Читаем без скачивания Миллиардер. Книга 3. Конец игры - Кирилл Бенедиктов

— Бабушка? Откуда вы… А ведь эта сушеная мумия говорила, что была с ней знакома!

На этот раз Свиридов все-таки удивился.

— Неужели? Вот уж воистину тесен мир… В общем, Андрей Львович, предметы к беспредметникам липнут. Потому-то я и хотел, чтобы ты с нами к полюсу отправился…

— Знаете, генерал, — Гумилев злился на этого человека, сломавшего ему жизнь только потому, что ему хотелось добавить в свою коллекцию десяток новых предметов, — я что-то не замечал за собой сверхъестественных способностей. Взглядом спички я поджигать не могу, летать тоже пока не научился… Что-то у вас не сходится.

Свиридов тяжело вздохнул.

— Андрей Львович, ты вот свои миллиарды как заработал? Шел-шел и нашел кошелек с миллиардом? Или, может, тебе наследство от богатой тетушки из Австралии привалило?

— Не надо ерничать, Илья Ильич, — попросил Гумилев.

— Да я и не ерничаю, — смиренно развел руками-лопатами Свиридов. — Ты свои деньги заработал, причем преимущественно честным путем. А поскольку это у нас в стране почти невозможно, остается предположить, что тебе что-то помогало.

— Ага, — хмыкнул Андрей, — у всех ангелы-хранители, а у меня ангел-брокер. Так, что ли?

— Почти, — не принял шутки Свиридов, — на самом деле все куда проще. У тебя невероятно развита интуиция. На уровне, недоступном обычному человеку. Эта интуиция все время подталкивает тебя принимать правильные решения и делать правильный выбор в сложных ситуациях. Вот такой у тебя дар.

— Да уж, негусто.

— А ты полагаешь, способность двигать стулья взглядом принесла бы тебе больше пользы? — скептически осведомился генерал. — Максимум, на что ты мог бы рассчитывать, — это на сборы от продажи билетов в провинциальных цирках. А со своей интуицией стал олигархом…

— Я не люблю слова «олигарх», — перебил его Гумилев.

— Я помню, помню, — кивнул Свиридов. — Ты у нас сторонник аристократической системы. Ладно, все это лирика. Я так понимаю, ты ко мне не о высоких материях толковать пришел. Излагай.

— Да, по-моему, все и так понятно. — Андрей кивнул в сторону серебристого ноутбука. — Эти выродки собираются устроить миру шоковую терапию, чтобы на волне глобальных беспорядков прийти к власти. Они называют это «управляемый хаос».

— Концепцию управляемого хаоса придумали в США, — заметил генерал. — Но использовать ее могут и нацисты, тут ты прав. Значит, захват заложников в Москве и Нью-Йорке? Взрывы на атомных электростанциях?

— И еще какой-то непонятный «небесный огонь». Который пострашнее атомной бомбы. Не знаете случайно, что это может быть?

Свиридов пожал плечами.

— Я не специалист по новейшим системам оружия. Похоже, что-то вроде системы СОИ, которой американцы пугали нас в восьмидесятые годы. Но ее ведь так и не реализовали.

— Может быть, это и блеф, — не стал спорить Гумилев. — Но даже если все ограничится взрывами и заложниками… Генерал, мы должны их остановить!

— Мы? — удивился Свиридов. — Насколько я понимаю, ты уже два года на них работаешь. Что, совесть неожиданно проснулась?

— Илья Ильич, — сказал Андрей мягко, — у них моя дочь и Марго. И потом, вы думаете, заговорщики посвящали меня в свои планы?

— Беленина же посвящали, — хмыкнул генерал. — Впрочем, Чен там оговаривается, что тебе особой веры нет… Ладно, так чего ты от меня хочешь?

— Помощи, — просто сказал Гумилев. — В одиночку я их не остановлю. Тут нужна мощная организация, такая как ваша.

— Я уже два года как в отставке. Дача, грядки, домино во дворе. От такого союзника тебе будет не много проку.

Свиридов подошел к окну, выглянул на улицу и зачем-то задернул штору. В кабинете сразу стало темно и еще более неуютно.

— Знаешь, что это за квартира? — неожиданно спросил генерал. — Во время войны здесь жил начальник СМЕРШа Абакумов. Слыхал про такого?

— Что-то слышал. Его вроде бы расстреляли?

— Да, попал под раздачу после «дела врачей». Когда Сталин умер, его должны были выпустить, но он слишком много знал. А когда-то был одним из самых могущественных людей в стране.

— К чему вы мне это рассказываете?

— Мою службу создал именно он, Виктор Абакумов. Поначалу это был крохотный отдел в системе СМЕРШ, потом постепенно расширился. При Хрущеве его чуть было не разогнали, Никита вообще в мистику не верил, но потом восстановили. Но «мощной организацией», как ты выражаешься, он никогда не был.

— Значит, не поможете? — Гумилев не сумел скрыть своего разочарования. Свиридов был его единственной надеждой — если кто и мог поверить Андрею, то только бывший глава ГУАП. — Что ж, тогда не стану отнимать у вас время…

— Времени у меня как раз предостаточно, — усмехнулся генерал. — Как и у любого пенсионера. А вот возможности уже не те. Но оставлять это дело просто так нельзя. Надо же, что выдумали, поганцы, — Орла против меня использовать! Тебе этого не понять, а я за эти полвека с Орлом ни разу не расставался… Он как часть меня был. Пользовался я им редко, но тут не в частоте дело. Гитлер, когда у него Орла отобрали, сдулся, как резиновая кукла, которую прижгли паяльником. Я, видишь, тоже ослаб… Предметы, знаешь ли, вампирят. Дают тебе сверхспособности, но отбирают жизненные силы… особенно когда переходят к другому владельцу.

Гумилев молча смотрел на него. Свиридов, видимо, почувствовал, что его исповедь никому не нужна, и резко сменил тему.

— В общем, вот что мы сделаем. Ты возвращайся к своей Катарине… Постарайся, чтобы она ничего не заподозрила. Я встречусь с кем надо, дам послушать твою запись, объясню как и что. Они свои акции собираются в конце ноября устроить, так что время у нас еще есть. Когда дойдет дело до разработки конкретных контрмероприятий, тебе сообщат. А пока сиди тихо, как мышь под веником, понял?

Андрея покоробил его тон — так генерал мог бы разговаривать с кем-нибудь из своих молодых и неопытных подчиненных. Но он понимал, что Свиридов таким образом отыгрывается за проявленную минутой раньше невольную слабость. К тому же то, что генерал все же согласился ему помочь, перевешивало любые личные обиды.

— Только будьте осторожны, Илья Ильич, — сказал он, протягивая Свиридову руку. — У Четвертого Рейха глаза и уши повсюду. Сами же говорили — за Чена просили очень влиятельные люди…

— Не волнуйся, Андрей Львович, меня не так-то просто убить.

Генерал выглядел на удивление бодро, будто сбросил с десяток лет. «Ему за семьдесят, — вспомнил Андрей слова Катарины. — А держится так, словно вчера разменял шестой десяток».

— Чаю-то выпьешь? — спохватился вдруг Свиридов. — Или чего покрепче?