Читаем без скачивания Возвращение Солнышка - Александр Воробьёв

- Жив?!! - выкрикнул Бревно, подбегая к склонившемуся над Кабаном напарнику.

- Жив; просто малость контужен... - поднял на сталкера взгляд Казым. Его чуть раскосые восточные глаза на круглом, обычно невозмутимом лице светились радостью.

10. Кривое Озеро  

- Сколько можно бегать по этому лесу, дядя Кузьма? - робко спросил молодой человек.

- Пока Мастер не прикажет прекратить, братишка, - это Егор быстро ответил еще до того, как сам Кузьма успел открыть рот, чтобы отчитать излишне любопытного племянника. - Ты еще слишком молод, чтобы понимать важность беспрекословного повиновения Мастеру. Ты понимаешь, о чем я толкую, Демьян?..

- Молодец, Егорушка, - одобрительно кивнул Кузьма. "Глядишь, и вырастут братья хорошими общинниками... А то ведь маята какая с их отцом вольнодумным была, стыдно вспомнить. Даром, что родной брат - такую крамолу и поклеп возводил и на общину, и на самого Мастера, свят, свят..."

- Вот и пришли...

Санька непонимающе обернулась к слегка удрученному Круту. Перед компаньонами, остановившимися на пологой макушке небольшого холма, расстилался унылый безлесный пейзаж, оживляемый лишь несколькими невзрачными горушками, дальние из которых словно растворялись в сероватой пелене. Деревья на пути сталкеров в этот день встречались все реже и реже, и сейчас странники стояли под сенью огромной липы, оккупировавшей пригорок, словно форпост лесных войск.

- Дальше я не ходил, - пояснил Крут и вытащил из внутреннего кармана карту. - Придется вплотную заняться ориентированием на местности.

Пока он морщил лоб, соотнося топографические символы с особенностями ландшафта вокруг, Санька привалилась изрядно опустевшим за время путешествия рюкзаком к могучей старой липе. Судя по ее стволу трехметрового диаметра, возраст дерева исчислялся сотнями лет. "Ей, может быть, лет пятьсот, или даже тысяча, - думала Санька, прикрыв глаза и ощупывая ладонями приятно-шершавую теплую кору. - Росла себе, росла... Сколько повидала на своем веку суетных людишек, вечно спешащих по своим никчемным делишкам; сейчас вот равнодушно смотрит еще на двух усталых человечков, тоже бредущих неведомо куда. И не понятно ей, зачем идти, когда так хорошо просто стоять, расти, зеленеть и опадать... А нам не понять, как можно сотни лет провести, не сходя с одного и того же места, не имея возможности хоть одним глазком взглянуть - а что там... за горизонтом? Так, наверное, с ума сойти можно. Может быть, деревья и сходят с ума? Может, они рождаются со страстным желанием обойти мир, все повидать и везде побывать, однако обнаруживают, что не могут ходить. И тогда они замыкаются в себе, становятся молчаливыми и неприветливыми... А те из них, кому до чертиков надоедает это бесконечное однообразие жизни, сходят с ума и, взмахнув ветвями-крыльями, выпрыгивают из земли - и падают, беспомощно всплеснув листьями, растопырив негнущиеся ноги-корни, с шумом ударяются оземь и лежат, засыхая, погибая от жажды, умоляя: пить... дайте пить...".

- У тебя вода кончилась? - вывел ее из транса голос Крута. Очевидно, Санька излагала свои мысли вслух; смутившись, она помотала головой и демонстративно отхлебнула из прикрепленной к боковине рюкзака фляжки, исхитрившись достать посудину, не снимая ношу. Удовлетворенный Крут, приготовившийся предложить спутнице свою флягу, вернулся к прежнему занятию, предоставив Саньке возможность отдыхать дальше. Сам не замечая, сталкер теперь зачастую вел себя с девушкой чуть более любезно и услужливо, чем того требовала ситуация, и эта перемена не укрылась от Санькиного взора. Однако еще больше Саньку сейчас беспокоило нечто другое.

Чем дальше уходили они от Гидры, тем все более неуютно чувствовала себя Санька, когда пыталась включить свой внутренний "сканер". Поначалу в ясной прежде картинке окружающего мира, на которой отчетливо просматривались потенциальные опасности, возникла "рябь". Совсем как в телевизоре, когда сигнал идет с помехами. Сперва Санька не обратила на это внимания, списав на усталость после перегрузки в Гидре; однако "шум" медленно, но неуклонно продолжал нарастать по мере углубления путников в Сердце Зоны. Да и очертания рискованных участков стали размываться, словно теряя резкость... Так сделанный исчезающими чернилами рисунок вдруг начинает исчезать с прежде белого, а ныне постепенно чернеющего листа фотобумаги, и неважно уже, отчего именно он вскоре станет неразличим...

Санька снова и снова проверяла этот обескураживающий факт, пока не убедилась окончательно в неизбежности такого печального для нее исхода - спустя некоторое время она потеряет возможность безопасно передвигаться по Зоне без сторонней помощи. Без помощи Крута. И поэтому она сейчас развивала совершенно бредовые идеи, лезущие в голову, лишь бы не оставлять в ней места для своих оживших кошмаров.

