Читаем без скачивания Полное собрание сочинений. Том 11 - Иосиф Сталин

На этой почве выросла теория “самотека”, теория “авось - небось”, теория о том, что “все образуется” само собой, что у нас нет классов, враги наши успокоились и все пойдет у нас как по писаному. Отсюда некоторая тяга к инертности, к спячке. Вот эта психология спячки, эта психология “самотека” в работе, - она и составляет отрицательную сторону периода мирного развития.

В чем состоит опасность таких настроений? В том, что они засоряют глаза рабочему классу, не дают ему разглядеть своих врагов, усыпляют его хвастливыми речами о слабости наших врагов и подрывают его боевую готовность.

Нельзя утешать себя тем, что в партии у нас миллион членов, в комсомоле - два миллиона, в профсоюзах - десять миллионов, что этим все обеспечено для окончательной победы над врагами. Неверно это, товарищи. История говорит, что самые большие армии гибли от того, что они зазнавались, слишком много верили в свои силы, слишком мало считались с силой врагов, отдавались спячке, теряли боевую готовность и в критическую минуту оказывались застигнутыми врасплох.

Самая большая партия может быть застигнута врасплох, самая большая партия может погибнуть, если она не учтет уроков истории, если она не будет ковать изо дня в день боевую готовность своего класса. Быть застигнутым врасплох, это - опаснейшее дело, товарищи. Быть застигнутым врасплох, это - значит стать жертвой “неожиданностей”, жертвой паники перед врагом. А паника ведет к распаду, к поражению, к гибели.

Я мог бы рассказать вам о многих примерах из жизни наших армий во время гражданской войны, когда маленькие отряды разбивали в прах большие войсковые соединения, если эти войсковые соединения не имели достаточной боевой готовности. Я мог бы рассказать вам о том, как в 1920 году три конных дивизии, имевшие не менее 5 тысяч сабель, были разбиты и обращены в беспорядочное бегство одним пехотным батальоном только лишь потому, что конные дивизии, застигнутые врасплох, были охвачены паникой перед врагом, которого они не знали, который был до крайности малочислен и которого можно было бы распушить одним ударом, если бы эти дивизии не находились в состоянии спячки, а потом - паники, растерянности.

То же самое надо сказать о нашей партии, о нашем комсомоле, о наших профсоюзах, о наших силах вообще. Неверно, что у нас нет уже классовых врагов, что они побиты и ликвидированы. Нет, товарищи, наши классовые враги существуют. И не только существуют, но растут, пытаясь выступать против Советской власти.

Об этом говорят наши заготовительные затруднения зимой этого года, когда капиталистические элементы деревни попытались подорвать политику Советской власти.

Об этом говорит шахтинское дело, являющееся выражением совместного выступления международного капитала и буржуазии в нашей стране против Советской власти.

Об этом говорят многочисленные факты из области внутренней и внешней политики, которые вам известны и о которых не стоит здесь распространяться.

Молчать об этих врагах рабочего класса нельзя. Преуменьшать силы классовых врагов рабочего класса - преступно. Молчать обо всем этом нельзя особенно теперь, в период нашего мирного развития, когда теория спячки и “самотека”, подрывающая боевую готовность рабочего класса, имеет под собой некоторую благоприятную почву.

Громадное воспитательное значение заготовительного кризиса и шахтинского дела состоит в том, что они встряхнули все наши организации, подорвали теорию “самотека” и лишний раз подчеркнули наличие классовых врагов, которые существуют, которые не дремлют и против которых необходимо крепить силы рабочего класса, его бдительность, его революционность, его боевую готовность.

Отсюда очередная задача партии, политическая линия ее повседневной работы: подымать боевую готовность рабочего класса против его классовых врагов.

Нельзя не отметить, что настоящий съезд комсомола, особенно же “Комсомольская Правда”, подошли теперь ближе, чем когда бы то ни было, к этой задаче. Вы знаете, что в речах ораторов, так же как и в статьях “Комсомольской Правды”, отмечается важность этой задачи. Это очень хорошо, товарищи. Необходимо только, чтобы задачу эту не считали временной и скоропреходящей задачей, ибо задача усиления боевой готовности пролетариата является той задачей, которая должна проникать всю нашу работу, пока есть классы в нашей стране и пока мы имеем капиталистическое окружение.

Второй вопрос касается задачи борьбы с бюрократизмом, задачи организации массовой критики наших недостатков, задачи организации массового контроля снизу.

