Читаем без скачивания Багровый прилив (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

Никто бы не узнал в изменившихся демоне и ангеле, что схватились на площади перед собором, прежних Рамиро да Косту и Рауля Рейса. Рыцарь в раскалённых золотых доспехах с крыльями, сотканными из чистого пламени за спиной, обрушился на воина в чёрных доспехах и плаще из жирного дыма и ярких искр. Такой дым поднимается над сгоревшими сёлами и городами, когда, кроме домов, горят ещё и люди. Воин в чёрном отбивался двусторонней косой, орудуя ею со смертоносной стремительностью. Однако рыцарь в золотом двигался ничуть не медленнее и бил не слабее. Клинки встречались, вспыхивая пламенем, от которого у смертных, наблюдавших за схваткой и демоном послабее, начинала кровь течь из глаз. Всякий раз сталь клинков в месте столкновения раскалялась докрасна, словно их опускали в жаркое горнило.

На стремительные взмахи двусторонней косы золотой рыцарь с пламенными крыльями за спиной отвечал могучими ударами меча. Два клинка косы воина в чёрном со свистом рассекали воздух, движения его были почти незаметны человеческому глазу, однако золотой рыцарь легко парировал их — ни разу вражеское лезвие даже не чиркнуло по его доспеху. Но и сам он не сумел достать врага — воин в чёрной броне неизменно уклонялся от всех его контратак.

Они стоили друг друга, и всякий опытный боец, глянув на них, понимал, что исход этого боя решит случай. Вряд ли сущности столь могучие, как те, кто сошёлся сейчас на площади перед собором, могут выдохнуться, а вот от случайностей не застрахован никто.

Но вовсе не случайность решила исход этого противостояния, а кровоточащая прореха в броне золотого рыцаря. Оттуда, куда ударил Рамиро когтями Легион, по доспеху его продолжала стекать кровь, а по раскалённому докрасна золоту змеились трещины. Маленькие, но такие, каких хватило, чтобы пробить его, к примеру, клинком косы.

Воин в чёрном закрутил своё оружие, так что оно превратилось в настоящий стальной вихрь. Золотой рыцарь отбивал его стремительные удары, на контратаки у него не оставалось времени. Его враг только наращивал темп, то и дело меняя направления ударов, чтобы сбить противника с толку, буквально вынуждая того допустить роковую ошибку. Однако золотой рыцарь слишком умело владел оружием и не давал врагу ни малейшего шанса пробить защиту. Лишь раз демону в чёрном удалось поймать его на сложный финт, он тут же закрутил косу, заплетая клинок меча, не давая тому освободиться из захвата. Вот только это была уловка самого золотого рыцаря. Они оказались вплотную друг к другу, и рыцарь врезал демону бронированным кулаком по голове. Раскалённая золотая латная перчатка обрушилась на чёрный шлем с личиной-черепом, сминая сталь, рассыпая яркие искры. И тут же золотой рыцарь рубанул врага изо всех сил, вкладывая в этот удар всю свою ярость. Уклониться демон, не пришедший в себя после сокрушительного удара бронированной перчаткой в лицо, не успевал, и подставил под клинок древко своего оружия.

Коса в его руках переломилась напополам, клинок же меча золотого рыцаря ударил по чёрной броне демона. Нагрудник и оплечье её вспыхнули вишнёвым багрянцем раскалённого металла — в них появилась длинная прореха, откуда посыпались искры. Демон взревел от боли и гнева. Давно ему не наносили такого урона, и кто — жалкий смертный, пускай и переродившийся благодаря своей неистовой Вере и святому месту в подобие ангела. Он не был ровней тому, кто много лет скрывался под личиной Рауля Рейса.

Демон воззвал к силе древнего артефакта, которым сражался сейчас, и тот ответил, исполнив своё истинное предназначение. Он был оружием, но тюрьмой, куда заточали демонов жрецы культов Чёрного континента, чтобы использовать их силу для своих целей. Железной волей тот, кто сбросил личину Рауля Рейса, будто змея старую шкуру, сковал в единый миг всех выходцев из Долины мук, что вместе с людьми наблюдали сейчас за его схваткой с золотым рыцарем, позабыв о собственной распре. Даже разрубленный надвое артефакт, теперь ставший двумя косами на коротких рукоятках, не потерял своей мощи и исправно послужил своему хозяину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Теперь демон, затянувший в артефакт всех, кого призвал из Хаоса изначального Легион, с новыми силами обрушился на золотого рыцаря. Тот, кто ещё утром называл себя Раулем Рейсом, отбросил чёрную броню, под ней оказался могучий торс, сделавший честь и атлету времён Энеанской империи. Лишь плащ на плечах и шлем на голове остались от прежнего доспеха. Демон завертел в руках два боевых серпа, в которые благодаря усилию его воли превратились обломки косы, и снова пошёл в атаку на золотого рыцаря.