Санька не умела, не хотела, не могла быть беспомощной, зависимой, несамостоятельной. В двенадцатилетнем возрасте, когда она осталась в одиночестве, ей пришлось полагаться только на себя. Санька сделала ставку на свой уникальный дар - и не проиграла; занявшись всерьез собой и своим талантом, преуспела в этом. Иначе и быть не могло: когда-то она сумела пройти Зону насквозь, повинуясь внезапно возникшей жестокой необходимости; теперь она одолела половину пути играючи. И вот она лишается своего главного оружия, козырного туза, перебитого неизвестно откуда взявшимся джокером. Крапленую колоду меняют на новую, и опытный шулер оказывается низведен до уровня новичка. Однако партия должна быть сыграна до конца; в конце концов, почему бы не выиграть, раз напарник по игре - мастер? Просто поначалу обидно, когда срывают лавровый венок гроссмейстера, купленный по случаю на толкучке... Это пройдет...

- О! Я, кажется, понял, где мы сейчас, - воскликнул Крут, подойдя к Саньке и тыча в карту пальцем. - Вот котловинка перед нами, вот три горочки повыше слева и две пониже справа. Ага, эти черточки на изобатах показывают, значит, направления понижения склона...

- Бергштрихи, - ленивым эхом отозвалась Санька, не открывая глаз. - На изогипсах. Изобаты - это под водой.

- Ну, пусть будут изогипсы... За низиной обозначено озеро в виде полумесяца - видать, его и называют Кривым. Тогда Сухой Бор, получается, расположен на другом его берегу. Как же нам лучше всего туда пройти?.. Озеро в любом случае придется обогнуть, и хоть справа, хоть слева - расстояние примерно одинаковое. Хм... Вот только болотами придется больше идти, если обходить Кривое Озеро слева... А мне всегда были больше по душе сухие места; лучше обойдем с севера. Что скажешь?

Санька пожала плечами, равнодушно взглянув на карту. С севера - так с севера.

- А что, если переплыть его? - без энтузиазма предложила она - скорее, просто для того, чтобы создать видимость участия в обсуждении.

- На чем? - удивился Крут, принявший Санькины слова за чистую монету.

- На чем-нибудь... Найдем лодку, или сделаем плот.

- Как ты себе представляешь поиски лодки на безлюдном берегу озера в центре Зоны? И как мы сделаем плот? Ножами нарубим бревен? Или позовем в помощь бригаду бобров-мутантов? Кстати, ни разу не видел в Зоне бобра...

- Значит, обойдем Кривое Озеро с севера, - с готовностью согласилась Санька.

Довольный, что Санька одобрила его план, Крут спрятал карту и предложил:

- Пройдем немного, а потом пообедаем? Не голодна? Что-то ты выглядишь усталой...

- Потом поедим, - отмахнулась Санька. Не дожидаясь, пока Крут вскинет на плечи свой рюкзак, она побрела в выбранном направлении.

-Эй-эй! - раздалось ей вслед.

- Что?

- Ты куда это? - поинтересовался Крут, догоняя Саньку и вставая у нее на пути.

- Как куда... К Кривому Озеру, - недоуменно пожала плечами она.

- Понятно, что к Кривому Озеру. Я говорю - куда ты лезешь в эту заросшую ольхой низинку? Погляди внимательно на траву под холмом - осока, рогоз, сабельник... Там наверняка топь нешуточная! Или твое чутье на болота не реагирует?

"Ну вот, началось", - обреченно подумала Санька, пробурчав что-то невразумительное. Она элементарно не проверила дорогу. Не то, чтоб забыла, - просто ей подсознательно не хотелось лишний раз пользоваться своим даром, и тем самым снова убеждаться в его угасании. Понадеялась на авось... а ботаникой Санька никогда не интересовалась.

- Лучше пройдем-ка верхом! Вон, правее, какие горки симпатичные: невысокие и без зарослей, - закончил Крут свою тираду уже на ходу. Санька, ни слова не говоря, незаметно пристроились следом за ним, вздохнув про себя: "Ничего, привыкнем... И не к такому приучали".

Взобравшись на вершину ближнего к ним холма, путники разглядели поблескивавшую вдали гладь озера. Решение идти верхом оказалось абсолютно оправданным; распадок между двумя примыкавшими к берегу горками с протекавшим по дну ручейком издалека выглядел непроходимыми низкорослыми джунглями, без четкой границы пойменного леса с явно заболоченным пологим бережком водоема. В этих зарослях наверняка несложно нос к носу столкнуться с какой-нибудь неприветливой тварью... Кстати, давно никто не попадался на пути. Когда они только отходили от города, вдалеке заметили собак. Благодаря безветренной погоде сталкерам удалось миновать стаю незамеченными... Позже Крут обнаружил довольно старые следы небольшого бирбала; собственно, на этом встречи с местной фауной и закончились.