Читаем без скачивания Штормовое предупреждение (Сборник) - Кирилл Бенедиктов

Черные стражи волокли его в дальний конец вытянутого зала, где, полускрытая падающей с потолка завесой из темного тюля, возвышалась какая-то титаническая фигура. Теперь они тащили мага спокойно и деловито, как муравьи, влекущие в муравейник гусеницу, и эта их деловитость пугала Лэна куда больше, чем неожиданная вспышка ярости в коридоре. Внезапно движение прекратилось; Лэн почувствовал, что конвоиры отпустили его, и немедленно рухнул на пол. Тишину разорвал чей-то истошный, похожий на кошачий вопль, в котором Лэн с некоторым запозданием опознал боевой клич. Железо стукнуло о железо, опять коротко пролаяли голоса, и по надвинувшейся буре звуков Бар-Аммон определил, что над ним началась схватка.

Он сжался в комок, закрыв руками лицо и подтянув колени к подбородку. Накатившая на него в коридоре дурнота не позволяла предпринять ничего более эффективного; он не мог ни сражаться, ни убежать, так что ему оставалось лишь дожидаться исхода непонятного столкновения. Вокруг топтались чьи-то закованные в металл ноги, несколько раз в ребра Лэну вонзилось что-то тупое и твердое, а потом прямо на него рухнуло неимоверно тяжелое тело. Голоса продолжали лаять, но теперь в них явно звучали ярость и отчаяние, свойственные обреченным на гибель воинам. Вдруг Бар-Аммона схватили за лодыжки и с необычайной силой выдернули из-под придавившей его неподвижной туши. При этом маг больно стукнулся затылком об пол, и в голове у него помутилось.

Лэн пришел в себя в тот момент, когда некто, облаченный в серебристые латы, взваливал его на плечи, словно куль с зерном. Маг успел заметить, что один из его конвоиров уже лежит на полу, разрубленный от плеча до пояса; крови под ним почему-то не было. Второй отбивался от трех одновременно наседавших на него противников — у тех на шлемах раскачивались пышные плюмажи, придававшие им сходство со слугами Элии. Еще двое воинов в украшенных перьями шлемах лежали бездыханными на отполированных до зеркального блеска плитах — конвоиры Лэна оказались не из тех, кто дешево продает свою жизнь. Впрочем, все это пронеслось перед глазами Бар-Аммона за считаные мгновения — тот, кто схватил его, бросился бежать куда-то в глубь зала, мимо черной завесы. Голова мага болталась на уровне поясницы обладателя серебристых доспехов, поэтому он не смог толком рассмотреть то, что произошло дальше. Может быть, и к лучшему.

Когда они миновали черную завесу, из-за нее раздался громоподобный рев, от которого у Лэна заложило уши. Полупрозрачная ткань содрогнулась, выпячиваясь, будто кто-то или что-то стремилось выбраться из-за нее на свет. Внезапно Бар-Аммону показалось, что фигура за завесой движется — огромное, высотой в тридцать локтей, тело медленно распрямлялось, словно пробуждаясь от долгого сна и протягивая вперед свои исполинские конечности. Потом завеса с треском сорвалась с крюков, и Лэн на долю секунды увидел скрывавшегося за ней монстра — увидел, чтобы тут же зажмурить глаза.

В это время его похититель неожиданно остановился, и маг затаил дыхание, ожидая, что сейчас чудовищное существо догонит их и разорвет пополам или растопчет своими огромными ступнями. Он действительно услышал приближающиеся тяжелые шаги, но в следующую секунду впереди что-то звонко хрустнуло, и похититель Лэна, склонив голову, нырнул в маленькую неприметную дверцу, спрятанную между двумя колоннами.

Маг что было сил вцепился руками в серебристый доспех — и, как выяснилось, не зря. За дверью оказалась то ли яма, то ли очень крутой наклонный спуск без ступенек — во всяком случае, несколько невыразимо долгих мгновений Лэн чувствовал себя падающим с большой высоты. Откуда-то сверху раздавался разгневанный рев чудовища, слабевший по мере того, как Лэн и его спаситель падали все ниже и ниже. Полет завершился падением в ледяную воду, обжегшую Бар-Аммона, словно самый крутой кипяток. Мышцы мага свело судорогой, рот помимо его воли раскрылся в отчаянном крике, и вода немедленно хлынула в легкие. Перед глазами вспыхнули огненные круги, голову стиснул стальной обруч, и сознание вновь оставило Лэна — на этот раз надолго.

… Он не сразу понял, что открыл глаза, — вокруг царила непроницаемая тьма. Тело ломило так, будто его только что вытащили из-под виноградного пресса, но шевелить пальцами Бар-Аммон все-таки мог. Стеная и охая, он ощупал поверхность, на которой лежал, — судя по всему, это были шкуры каких-то животных, на удивление мягкие и теплые. Продолжая свое исследование, Лэн убедился, что лежит на них совершенно обнаженный, прикрытый до пояса такой же шкурой. Шкуры ощутимо попахивали то ли козлом, то ли еще каким-то животным, но сейчас Бар-Аммону было не к лицу привередничать. Он остался жив и наконец-то находился в тепле, а события последних двух дней научили его ценить эти маленькие удовольствия.

Лэн пошевелился и попробовал сесть, но избитое тело отозвалось такой болью, что он со стоном откинулся обратно на шкуры. Мгновение спустя темнота у его изголовья словно сгустилась и знакомый насмешливый голос спросил:

— Ну что, маг, пришел в себя?

— Принцесса? — выдохнул Лэн. Язык с трудом ворочался у него во рту. — Ты?..

— Что за глупый вопрос! Разумеется, я. Теперь ты мой должник, человечек, — я спасла тебя от участи, которая в тысячу раз хуже смерти. Еще минута — и ты попал бы на алтарь Изначального…

— Изначального? — тупо переспросил Бар-Аммон.

Элия хихикнула.

— Карсуя Карлиса, Великого Изначального Духа. Я рассказывала тебе о нем.

Лэн вспомнил огромную фигуру за завесой, и его затрясло.

— Но ты говорила, что он слишком велик, чтобы убивать людей…

— Разумеется, нет! Ты же не убиваешь муравьев, правда? Но ведь это и был не сам Изначальный, а только его здешнее воплощение. Ему приносят жертвы как знак уважения Повелителей Льда к своему прародителю. Ты находился на волосок от того, чтобы стать такой жертвой, человечек…

— Значит, ты спасла меня? — проговорил Лэн, натягивая шкуру до груди. — Зачем?..

Он по-прежнему не видел лица Элии, но готов был поспорить, что, перед тем как ответить, она саркастически ухмыльнулась.

— Я не люблю, когда мою добычу уводят у меня из-под носа, — фыркнула принцесса. — К тому же отец обещал подумать над моим предложением, а сам, видно, решил под шумок избавиться от столь опасного гостя…

— Опасного? — удивился Бар-Аммон. — Чем же я опасен?

— Неужели ты еще не догадался? Да для нашего рода ты хуже целой тысячи вражеских солдат, если бы они каким-то чудом оказались здесь, в центре Снежной Твердыни…

В других обстоятельствах такое сравнение польстило бы Лэну, но сейчас он почувствовал себя крайне неловко.