Читаем без скачивания Трое за границей - Джером Джером

В Германии вы не берете на себя никакой ответственности за самого себя вообще. Для вас все сделано, и сделано хорошо. Вам не надо о себе беспокоиться, и если вы беспокоиться о себе не умеете, вас никто в этом не обвинит; беспокоиться о вас в Германии — долг полиции. Если вы беспомощный идиот, это не избавляет полицейского от своего долга, когда с вами что-нибудь произойдет. Куда бы вас ни занесло, что бы в голову вам ни втемяшилось — он отвечает за вас, он заботится о вас, и заботится хорошо — что есть, то есть.

Если вы потеряетесь, он вас находит. Если вы что-то теряете, он находит и возвращает. Если вы не знаете, что вам нужно, он сообщает. Если вам нужно что-то особенное, он раздобывает.

В Германии не нужны специалисты по частному праву. Если вы хотите продать и купить дом или землю, государство проводит всю сделку. Если вас надули, государство занимается вашим делом. Государство вас женит, страхует, даже сыграет с вами в карты или в рулетку, почти бесплатно.

— Твое дело — появиться на свет божий, — говорит немецкое правительство немецкому гражданину, — остальное сделаем мы. Дома или на улице, в болезни или добром здоровье, на отдыхе или в работе мы скажем, что тебе делать, и проверим, как ты это выполнил. Не беспокойся вообще ни о чем.

И немец не беспокоится. Если где-нибудь нет полицейского, немец будет бродить до тех пор, пока не увидит полицейское объявление. Тогда он его читает и делает что там указано.

Помню, как в каком-то немецком городе (в каком — точно не помню, это не существенно, такое могло случиться в любом) я увидел открытые ворота, ведущие в сад, где давали концерт. Если бы кто-то захотел пройти в сад через эти ворота и таким образом попасть на концерт бесплатно, помешать бы ему не смогло ничто. Больше того, удобнее было войти именно здесь, а не тащиться за четверть мили к другим. Тем не менее никто из проходящей мимо толпы не попытался войти через эти ворота. Все упорно брели под палящим солнцем к дальним воротам, где стоял человек и взимал плату за вход.

Я видел, как немецкие подростки стояли на берегу пруда и с тоской смотрели на пустое ледяное поле. На этом льду они могли бы кататься уже не один час, и все было бы шито-крыто: взрослые и полицейский были на другом конце, в полумиле, и за углом. Их сдерживало только одно — сознание, что так делать нельзя.

Подобные случаи заставляют всерьез задуматься: являются ли тевтоны представителями грешного рода человеческого вообще? Не может ли так быть, что этот послушный, смирный народ — на самом деле ангелы, сошедшие на землю отведать кружечку пива (которое, как им известно, пить реально только в Германии)?

В Германии проселочные дороги обсажены фруктовыми деревьями. Ничто не может помешать мальчишке или взрослому остановиться и нарвать плодов — кроме сознательности. В Англии такое положение дел вызовет общественное возмущение. Дети бы умирали от холеры сотнями. Медицина сбилась бы с ног, пытаясь совладать с естественными последствиями обжорства кислыми яблоками и зелеными орехами. Общественное мнение потребовало бы в целях безопасности обнести забором все такие деревья. Садоводам, пожелавшим сэкономить на заборах и палисадах, не позволили бы таким образом сеять по стране смерть и болезни.

Но в Германии мальчишка будет миля за милей шагать по безлюдной дороге, обсаженной фруктами, чтобы в дальней деревне купить пару грошовых груш. Пройти мимо таких беспризорных деревьев, ломящихся под тяжестью спелых плодов, англосаксу покажется безнравственным расточительством, глумлением над благословенными дарами Судьбы.

Не знаю, так ли это на самом деле, но, судя по моим наблюдениям за характером немца, я не удивлюсь, если мне скажут, что здесь осужденному на смерть дают кусок веревки, велят пойти и повеситься. Государство избавилось бы от больших хлопот и издержек. Я хорошо представляю, как немецкий преступник забирает эту веревку домой, внимательно читает полицейское предписание и начинает исполнять его у себя на кухне.

Немцы — хороший народ. В целом, наверное, лучший в мире: дружелюбный, бескорыстный, добрый. Я уверен, что подавляющее большинство немцев попадает в рай. И действительно, сравнивая их с другими христианскими нациями, невольно приходишь к выводу, что рай будет в основном немецкого производства. Только мне непонятно, как они туда попадают. Ни за что не поверю, что душа отдельно взятого немца сможет набраться смелости взлететь к небесам самостоятельно и постучаться в ворота св. Петра. По моему личному мнению, их доставляют туда небольшими партиями и передают под присмотром покойного полицейского.

Карлейль сказал о пруссаках — и это истина в отношении всей нации немцев, — что у них одна из основных добродетелей — способность к муштре. О немцах можно сказать, что это народ, который пойдет куда угодно и сделает что угодно, если ему прикажут. Вымуштруйте его для работы и направьте в Азию или в Африку под надзором кого-нибудь в униформе, и он обязательно станет превосходным колонистом, стойко перенося, если ему прикажут, трудности, как переносил бы сам дьявол. Но вот первопроходцем его представить непросто. Предоставленный собственной инициативе, как кажется, он зачахнет и скоро умрет, и не по скудости ума, а просто от недостатка уверенности в себе.

Немец так долго был ландскнехтом Европы, что военный инстинкт вошел к нему кровь. Воинской доблести ему не занимать; но он также страдает от всех недостатков военщины. Мне рассказывали об одном немецком слуге, недавно отслужившем в армии; хозяин велел ему отнести письмо и дождаться ответа. Шел час за часом, слуга не возвращался. Хозяин, удивленный и обеспокоенный, пошел за ним. Он нашел слугу около дома, куда тот был послан, с ответом в руке. Слуга ожидал дальнейших указаний. История воспринимается как анекдот, но лично я ей поверю.

Удивительно вот что: тот же самый человек, который будучи частным лицом беспомощен как ребенок, едва лишь надев мундир становится разумеющим существом, способным принимать решения и проявлять инициативу. Немец может руководить другими, другие могут руководить немцем, но руководить самим собой немец не в состоянии. Проблема решается следующим образом: выучить каждого немца на офицера и затем отдать под свою же команду. Нет сомнений, он будет отдавать себе приказы, преисполненные мудрости и здравого смысла, и сам же будет следить за тем, что выполняет их ловко и точно.

Главную ответственность, чтобы направить немецкий характер по этому руслу, несут, безусловно, школы. Постоянно учиться — долг. Это замечательный идеал для всякого, но прежде чем засучивать рукава, следует ясно понять, что этот «долг» собственно значит. Немец понимает долг как «слепое подчинение всякому, кто носит мундир». Это полная противоположность англосаксонской системе; однако, так как процветают равным образом и тевтоны, и англосаксы, польза имеется в обоих методах.