Читаем без скачивания Женщина, которая легла в постель на год - Сью Таунсенд

– Ведите себя хорошо, Руби, – произнес Александр, словно увещевал капризного малыша.

Ева смиренно пробубнила:

– Твоя опухоль – скорее всего, безобидная киста, мама. Почему ты мне о ней не говорила?

– Надеялась, что рассосется. Зато я рассказала Ивонн, она все-все обо мне знала. – Руби повернулась к Брайану: – И про тебя много чего мне наговорила. – Это прозвучало как неприкрытая угроза.

– Я виню вас в маминой смерти, – заявил Брайан. – Не купи вы эти дурацкие тапочки, мама до сих пор была бы жива.

– Значит, ты винишь в ее смерти меня? – взвизгнула Руби.

– Знаю, я не совсем член семьи, но… – начала Титания.

– Титания, думаю, нам не стоит вмешиваться, – перебил ее Александр.

К толпе под окном присоединилась стайка девочек-подростков в школьной форме, которые принялись бодро скандировать: «Ева! Ева! Ева!». Кто-то не отнимал пальца от звонка. Ева зажала ладонями уши.

– И не надейтесь, что я открою дверь, – поджала губы Руби. – Это было обязанностью Ивонн. В последние три дня я все думала, куда она подевалась. Бедняжка любила людей. Мне-то посторонние до лампочки, но в основном они не шибко мне нравятся. Ивонн очень помогала. Сама я с этими недоумками через дорогу не справлюсь. И их с каждым днем становится все больше.

Титания поспешно заявила:

– У меня есть работа. И собственная жизнь.

Брайан встал у изножья кровати Евы и рявкнул:

– И вот мы снова как обычно обсуждаем Еву. Следовало мне прислушаться к моей дражайшей покойной мамочке. Она давно советовала мне выехать из этого дома и постоянно напоминала, что моему браку конец. Итак, отныне мое участие в заботе о Еве заканчивается. Как сын, лишившийся матери, и круглый сирота, прошу позволить мне оплакать усопшую родительницу без помех.

Руби забубнила, не обратив на сироту внимания:

– И о похоронах надо бы подумать. На дворе февраль. Не дай Бог, подхвачу воспаление легких. Что будет с Евой, если я окажусь в больнице под капельницей?

– Я присмотрю за Евой, – вызвался Александр. – Буду открывать дверь, решать, кого пускать. Буду готовить еду и стирать ее белье.

– Александр, цветы бесподобны, – сказала Ева. – Спасибо. Но тебе нельзя за мной приглядывать, у тебя своей работы полно.

– Мне только что выплатили вознаграждение за заказную картину, поэтому несколько недель я продержусь.

– А дети? – спросила Руби. – Нельзя же по ночам вытаскивать малышей из кроваток.

Александр посмотрел на Еву.

– Да, нам придется жить здесь.

Брайан повернулся к Александру:

– Моя мать умерла, и ты ловишь момент, чтобы со всем семейством переселиться в мой дом? Рассчитываешь, что будешь жить здесь бесплатно и пользоваться моим электричеством, моей горячей водой и моим оптоволокном? Нет уж, прости, дружище, мест нет.

Титания робко заметила:

– Бри, конечно, ужасно, страшно и невообразимо неприятно, что Ивонн скончалась, но всем нам было бы весьма выгодно иметь Александра поблизости.

– Та цыганка в Блэкпуле еще сказала, что появится высокий темный мужчина, – пробормотала Руби.

Брайан наконец вышел из себя.

– Да ради всего святого, что вы несете? Моя мама умерла! Просто закройте свой чертов рот, женщина! А что касается ваших предыдущих причитаний – мне тоже интересно, почему моя любящая бескорыстная мамочка скончалась, а вы, с вашими глупыми наблюдениями и допотопным мозгом, до сих пор коптите небо!

– Да не убивала я твою маму! – воскликнула Руби и спрятала лицо в ладонях.

– Не называй мою маму глупой! – набросилась на мужа Ева. – Она ничего не может с собой поделать!

Ева так рассердилась, что поползла на коленях к Брайану, сидящему в изножье кровати.

С улицы донеслись разрозненные крики и одобрительные восклицания, когда Ева впервые за несколько дней мелькнула в окне.

Ева чувствовала, как внутри нарастает гнев и исторгается из ее тела жалящими обличениями:

– Ты лгал мне каждый день на протяжении восьми лет! Говорил, будто работаешь до полседьмого из-за того, что увлечен своим проектом с Луной! Но в действительности ты был увлечен Титанией Ноубл-Форестер! А я-то все гадала, почему ты по вечерам такой вымотанный и прожорливый – запросто  уминал ужин из трех блюд!