Демон двигался ещё быстрее, чем прежде, хотя казалось, это было просто невозможно. И всё же золотой рыцарь отбивался от его атак — длинный меч в его руках танцевал, сверкая в лучах солнца. Но всё же не раз и не два чёрному воину удалось задеть рыцаря — броню неистового приора, ставшего почти ангелом гнева Господнего, прочертили несколько длинных царапин. Крови пока не было, но демон знал, что скоро дойдёт и до неё. Он пустит кровь этому недоангелу, раз это удалось даже жалкому Легиону. Тот, кого звали Раулем Рейсом, желал выпотрошить врага на глазах у толпы, как делал это в прежние времена с настоящими ангелами.

Несколько раз золотой рыцарь пытался контратаковать, однако чёрный воин легко пресекал его попытки и тут же жестоко бил в ответ. Все контратаки золотого закончились лишь новыми отметинами на его броне. Чёрный же наседал всё жёстче и жёстче — два его боевых серпа свистели, будто вестники смерти. Золотой доспех рыцаря покрывала уже паутина царапин разной длины. Однако крови всё ещё не было, словно заточенные до бритвенной остроты клинки серпов не могли прорезать броню.

Собрав всю силу и скорость, золотой рыцарь, прежде лишь отбивавший нападки врага, неожиданно контратаковал. Крылья за его спиной вспыхнули так ярко, что казалось, рядом с собором загорелось новое солнце — небольшое, но на краткий миг ослепившее всех. Всех, кроме воина в чёрном. Тот сумел перехватить меч золотого рыцаря, поймав его на скрещённые серпы. Сразу же увёл их в сторону, крутанулся на месте, усиливая ответный удар. Никто не успел увидеть, как пара серпов в его руках снова обратилась в двустороннюю косу на длинной рукоятке. Ответный удар её лезвия был направлен прямо в прореху в золотой броне рыцаря, оставленную когтями Легиона. Отбить его мечом рыцарь уже точно не успевал.

Демон, кого долго звали Раулем Рейсом, ликовал — недоангел попался! Сейчас он поразит его, всадит лезвие косы поглубже в не успевшую затянуться рану, рванёт вверх и в сторону, расширяя её. Он выпотрошит врага, словно хряка! Ещё мгновение — и клинок, минуя пробитую недавно броню, погрузится в плоть жалкого недоангела.

Однако плоти неистового приора клинок косы не достиг. На рукояти её сомкнулись закованные в металл латной перчатки пальцы. И только тут воин в чёрном понял, как же силён его противник. Демон не сумел вырвать оружия из его хватки, хотя и держал его двумя руками.

— Я знал, что ты ударишь сюда, — прогудел голос из-под золотого шлема. — Ты предсказуем в своей подлости.

А в следующий миг на плечо демона обрушился тяжёлый клинок длинного меча. Он легко рассёк его тело от ключицы до середины живота. Раскалённая сталь его сожгла сердце демона, и свет в глазницах его шлема погас, прежде чем золотой воин высвободил своё оружие. Плащ из жирного дыма и ярких искр словно вобрал в себя всего демона, а после развеялся по ветру.

Внезапно на площади перед собором стало удивительно тихо. Не бил больше набат, никто не сражался, не кричал, не умирал, даже раненые, лежавшие на мостовой, почти не стонали, словно боясь нарушить эту почти волшебную тишь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А потом золотой рыцарь упал на колено, звеня доспехом. Крылья за его спиной потускнели и рассыпались золотистыми искрами, доспех изменился, снова став тем, в который был одет Рамиро да Коста. Вместо золотого рыцаря ангела гнева Господнего на залитой кровью мостовой стоял коленопреклонённый приор рыцарей Веры. Левой рукой он зажимал глубокую рану на боку, меж закованных в сталь пальцев его обильно струилась кровь.