Читаем без скачивания Как найти Феникса - Татьяна Форш

– Не знаю. – Ник нахмурился. Не то чтобы его напрягала разница в отношениях: какой-то пьяница в тапочках ему будет нотации читать, в то время как другие, которых он тоже не слишком-то помнит, мнят его чуть ли не мессией! Его напрягало другое. А именно… откуда это… «нечто» знает, как бороться с магией Пепельного? Именно этот вопрос он ему и задал: – А ты откуда знаешь? Все, что касается Пепельного, скрыто в книге Страха, а ее еще поди найди!

– И искать не буду! Мне этот дурень – Веха – еще при своей жизни надоел! – фыркнул муз и, устав махать крылышками, приземлился на травку. – Мало того – ни единой собственной идеи, только мои под диктовку писать и умел! Так еще и авторство притырил! Говорил же ему – давай продадим, а гонорар поделим, так нет! Все боялся чего-то… ну и добоялся!

– Значит, это ты поведал летописцу о слабых сторонах Пепельного? – Ник не знал, радоваться ему или огорчаться. – А как ты о них узнал?

– Как-как – очень просто! Понаблюдал, сделал выводы, а когда этот «активный социопат» меня достал, я решил все о нем рассказать людям. Думал, может, до тебя эта весть дойдет, да только, как выяснилось, с тебя как с козла молока! То амнезия, то пофигизм, а то любовь… нечаянно нагрянет!

– Значит, ты эту книгу помог написать, чтобы я понял, как убить Пепельного?

– Убить или победить… Тут точность в определениях нужна… – вздохнул муз и принялся закрывать крышки гробов. – А сестриц твоих мы перенесем подальше отсюда, пока не добудем лекарства, способные помочь нам в этом горе. Жаль, что достать эти снадобья очень трудно, ведь оживить принцесс может только эликсир жизни и зелье смерти. Одно из них точно когда-то находилось в мире мертвых, вот только там оно сейчас или нет – не подскажу. Неплохо было бы Ворона спросить, да без платы он не ответит…

– Ворон? Мир мертвых? Там находится зелье смерти? – затормошил его Феникс, но тот не ответил, затянув едва слышно заунывное заклинание.

В это время Василий принялся творить переход. В открывшуюся щель пространства Ник разглядел озеро и лапы корявых елок на фоне рыжего неба. Муз вдруг взмахнул руками и принялся дирижировать в такт неслышной музыки, и стеклянные саркофаги, повинуясь магии, принялись один за другим подниматься в воздух и исчезать в переходе. Когда исчез последний гроб, до Ника дошло, что же царапнуло его в рассказе их неожиданного помощника.

– Постой! – Ник отчаянно потер лоб. – Пепельный знает о существовании книги Страха! Он приходил ко мне, когда я был в клетке. Он искал ее. Но вот вопрос: откуда он о ней узнал?

– От верблюда! – буркнул муз и взлетел.

– Это ты рассказал ему?! – У Феникса зачесались кулаки. – И пока он ищет твое творение, ты здесь царь и бог?

Муз, чуя неладное, на всякий случай подлетел поближе к переходу:

– Допустим. Мне же тоже тут надо как-то выживать, пока ты, повелитель, дурью маешься вместо того, чтобы подданных выручать!

– А почему он не узнал у тебя весь тот компромат, что ты о нем собрал?

– Так меня еще поди найди… Я кому хочу, тому и являюсь, а Пепельный ты или Огненный – мне до лампочки!

И, сделав «мертвую петлю», исчез.

Ник обернулся к Василию. Тот, понимая, что «неладное» вот-вот произойдет, искренне помотал головой.

– Не-не-не, хозяин! Я с тобой! Да ты его не слушай! Он когда пьяный – буйный. А так – душа компании! Мировой мужик! За все песни и сказки в ответе!

– Ладно. Зелье смерти я добуду. Не знаю как, но я сделаю это. По крайней мере, я точно знаю, где его искать! – Как бы сделать, чтобы его голос звучал уверенно, чтобы от событий сегодняшнего дня не пухла голова? И взволнованно не бухало сердце: только бы не опоздать! – Теперь поговорим о том, как и где мне раздобыть эликсир жизни?

– Ты об этом даже голову не грей! Мы что-нибудь придумаем! – замахал руками Василий.

– А этот раритет точно не в царстве Пепельного?

Домовой подумал и для достоверности потряс головой.

– Не! Точно нет! Раньше была сказка о живой воде, что течет в поднебесном городе, но… это сказка. Скорее всего, все гораздо менее пафосно. Единственное, что смогло бы нам помочь в поиске этого напитка, – книга, которую ищет твой враг.

– Книга Страха?

– Точно. Там все это есть…

– А значит, и твой пьяница муз знает! Это же он помогал вдохновением летописцу!

– Не все так просто, Феникс. – Василий развел руками. – Музы только обеспечивают творцов образами, вдохновением и желанием что-то создавать.