Титания тоже подключилась к крику:

– Так вот почему ты никогда не приглашал меня на ужин, да? Не мог дождаться, пока доберешься домой к женушкиному коктейлю из креветок, свиной отбивной и сливовому пудингу!

Брайан тихо ответил:

– Я никогда не переставал любить свою жену. Думаю, что любить двух женщин вполне возможно. Точнее, трех, включая мою бедную мамочку.

– Ты никогда не говорил, что любишь меня, – сказала Титания. Ее гнев поутих, и она прошептала Брайану на ухо: – Ух ты! Чистый афродизиак. Почему бы нам не побыть немного вдвоем, Бельчонок? Пойдем в сарай.

Дверной звонок дребезжал так, словно в дом пытался прорваться сумасшедший.

Когда через несколько секунд никто так и не двинулся с места, Александр посмотрел на Брайана и спросил:

– Мне открыть?

– Как, черт возьми, пожелаешь, – рявкнул Брайан.

– Ева, мне открыть? – уточнил Александр.

Она кивнула. Хорошо было иметь его поблизости, когда под дверью караулил маньяк.

Александр шутливо отсалютовал ей и пошел вниз.

Титания передала Еве пачку писем, которую сжимала в руках.

– Половина спам, вторая половина – лично для тебя.

Затем повела Брайана за руку как ребенка.

– Бельчонок? – фыркнула Ева.

Она испуганно посмотрела на конверты. В основном они были адресованы «Женщине в кровати, Лестер». На некоторых, присланных из США, значилось: «Ангелу в постели, Англия». На одном, из Малайзии, было написано просто «Ева, Великобритания». Открыв первые три, Ева отложила письма.

В каждом из них крылись боль и ложные надежды.

Ева ничем не могла помочь людям, и их страдания чрезмерно обременяли ее совесть.

Она часто занимала себя, составляя в уме различные списки, и теперь смотрела на белую стену, пока та не стала расплываться, и ждала, какая в голове всплывет тема. Сегодня ею оказалась боль.

 Самая худшая боль:

1. Роды;

2. Падение с ветки на бетон;

3. Пальцы, зажатые в автомобильной двери;

4. Воспаление млечных протоков;

5. Падение в костер;

6. Укус свиньи на ферме;

7. Воспалившийся в праздник зуб;

8. Наезд колеса – Брайан ехал задним ходом;

9. Воткнутая в колено булавка;

10. Впившийся в ногу на Майорке морской еж.

Глава 53

На следующий день возникла проблема иного рода: Брайан-младший написал Еве электронное письмо на адрес Александра. Тот распечатал послание посредством хитрой смычки устройств с беспроводным соединением и принес Еве вместе с чашкой кофе.

«Мама, мне неприятно разговаривать по телефону, и поэтому я больше не буду отвечать на звонки. В будущем я намерен изредка общаться с тобой посредством текстовых сообщений по электронным средствам связи или даже рискну довериться причудам почтовой службы».

– Претенциозный маленький говнюк, – возмутилась Ева. – Кем он себя возомнил – романистом Энтони Троллопом, подвизавшемся в почтовом ведомстве?

Она продолжила чтение.

«Я узнал от отца, что бабушка с отцовской стороны скончалась. С моей стороны было бы лицемерием скорбеть о ней, так как ее участь мне безразлична. Она была глупой старухой, и ее нелепая смерть лишь послужила тому очередным доказательством. Но в четверг я приеду на ее похороны. Не знаю, как Брианна, потому что у нее на этот день запланирована лекция нечеловечески умного профессора Шинтана Яу. Для первокурсницы пообщаться с ним – это редкая и большая честь. Хотя, думаю, профа не обрадует то, что Бри имеет сказать о многообразии Калаби – Яу».

Ева оторвалась от письма сына.

– Бедный профессор, мне его жаль. Знаешь, Александр, я совсем не понимаю своих детей. И никогда не понимала.

– Ева, никто из нас не понимает своих детей, – заверил ее Александр. – Потому что они не мы.

Ева возобновила чтение, но ее энтузиазм поугас.

«Так как мы не встретимся на кладбище, возможно, тебе будет небезынтересно узнать, что мою статью, доказывающую, что неравенство Боненбласта – Хилле для однородных многочленов является гиперсжимающим, принял журнал «Анналы математики» для возможной публикации в сентябрьском номере, и что мне предложили стипендию в колледже Святого Иоанна в Оксфорде. Я, однако, склонен отказаться от этого предложения. Это вовсе не Кембридж, да и текущее место учебы меня вполне устраивает. Неподалеку есть кафе, где подают полный английский завтрак по цене, которую я могу себе позволить. Плотного завтрака мне хватает на целый день, и вечером требуется докинуть лишь бутерброд с эдамским сыром».