Читаем без скачивания Заря вечерняя - Иван Евсеенко

Но теперь бояться нечего. Все у Арины собрано. Остается только занести Борисихе ключ, попросить, чтоб приглядела за курами. Другого хозяйства у Арины нет.

Арина задернула занавесками окна, поправила постель, потом присела на стуле. Посидела минуты две, оглядывая все в хате, как будто прощалась навсегда и с печью, и с ухватами, и с иконой. На душе было неспокойно. За всю свою жизнь Арина всего лишь один раз ездила с покойным Демьяном в Орел. Так это ведь совсем рядом. Да и с Демьяном было но страшно — он дорогу хорошо знал и с железнодорожниками умел ладить. А теперь придется все самой. Ну да ничего, свет не без добрых людей.

Арина завязала платком через плечо кошелку и пошла из хаты, все время думая, как лучше рассказать Борисихе о своей поездке, чтоб та не отговаривала, не останавливала.

Борисиха как раз сеяла в палисаднике цветы. Завидев Арину, еще издали спросила:

— До города?

«До города», хотела ответить Арина, но вовремя спохватилась. Все равно ведь придется обо всем рассказать, отдавать ключи.

— К сыновьям я… — призналась она.

Борисиха ничего не ответила, присела на завалинке и вдруг заплакала, вытирая фартуком глаза.

— Ну чего ты? — стала ее успокаивать Арина. — Чего ты?

— Да так, своего вспомнила.

У Борисихи тоже погиб на фронте сын. Ровесник Тихона. Но кроме него у Борисихи еще две дочери. Одна живет в городе, а другая здесь. Борисиха уже правнуков нянчит.

— Так ты посмотри за хатой, — попросила ее Арина.

— Посмотрю.

Арина отдала Борисихе ключ, попрощалась, Но та вдруг остановила ее, сунула в руки сверток с семенами:

— На вот, может, на могиле посеешь…

Теперь заплакала Арина. Найдет ли она еще эту могилу? Но, может, найдет, раз указано, где похоронен. Попросит у кого-нибудь лопату, грабли, вскопает землю и посеет сразу все цветы. Пусть растут… А может, они там уже и посеяны. Теперь везде о погибших помнят.

Арина еще раз попрощалась с Борисихой и пошла, время от времени оглядываясь назад. Борисиха стояла, опершись на штакетник, маленькая, сгорбленная. Кто его знает, может, и свидеться уже не придется. Здоровье у Борисихи слабое. Да и у Арины тоже. Ревматизм. Иной раз ухваты в руки нельзя взять — не держат. А бывало, по пятнадцать коров доила, когда еще дояркой работала. От этого и ревматизм.

Борисиха тоже на своем веку всякой работы переделала, дай бог каждому. И звеньевой была, и птичницей, и свинаркой. Правда, бросила все это немного пораньше, как только дочери замуж повыходили. За внуками надо было кому-то смотреть.

Арина по-доброму завидует Борисихе. Были бы у нее сейчас внуки, все как-то по-другому складывалось бы. То к одному бы пошла, то к другому… И везде свои.

Но что теперь поделаешь?! Ребята жениться не успели. Илюше-то, правда, еще рано было. А вот Тихон и Митя могли бы и жениться.

Демьян даже заговаривал с ними об этом несколько раз. Но они все отшучивались:

— Успеется еще, отец!

К учебе тянулись. Тиша в агрономы хотел, а Митя на учителя собирался ехать.

У Тиши хоть невеста была. Дочь Борисихи. Может, и породнились бы. Правда, об этом они с Борисихой теперь не говорят. Дочь с мужем хорошо живет. Борисиху зять жалеет. Чего мечтать о пустом?!

Про Митю ничего Арина не знает. Он скрытный был, стеснительный. А вот Илюша привез бы себе из армии. В последнем письме обмолвился, даже фамилию назвал, Нагибина Мария.

Письма все Арина сохранила. Нет-нет да и попросит Борисиху прочитать.

От Тиши было всего одно письмо на сереньком листочке с печатным рисунком и стишком. На рисунке изображен солдат с гранатою в руках и стоит подпись: «Немецкому танку здесь не пройти!» Потом пропечатаны стишки:

Победа над лютым врагом близка!Чтоб светлые дни настали,Вперед! — говорит нам родная страна,Вперед! — приказал нам Сталин.

А дальше уже начинается само письмо:

«Здравствуй, дорогая мама!

Только что узнал, что вас освободили, и вот пишу.

Уже прошло два с половиной года, как мы расстались. Я с начала войны воевал под Москвой, потом под Сталинградом. Был ранен в голову, но не тяжело. Пролежал два месяца в госпитале и сейчас снова уже на фронте. Бьем проклятого врага. Близится тот час, когда мы расплатимся с ним за все.