Одним из жесточайших врагов нашего продвижения вперед является бюрократизм. Он живет во всех наших организациях - и в партийных, и в комсомольских, и в профессиональных, и в хозяйственных. Когда говорят о бюрократах, обычно указывают пальцем на старых беспартийных чиновников, изображаемых у нас обычно в карикатурах в виде людей в очках. (Смех.) Это не вполне правильно, товарищи. Если бы дело шло только о старых бюрократах, борьба с бюрократизмом была бы самым легким делом. Беда в том, что дело не в старых бюрократах. Дело, товарищи, в новых бюрократах, дело в бюрократах, сочувствующих Советской власти, наконец, дело в бюрократах из коммунистов. Коммунист-бюрократ - самый опасный тип бюрократа. Почему? Потому, что он маскирует свой бюрократизм званием члена партии. А таких коммунистических бюрократов у нас, к сожалению, немало.

Возьмите наши партийные организации. Вы, должно быть, читали о смоленском деле, об артёмовском деле и т.д. Что же, это-случайность? Чем объясняются эти позорные факты разложения и развала нравов в некоторых звеньях наших партийных организаций? Тем, что монополию партии довели до абсурда, заглушили голос низов, уничтожили внутрипартийную демократию, насадили бюрократизм. Как бороться против этого зла? Я думаю, что никаких других средств против этого зла, кроме организации контроля партийных масс снизу, кроме насаждения внутрипартийной демократии, нет и не может быть. Что можно возразить против того, чтобы поднять ярость партийных масс против этих разложившихся элементов и дать им возможность гнать в шею такие элементы? Едва ли можно что-либо возразить против этого.

Или, например, взять комсомол. Вы, конечно, не будете отрицать, что кое-где в комсомоле имеются совершенно разложившиеся элементы, беспощадная борьба с которым абсолютно необходима. Но оставим в стороне разложившихся. Возьмем последний факт беспринципной групповой борьбы внутри комсомола вокруг лиц, борьбы, отравляющей атмосферу в комсомоле. Чем объяснить, что “косаревцев” и “соболевцев” в комсомоле сколько угодно, а марксистов приходится искать со свечой в руках? (Аплодисменты.) О чем говорит этот факт, как не о том, что в некоторых звеньях верхушки комсомола происходит процесс бюрократического закостенения?

А профсоюзы? Кто будет отрицать, что бюрократизма в профсоюзах хоть отбавляй? У нас есть производственные совещания на предприятиях. У нас имеются временные контрольные комиссии при профсоюзах. Задача этих организаций состоит в том, чтобы будить массы, вскрывать наши недостатки и намечать пути улучшения нашего строительства. Почему эти организации не развиваются у нас? Почему в них не кипит жизнь? Не ясно ли, что бюрократизм в профсоюзах плюс бюрократизм в парторганизациях не дают развиваться этим важнейшим организациям рабочего класса?

Наконец, наши хозяйственные организации. Кто будет отрицать, что наши хозяйственные органы не страдают отсутствием бюрократизма? Возьмите хотя бы шахтинское дело. Разве шахтинское дело не говорит о том, что наши хозяйственные органы не идут вперед, а ползут, волочатся?

Как положить конец бюрократизму во всех этих организациях?

Для этого есть только один-единственный путь- организация контроля снизу, организация критики миллионных масс рабочего класса против бюрократизма наших учреждений, против их недостатков, против их ошибок.

Я знаю, что, подымая ярость трудящихся масс против бюрократических извращений наших организаций, приходится иногда задевать некоторых наших товарищей, имеющих в прошлом заслуги, но страдающих теперь бюрократической болезнью. Но неужели это может остановить нашу работу по организации контроля снизу? Я думаю, что не может и не должно. За старые заслуги следует поклониться им в пояс, а за новые ошибки и бюрократизм можно было бы дать им по хребту. (Смех, аплодисменты.) А как же иначе? Почему бы этого не сделать, если этого требуют интересы дела?

Говорят о критике сверху, о критике со стороны РКИ, со стороны ЦК нашей партии и т. д. Все это, конечно, хорошо. Но этого далеко еще не достаточно. Более того, главное теперь вовсе не в этом. Главное теперь состоит в том, чтобы поднять широчайшую волну критики снизу против бюрократизма вообще, против недостатков нашей работы - в особенности. Только организуя двойной пресс - и сверху и снизу, только перемещая центр тяжести на критику снизу, можно будет рассчитывать на успешную борьбу и искоренение бюрократизма.