Читаем без скачивания Последний Герой. Том 5 - Рафаэль Дамиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оксана медлила. Держала шприц, но её пальцы дрожали.
— Хочешь, я помогу? — сказал я тихо. — Сделаю укол, если не решаешься сама.
Она раскрыла рот, но слова застряли в горле. Я не стал ждать. Подошёл вплотную, забрал шприц из её руки. В этот момент я стоял спиной к Ландеру и его людям.
Резко незаметным жестом вогнал иглу себе в живот и быстро ввёл вторую дозу. Жидкость мгновенно разлилась по внутренностям, тело хотело содрогнуться, будто ударило током. Но я выстоял и не шелохнулся.
Не давая никому опомниться, я повернулся так, чтобы профессор видел каждое моё движение, и вогнал шприц в плечо Оксаны. Уже пустой, но пальцы поставил так, будто поршень оттянут. Нажимал медленно, делая вид, что выдавливаю препарат в её руку. На самом деле в шприце уже ничего не было — я лишь имитировал укол.
Глаза Оксаны расширились. Она встретилась со мной взглядом и прошептала еле слышно:
— Макс, что ты наделал? Двойная доза тебя убьёт.
— Всё нормально, — прошептал я в ответ, наклоняясь к ней. — Так надо, поверь мне.
Пустой шприц звякнул о бетон, разлетевшись осколками.
Если я умру — всё кончено. Но если выдержу… это может стать нашим единственным шансом.
Глава 17
Нет, я и не надеялся, что препарат сработает мгновенно. Чудес не бывает, и умом я это понимал. Но должен был попробовать. Ведь Шульгин… Шульгин тогда стал совсем другим человеком, словно сбросил свою кожу и вышел наружу зверем, которого никто в нём раньше не видел. Он рвал всё на своём пути. И я хотел — нет, я был обязан — стать им. Иначе отсюда не выбраться. Обычный Максим в этой западне не протянет. Ему не хватит сил.
Я верил, что препарат высвобождает скрытые резервы организма. Пробуждает то, что обычно спит. Только у меня этих резервов — не один, а два. Один — мой, человеческий, тот, что в Новознаменске живёт и дышит. Второй — Лютого, того, кем я был когда-то — и чью жизнь я так и не дожил до конца. Макс и Лютый. В одном теле. Значит, сила и выносливость тоже должны стать двойными.
Так? Не знаю…
Эти мысли пронеслись в голове со скоростью звука, я едва успевал их ловить. Но чем дальше, тем сильнее накатывало чувство, что я допустил ошибку. Жестокую, непоправимую. Сердце вдруг забилось чаще. Удары сливались в сплошной гул, будто в груди барабанили десятки молотов. В висках грохотало так, что голова готова была разорваться изнутри. Лоб вспыхнул, кровь гнала жар к лицу, глаза заслезились.
— Что с тобой, Макс⁈ — обеспокоенно выкрикнула Кобра, хватая меня за руку. — Максим!
Я хотел подбодрить Оксану, сказать, что всё нормально, что я в порядке. Но язык будто прирос к нёбу, слова застряли в горле. Вместо человеческой речи вырвался только сиплый хрип.
Вот черт… Передоз…
И тут накатила волна — меня затрясло в ознобе, который в секунду парализовал всё тело. Казалось, что меня бьют судороги и каждая мышца сокращается отдельно, а кости скрипят под нагрузкой. По ощущениям — будто через меня прогнали тысячевольтовый разряд тока.
Но в тот же момент я понял: снаружи ничего не происходит. Моё тело оставалось неподвижным. Хотя меня будто всего поджарили внутри… А потом и вовсе тело обмякло, я потерял контроль и медленно сполз на пол.
— Максим! Максим! — слышался голос Оксаны, но он будто пробивался ко мне сквозь толщу воды или издалека, из глубины мутного колодца.
С каждым ударом моего внезапно уставшего сердца её крик звучал всё глуше и глуше. Я пытался ответить, хотел крикнуть, что жив, но во рту было сухо, а горло сжалось, словно на нём уже затягивали удавку.
И в голову врезалась одна мысль: неужели это конец? Неужели я просчитался, и этот шаг был моей ошибкой? Роковой и последней…
— Прости, Оксана… — подумал я, но так и не смог произнести это вслух.
Потому что провалился в сплошную черноту.
* * *
Ландер с недоумением, а потом и с явным удивлением наблюдал, как Яровой, казалось, сжавший зубы и пытавшийся держаться, вдруг рухнул без чувств на холодный бетон. Притворяется? Нет, никакой игры он не увидел. Неподдельный и резкий обморок, падение с глухим ударом, и Максим остался лежать неподвижно, распластавшись на полу клетки.
Его напарница — начальник уголовного розыска — не сдержала испуга. В её глазах мелькнула паника, и Ландер понял, что это не розыгрыш или хитрый трюк. Это настоящая неудача. Его неудача… Как ученого.
— Не везёт, так не везёт… — прошептал он себе под нос и махнул рукой автоматчикам.
— Вытащите тело, — приказал он уже громко.
Один из боевиков отомкнул замок. В ту же секунду Кобра рванулась вперёд, как пружина, вцепилась в автомат, пытаясь вырвать его из рук первого конвоира. Металл скрежетнул, пальцы её побелели от напряжения.
Второй успел среагировать — приклад с хрустом врезался ей в плечо, и Коробова отлетела вглубь камеры. Вскрикнула от боли, но уже через мгновение вновь поднялась, глаза горели, лицо перекосила злость. Она метнулась вперёд снова, как разъярённая тигрица.
— Без глупостей, — холодно, но громко произнёс Ландер. — Ещё шаг, и вы отправитесь следом за ним.
Он кивнул в сторону бездыханного тела ее друга. Автоматчики грубо подхватили и выволокли наружу молодого полицейского Максима Ярового, словно выбросив на помойку мешок.
— Вслед за ним, — повторил профессор, и слова эти прозвучали как приговор.
— Что с ним⁈ — кричала Кобра, срывая голос. — Скажите, что с ним⁈ Он жив⁈
Клетка уже была заперта. Тело Максима вытащили в коридор и бросили прямо на бетон. Ландер подошёл, медленно присел на корточки, как врач у постели больного. Пальцами пощупал пульс на сонной артерии, задержался там секунду, потом коснулся лба, оттянул веко, посмотрел на зрачок.
— Он мёртв, — безжалостно произнёс профессор. — В этом нет никаких сомнений.
— Ты врёшь, мудак! — закричала Кобра, бросаясь на решётку. — Хреновый ты профессор! Он не