– Значит, выход один: я должен встретиться с Василисой, а еще поговорить с Мафаней! – Ник шагнул к домовому. – Перемести меня в Лукоморье!

– Извини, батюшка, – Василий вдруг исчез и появился в нескольких шагах от него, – но в этом я тебе не помощник! К тому же переходы в Лукоморье я строить не умею, а где есть построенные – не знаю. Пойдем к Могилке, что-нибудь придумаем!

– Стой! То есть как не умеешь? Как не знаешь?! Ты же обещал? – Никита принялся наступать на малорослика. – А если даже так, веди того, кто знает!

Тот принялся отступать, просяще блея:

– Пойдем домой, хозяин! Я так давно тебя жду! И все ждут! Там все вместе и покумекаем!

– Я должен помочь Василисе и сестрам! – рявкнул Никита, равнодушно отметив золотистое сияние, вспыхнувшее вокруг него защитным ореолом. – Неужели ты думаешь, что я буду сидеть под болотной кочкой и «кумекать»?!

– Ну и оставайся! – выпалил Василий и, прежде чем окончательно исчезнуть, уже более спокойно заявил: – Когда насидишься тут, возвращайся. Только не задерживайся. Скоро слуги Пепельного проснутся. Выйдешь из замка так же, как и вошел. У стены тебя подберет лешак.

Секунду Никита тупо таращился на пустой сад. Предали! Его предали!!! Все изначально было подстроено! Даже среди друзей он – пленник! А может, все это интриги Пепельного?

Гнев вырвался наружу, одевая его в сполохи огня. Ну уж нет! Он больше не будет пленником ни у врагов, ни у друзей! Нет перехода? Будет!

Перед глазами возник образ Василисы, привязанной к какому-то жертвенному камню. С губ сорвалось уже знакомое заклинание, и ткань реальности разорвалась, выпуская его в звездную ночь.

Глава 16

– Василиса… – Переход закрылся, и яркое свечение погасло, оставив в нашем распоряжении только наколдованный мною светлячок, парящий под низким потолком. Я уставилась в любимое лицо так, будто увидела призрак, а когда оцепенение прошло, задергалась в путах.

– Ник! Никита! Развяжи меня! Скорее! Сейчас вернутся гули!

Никита мгновенно сориентировался. В следующую секунду веревки, стягивающие руки и ноги, мертвыми змеями упали на пол, а горячие руки любимого уже поднимали меня с жертвенного стола.

– Василиса! Я спас тебя! – Ник осторожно обнял меня, точно я была сделана из гидайского фарфора, и отстранился, жадно разглядывая. Я почувствовала неловкость за мой слегка фривольный вид и стыдливо скрестила руки на груди.

– И огромное тебе лошадиное за это спасибо! А вот когда еще и нас освободишь, так вообще чечетку с выходом сбацаю в твою честь! – опередил меня с ответом Борька, не в силах остаться в стороне, как, впрочем, и Афанасий:

– Да! Вовремя ты подоспел, братан! Василек говорила, что ты нагрянешь, а я, дурак, ей не верил!

Никита с явной неохотой отвел от меня взгляд и, сдернув плащ, укутал им с головы до ног. Затем обошел жертвенный стол, и радостные вопли друзей стали еще громче.

– И вправду как живой!

– Никитос! Родной! Отвязывай скорей! – Тут же послышалось кряхтение, ойканье, и стены подвала огласило громогласное ура. Видимо, оно-то и привлекло к себе внимание ложных караванщиков. Дверь подвала распахнулась, и по лестнице застучали торопливые шаги. Покосившись на висевшую над головой искорку, я поспешно шагнула в густую тень, куда не попадало ее свечение, в надежде скрыться от новой встречи с нежитью, но это магическое недоразумение явно решило со мной никогда не разлучаться и предательски поплыло следом.

– Фу! Фу, пошел! – Я для верности помахала руками, пытаясь не то отогнать, не то затушить светлячок, но сделать это у меня не получилось, а вот привлечь внимание гулей – даже очень.

– Вон она!

– Мало-мало не сбежала! – Они гурьбой бросились ко мне, не замечая скрытых сумраком друзей.

– Привяжите ее к столу. Будем кушать! – надрывался предводитель каравана. Я бесстрашно смотрела на приближающиеся клыкастые рожи, удивляясь только одному: отчего медлит Ник?

И он вышел из тени. И по мере того как он подходил, его белые штаны и рубаха точно напитывались отраженным светом моего светлячка. А затем случилось странное. Я прищурилась, разглядывая нестерпимое сиреневое свечение, объявшее фигуру Ника. Тот ничего не делал, просто стоял в шаге от меня и, кажется, чего-то ждал, а вот бросившиеся к нему гули, попадая в круг этого инфернального света, начинали съеживаться, словно горящая бумага, а после и вовсе рассыпаться в пепел. Причем ни моим друзьям, ни мне этот ужасный свет ни капельки не вредил. Если не считать боли, тонкой иглой вдруг пронзившей висок. Но, может, всему виной стресс?