ну и действовать потом.

— А как?! — Курортник подался к нему, так сжав пальцы на магазине 'бизона', что побелели костяшки. — Я тоже думаю: действовать. Но как? Перестреливаться с противником, громить патрули? Что это даст? Сколько дней уже прошло! Что это значит? Всё, помощи не будет. Сквозь купол не пройти, да?

Сотник кивнул.

— Точно мы этого не знаем, но если бы он был проницаем — тут бы уже столько наших было…

— Не пройти, — уверенно повторил Курортник. — И наружу выхода нет. Так что делать? Нужен план. Но мы больше силовики, мы таким не занимались. Нет у нас никакого плана!

Впервые в голосе его появилась растерянность.

— А его сейчас и не может быть, — возразил Игорь. — Тут же все последовательно. Надо поставить себе четкие цели. Разработать под них стратегию. Для этого собрать тактические данные — то есть как можно больше информации о противнике, его методах, задачах, численности, структуре подчинения. Обо всем. Допрашивать 'языка', делать вылазки. Обосноваться. Провиант, боезапас… Всего мало.

— Ну, провиант… — начал Лабус и замолчал, напоровшись на острый, как десантный нож, взгляд Курортника.

Алексей Захаров шагнул к напарнику, и они негромко заговорили. Багрянец повернулся к окну, а Хорек подошел к Игорю, схватил его за рукав, заставил опуститься на корточки, и зашептал:

— Сотник, давай с ними останемся! Они классные! ФСБ! Давай, скажи им, что мы с ними…

— Да они…

— Ну, скажи же!

Игорь отстранил его и выпрямился, когда спецы повернулись к ним.

— Вот что, капитан, — сказал Курортник, — и вы, парни. Насчет боезапаса, провианта и схрона… Пошли-ка с нами. Покажем вам одно место.

И, не ожидая ответа, он нырнул в люк. Багрянец с Хорьком посмотрели на Сотника, тот кивнул. Лабус пропустил их на лестницу, с которой донеслось: 'Встать! Вперед шагай!', и стал спускаться последним.

Когда они очутились в зале, пленник стоял лицом к стене, а Курортник осторожно выглядывал в окно.

— Только что снаружи на велосипедах проехали, — сообщил он. — За сквером, я плохо разглядел. Несколько подростков.

Подняв АК стволом к потолку, Игорь встал рядом и тоже выглянул.

— Куда идем, Курортник? — спросил он.

Тот покосился на него.

— Какой у тебя позывной был?

— Очень простой: Сота.

— В общем, тут недалеко, Сота. Все готовы? Сейчас берем из автобуса оружие, сколько можем унести. Выходим через ту дверь, вдоль сквера, на другом конце — улица, видите? К ней, дальше во дворы, пройдем до одной шестнадцатиэтажки. В общем, увидите.

— Эй, а броневик-то? — спросил Багрянец. — Что, тут бросим, и автобус ваш?

— Противник в этом месте уже побывал, — возразил Лабус. — Если сунется опять… Ну, найдет наши машины и заберет себе. Но может и не сунуться. Мародерам тоже уже нечего в этой церкви ловить, сами видите. А ночью мы машины отсюда перегоним.

Забрав из автобуса часть оружия, они пересекли сквер. Курортник, выставив перед собой ствол 'бизона', бежал впереди, Игорь замыкал. Миновав первые дома улицы, отряд свернул во дворы, пересек квартал. Быстро темнело. Добравшись до высокого дома, между первым и вторым подъездов которого к проезжей части шел асфальтовый пандус, ведущий в подземный гараж, спецы свернули туда.

— В гараже, что ли, прятаться хотите? — спросил Багрянец.

— Не боись, Павлуха, сейчас все поймешь, — ответил Лабус, бесшумно двигаясь вслед за Курортником, который спешил мимо брошенных машин, стоящих в ряд под стеной гаража. Оба включили фонарики — в гараже было совсем темно.

Открыв дверь щитовой в дальнем конце гаража, Курортник сделал остальным знак остановиться. Донеслось звяканье, скрежет, потом он сказал:

— Гаси, Лабус.

Они выключили фонарики.

— Сюда шагайте, на голос. Не хочу вам пока что показывать вход.

Лабус добавил:

— Павлуха, 'языка' покрепче держи, чтоб не свинтил.

В темноте раздались шаги. Багрянец выругался, громко засопел Хорек.

— Так, пацан, давай… Теперь капитан — ты где там? — позвал Лабус. — Ага, шагай. Вот так…

Раздался щелчок, гудение — и электрический свет озарил просторное помещение. Игорь заморгал.

Стол, две кровати, шкаф с холодильником, электроплита. Здесь была даже имитация окон, а за ними — большие фотографии обычных московских улиц.

— Три комнаты, — пояснил Лабус, входя последним и стягивая с головы шлем. — Энергию генератор дает, горючка к нему есть. На неделю, думаю, где-то хватит. Ну что, необычно оно вам как-то, да?

— Ну да, вообще-то, — согласился Багрянец, заталкивая в угол помещения чужака, который с любопытством оглядывался. — Это ж прям ваще как пещера Алладина ёксельная какая-то!

Лабус усмехнулся.

— А в действительности — обычное дело.

— Товарищ прапорщик, но что это такое?!

— Такие объекты делаются на случай нападения на ОПа или для каких-то особых операций, когда надо нырнуть быстро куда-то, скрыться.

— Их что, много? — еще больше изумился курсант

— Подобных 'квартирок', Павлуха, по Москве полно. Не обязательно таких, всяких. Есть просто небольшие каморки закрытые, где только сейф в стене, а в сейфе сухой паек. А есть и большие. В них можно попасть через всякие вентиляционные отдушины, через двери неприметные в подворотнях — совсем задрипанные вроде, ржавые, а на самом деле очень крепкие, хрен откроешь, если не знаешь как. Через люки в подвалах, из дренажа… Короче говоря, это называется: 'объект укрытия'.

— А подземные пути между ними есть? — спросил Игорь.

Курортник, перекинув через голову ремень 'бизона', присел на диван у стены и положил оружие рядом.

— Между некоторыми — да, есть маршруты. Они обычно не относятся ни к метро, ни к канализации. Когда-то, может, и относились, но теперь от всего отрезаны, самостоятельные.

— И вы их все знаете?

— Полный список у начальника отделения, — ответил Алексей Захаров. — Мы — только те, с которыми работали. То есть пять.

— Так, а это что? — спросил идущий впереди Леша.

Они остановились, когда впереди раздался приглушенный шум. Донесся он из-за глухой металлической двери с засовом и квадратной решеткой на высоте лица, которой заканчивался коридор.

— Почему встали… — начал Яков, но Кирилл, оглянувшись, прижал палец к губам, и агроном умолк.

Стало темно — Леша выключил фонарик.

— Слышишь шум в темноте — пойми, что шумит, — тихо пробормотал Кир.

Звуки усилились — плеск и цоканье. Кто-то бежал за дверью, да не один. Будто ледяной волной, Кира окатило страхом — как тогда, ночью в развалюхе бабы Пани. Он даже отпрянул слегка, и в спину ему уперлась ладонь Якова.