Я пока живу хорошо. Только очень скучаю по вас. Но ничего не сделаешь, надо поскорее изгонять врага.

Мама, напишите, что у вас произошло за эти два года? Кто остался жив, кто погиб? Известно ли что о Мите и Илье? Я от них не получил ни одного письма. Мама, я посылаю вам немного денег, 250 р. и еще буду высылать, сколько смогу. Мне здесь деньги не нужны. На этом кончаю. Оставайтесь живы, здоровы. Я скоро иду в бой. Когда вернусь, напишу еще.

25 сентября 1943 г.

Полевая почта 81001

После этого в письме стоит еще небольшая приписка, всего в две строчки:

«Если моей матери нет в живых, то пусть мне ответит первый, кто прочитает это письмо».

Но Арина сама ответила. Попросила Борисиху написать поподробней и поразборчивей. Письмо получилось длинное, на три странички. Арина описала Тихону, как вслед за ним ушли на войну Митя и Илюша, как потом появились немцы и как было страшно при них жить. И еще много про хозяйство, про соседей, про Тишиных товарищей, на которых уже пришли извещения.

Письмо Арина сама отнесла в город, побоявшись доверить почтарке. Стала ждать ответа. Но вместо него вначале пришло извещение о Тихоновой смерти, а потом двести пятьдесят рублей денег.

Что делать с этими деньгами, Арина не знала. Покупать на них что-нибудь было никак нельзя. Деньги долго лежали в сундуке вместе с Тишиным письмом и извещением. И лишь весною, посоветовавшись с Борисихой, Арина раздала их на станции раненым.

После Тиши первым прислал письмо Илюша. Он воевал летчиком на севере против финнов. А потом уже откликнулся и Митя. От этого письма приходили чаще и почти до самого конца войны. Арина уже ждала его домой, надеялась увидеться…

Митя был похож на Демьяна, высокий, плечистый. Только посуровей, посдержанней. Фотографию с фронта прислал — вылитый Демьян в молодости. Арина иногда посмотрит и расплачется и по одному и по второму…

Демьян умер рано, едва пятьдесят исполнилось. И тоже, считай, от войны. Правда, не от этой, а еще от первой.

Не успели пожениться, его в армию призвали. За пять лет ни разу не виделись. Вся молодость прошла в страхе, в ожидании…

С войны Демьян пришел никудышным. Все у него внутри поотбивало. Он в коннице служил. Говорит, падал так, что на носилках выносили. Да и ранен не раз и пулей, и саблей.

И все-таки Арина теперь завидует Демьяну. Умер при сыновьях, как и положено всем людям — умирать раньше своих детей.

А она вот пережила их на тридцать лет. Хотя что это за жизнь?! Настоящая жизнь осталась там, вместе с ними, до войны. А остальное уже как во сне — можно было и не жить.

Так за всякими мыслями и воспоминаниями Арина потихоньку и дошла до станции. В вокзале сняла кошелку, поставила в уголок возле дощатого дивана с высокой спинкой, заняла очередь в кассу. Стала смотреть, у кого бы можно было спросить про дорогу. Но все робела. Люди заняты своим делом, не до Арины. Да и чего их волновать своими вопросами. Лучше уж она покажет кассирше извещение, а та выдаст ей билет и надоумит, как ехать.

Арина присела на диване. Что-то совсем разболелись ноги. Пока шла, вроде бы ничего, а теперь начало крутить в суставах. Наверное, к перемене погоды.

Арина поплотней закуталась в платок. Не захворать бы в дороге. Ну да, может, пройдет помаленьку. Не первый год болеет. Надо только притерпеться, привыкнуть, думать о чем-нибудь другом, боль и забудется.

Изредка Арина поглядывала на людей, толпившихся возле кассы. По давней привычке сравнивала почти всех мужчин со своими сыновьями. Такими они были бы сейчас или какими-нибудь особенными? Выходило, конечно, что особенными, знаменитыми людьми должны были стать ее сыновья. Жили бы, наверное, в больших городах. А может, кто и при ней остался бы. Тиша, конечно. Он землю любил, природу, да и невеста здесь…

Остальные стали бы приезжать на праздники, в отпуск. Арина ждала бы их, готовилась. За неделю еще побелила бы в хате, повесила рушники, постелила скатерть. Потом хлопотала бы возле печки.

Сыновья приезжали бы с женами и детьми. Зашли бы в хату, поздоровались:

— Здравствуй, мать! С праздником тебя!

— Здравствуйте, сыночки! — ответила бы Арина. И повела бы их в другую комнату, пригласила за стол.

Внучата, те, конечно, сразу в сад за яблоками и грушами. А сыновья, выпив вместе с женами по рюмке, начали бы рассказывать Арине про жизнь в городе, интересовались бы ее здоровьем, хозяйством. Потом все пошли бы на речку. Сыновья ловить рыбу, а невестки и внучата купаться, загорать.