Читаем без скачивания Рыжая Луна - Софи Вирго

В итоге до места забега ехали молча. Все время пытался достучаться до сущности любимой, но в ответ тишина. Снова. Искренне надеялся, что уж в забеге ее девочка захочет размять лапы, нет. Вероломно отступила, забрав детей вожака и Луны, чтобы они не беспокоились о их благополучии. Стиснув зубы, пошел к машине.

В доме Альфы она спокойно ориентировалась, особенно в комнате детей. Не стал лишь свидетелем. Помог купать, укладывать. И знаете, что? Мне понравилось. Не было страха брать смешные кулечки в руки. Может все дело в том, что они сильно подросли и не были теми крошками, что две недели назад. А родная? Она так потрясающе смотрелась с младенцем на руках, что я ярко представил себе эту картину в нашем доме, с нашей дочерью.

Белозаров заранее связался со мной по ментальной связи и попросил уходить, они на подходе. Тяжело вздохнув, она покинула карапузов. И стоило нам зайти в наш дом, не выдержал. Захотел ласки, близости. Но не от гнева, а чистой, доброй. Сначала все было хорошо, пока целовались у стены в коридоре. Не торопился, чувствовал ее капитуляцию. Значит не все потеряно. Это не просьба с ее стороны, но маленькая уступка. Долгожданный шажочек вперед, а не мать вашу, тысячный назад.

Только кто сказал, что все будет гладко? Надо было ей оставить это окно открытым. Поежилась моя хорошая от сквозняка, она слишком к ним чувствительна, должен заметить. И пока закрывал окно, буквально несколько секунд – этого хватило, чтоб между нами снова начала выстраиваться стена. Ладно, черт с ней с волчицей, мне бы человека удержать. Начал медленно раздеваться, и она зависла, жадно впитывая образ. Знаю, не качок, но ей это не нужно, ее устраивает и спортивность. Опустился на кровать, и стал стаскивать эти дурацкие джинсы, которые облепили ее, словно вторая кожа, подчеркивая все прелести фигурки. Убирая ненавистную ткань, целовал нежную кожу едва касаясь, больше щекоча. Нравится, чувствую, но не улетает, как пару минут назад, там, у дверей.

Попытки приласкать, погладить, зацеловать не давали должного результата и откуда не возьмись слезы. Слезы по щекам такой важной для меня женщины. Она никогда при мне еще Так не плакала. Да так надрывно, словно выплескивала всю ту боль, что копилась долгие годы. Это самая настоящая истерика, которая доводит до ступора, потому что не знаю, что делать. Неужели ее пробило из-за того, что не остановился? Моя настойчивость просто та самая точка невозврата, или она сама по себе способна довести до истерики?

Судя по тому, что мохнатая начала выбираться из укрытия и утешала свою хозяйку, это нервный срыв. Лег на спину, перетаскивая малышку на себя. Шептал нежности, целовал в макушку, гладил по спине… Не помню через сколько она начала успокаиваться, но почувствовав, просто перекатил нас на бок, удобнее прижал сокровище к себе, и прошептав «Спи родная», уснул вслед за ней.

Глава 23

Иногда я жалею, что в нашей компании нет выходного после полнолуния. Но увы, как объяснить части сотрудников, почему мы не вышли, или какого черта так опаздываем? Люди этого не поймут. Так не хочется сегодня уходить от моей малышки, аж выть охото. Те несколько часов сна, что были нам дарованы стали беспокойными. Она ворочалась, стонала от душевной боли. Впервые пообщался с мохнатой. Жаль, что при таких печальных обстоятельствах. Эта наглая особа на меня наорала так, что даже дружок внутри меня прифигел. И это мы еще с ней не знакомы лично.

– Ты во всем виноват! Из-за тебя ее прорвало. Мы только начали с ней успокаиваться после всего произошедшего, как ты накинулся. Бесишь. Чтоб у тебя хвост отсох. Как мне прикажешь ее в норму приводить? Не знаешь? Вот и отвали. Не смей больше к ней лезть, пес блохастый. Зовет он меня. К кому мне идти? К болвану, который не знает, когда надо остановиться? Прет напролом хуже танка. Что за пара никчемная. Скройся с радаров, даже чувствовать тебя не могу!

Примерно так на меня наехали. Даже запомнить все не успел, когда во сне пытался успокоить через подсознание. Думал мохнатая поможет, а она скуксилась, прогнала. Надеюсь в Полине такого нет, и она эту вредность лихо подавляет. Такого характеры для пары точно не хочу.

В семь утра аккуратно встал и посильнее укутав, пошел на кухню. Мясо со вчера осталось, заварил ее любимый ромашковый чай, незатейливые бутерброды, сложил на поднос, и пошел будить. Хочу убедиться в нормальности душевного состояния, насколько это возможно. Поставил поднос на тумбу, и ласково погладил солнышко по щеке. На подсознательном уровне тянется ко мне. Иначе как объяснить, что потерлась о ладонь? Осталось вытащить это наружу. Чуть пощекотал за ушком и куснул за носик. Вот тут она фыркнула и начала открывать глазки.

– Доброе утро. Завтрак в постель, – улыбнулся насколько мог, чтобы не заметила беспокойства.

– Доброе. Спасибо, очень приятно, – и посмотрела в сторону, где стояла еда. Потянув носом, довольно улыбнулась. – Запомнил.

Улыбнувшись собственным словам, привстала на кровати, не особо выбираясь из кокона теплого одеяла. Лучше бы ко мне на руки перебралась, я та еще печка, но для себя решил. Больше никакого давления, принуждения. Только завоевания, как бы долго и трудно не было на этом пути. А на счет ее предпочтений? Да, запомнил. Вечно начинает завтрак с чего-то с медом. Сырники, оладушки, бутерброд….

– Да, но хочу, чтобы ты начала нормально кушать даже утром, – помог ей дотянуться до дымящегося чая.

– Не выйдет. У меня организм не готов к чему-то грандиозному на завтрак, – вот дела. Прямо не оборотень, а чистый человек.

– Ты как? – понятно, что не хочет говорить, но придется. Нес могу уйти, не удостоверившись в спокойствии своей ненаглядной.

– Нормально, не волнуйся, – и тепло улыбнулась, а в глазах искорки грусти. Легко ей говорить «не волнуйся». Не выходит, видя такое. Но сам же обещал, поэтому ответил совсем не то, что хотел.

– Мне на работу надо. Ты справишься сама? Или лучше отпроситься? – надо дать хоть маленькую возможность зацепиться за меня, чтобы вроде и не она сдалась, а я уговорил, если ей так проще.

– Нет. Поезжай, со мной все хорошо. Вчера. Просто, это, не важно, – и попыталась спрятаться за чашкой с напитком.

– Так не бывает. Но и давить больше не буду. Отдыхай, сегодня можешь ничего не готовить, там со вчера еще осталось. Могу заказать нам ужин. Тебе стоит на