Читаем без скачивания Р.А.Ц. - В. Железнов

Надо сказать, что такой способ бомбардировки был выбран не зря, люди не собирались окончательно терять пригодный для заселения мир. Через несколько десятков лет, когда спадет радиация, земные формы жизни получат преимущество при колонизации и легко смогут распространиться практически везде. В запасе же у человечества были и гораздо более действенные сценарии. Подробно обсчитанные с хорошим приближением на мощностях планетарной компьютерной сети, становились возможными иные варианты, например, пресловутая искусственная ядерная зима. Достаточно поднять в верхние слои атмосферы порядка ста пятидесяти миллионов тонн сажи при помощи верно размещенных зарядов, и температура снизится до минус сорока. Всего-то дел — взорвать крупные месторождения связанного углерода, то есть нефть, газ, уголь, леса и города. Собственно, уже эта бомбардировка легко могла бы сотворить подобное, но во-первых, для этого требовались солидные предварительные исследования, во-вторых, большинство взрывов специально произошло над пустынями и прочими опустошенными пространствами, к тому же, все они были высокими воздушными — кроме двух. Первый низковысотный произошел при атаке вражеских войск, второй был вызван ошибочно сработавшим боеприпасом. Скругленный конус почему-то не подорвался на заданной высоте, а благополучно достиг поверхности, вошел в нее чуть ли не на сотню метров и сработал только там. Конечно, он не был камуфлетным, для восьмидесяти мегатонн такая глубина могла считаться просто наземным взрывом, но толчок вышел знатный.

Другие, более экзотические способы подразумевали нанесение сверхмощных ударов в геологические 'горячие точки' — кальдеры крупных вулканов, напряженные сдвиговые разломы и океанские впадины. В таком раскладе можно было ожидать эффекта спускового крючка или домино. Множественные землетрясения, скачкообразный рост тектонической активности, на глазах меняющий лицо планеты, чудовищные, в тысячи кубических километров, вулканические выбросы в атмосферу.

Препятствием являлась ничтожная с геологической точки зрения мощность имеющихся боеприпасов — и все связанные с укрупнением проблемы. Требовалось перейти границу хотя бы 5 Гт для единичного заряда, при этом он должен был оставаться мало-мальски транспортабельным и, очень желательно, пригодным к быстрому заглублению, а в идеале вообще самозабуривающимся. Учитывая эмпирический масштабный фактор — для термоядерного оружия предел отношения мощности заряда к массе — около 6 Кт/кг, устройство на 6 гигатонн получалось с многоэтажный дом и под три-четыре тысячи тонн весом, считая и его арматуру. Такая махина, разумеется, могла бы с великим трудом перемещаться лишь по земле, если бы удалось создать подходящий носитель, однако ни о какой способности к самостоятельному закапыванию не могло быть и речи. Плюс, конструкция технического устройства подобной сложности требовала отработки, натурных испытаний — а кто в здравом уме решился бы проводить взрывы такой мощности на и так уже изувеченной Войной Земле?

Предлагались разные способы транспортировки Сверхбомбы, от шасси шагающего экскаватора до гигантского гусеничного транспортера, но ни один не был признан достаточно мобильным для военного применения. Потивник в любом случае успевал бы раздолбать неуклюжую, неповоротливую громадину, при том, что для активации ей требовалось отойти от собственных сил на весьма солидное расстояние. Разве что каждый раз жертвовать небольшой армией для не слишком значимого в планетарном масштабе взрыва. Но широкие души военных и свойственный Империи размах требовали все большей и большей мощности, коль уж были теоретические и технические возможности для этого.

В итоге пришли к единственно возможному пока морскому варианту. Устройство помещалось на подводную лодку специальной конструкции, вернее, вся подлодка строилась вокруг бомбы, которая являлась ее неотъемлемой составной частью, она даже была вписана в силовой набор корабля. Подводная лодка 'Тифей' имела достаточно низкий уровень шумности, настоящая 'черная дыра', она была вполне сопоставима с характеристиками новейших лодок-охотников, притом обладала очень высокой максимальной скоростью хода и весьма солидной глубиной погружения.

В одном из открытых миров флот провел единственные пока испытания одного экземпляра этого оружия — из двух существующих. На противоположном от исследовательской миссии конце планеты был произведен подрыв Сверхбомбы примерно на середине подводного материкового склона небольшого континента. Произвести его в желобе на стыке тектонических плит военные не решились, и как показали последующие события, правильно. Взрыв породил чудовищное цунами, которое при переходе через бровку на шельф выросло до уничтожающей восьмидесятиметровой волны, залившей все побережье на две тысячи километров. В местах фокусировки — в бухтах, на крутых берегах, клинообразных заливах, — высота волны выросла еще в два-три раза. По соседству проснулись несколько вулканов, сотрясение от взрыва ощущалось на всем континенте, а ударная волна многократно обошла всю планету.

51

Тем временем в мире Джардия, на втором по величине континенте, основательно избитом ведущимися боевыми действиями, бойцы особой роты осназа готовились к решающему удару. На кону стояло слишком многое, а потому приказ 'любой ценой' был воспринят ими с пониманием, хотя и весьма хмуро. Битые и тертые парни отлично понимали, на что идут, и собирались исполнить свою работу со всем должным тщанием и основательностью. Спаянные многолетними тренировками и десятками боевых выходов, они представляли собой даже не подразделение — братство. Случалось и им терять товарищей, но их специфика работы обычно не давала слишком уж тяжелых потерь — они либо побеждали, быстро, почти мгновенно, либо ложились все. К счастью, они побеждали всегда.

Рота была особой даже по меркам частей особого же назначения. На ней обкатывалась и совершенствовалась методика сразу нескольких проектов, объединенных общей целью, созданием перспективного солдата. На них тратили столько, сколько иной дивизии хватило бы на год. Специально для них разработанное оружие, лучшая техника и снаряжение — разумеется, из 'предельных', полигоны во всех возможных климатических условиях, непрерывные тренировки, перемежаемые боевыми выходами, и непрерывная же медицинская поддержка. С приходом в проект неприметного инструктора со странным именем Чать, произошел большой прорыв в понимании устройства и работы человеческого тела и сознания. Нельзя было сказать, что заслуга в этом принадлежит целиком ему, скорее, он стал тем спусковым крючком, который сорвал с места долго копившуюся лавину разнородной информации. Принесенные им древние знания сами по себе были почти бесценны, а попытки их расшфровки и интерпретации на современный лад потребовали стремительно расширяюшегося приложения всего накопленного людьми опыта. Учеными были затронуты и биологические достижения вражеской цивилизации эльфов, и наработки собственной науки, и продемонстрированные вроде бы дружественными оннами вещи.

'Предела нет!' — вот был девиз проекта, этого своеобразного сплава высокотехнологичной лаборатории, библиотеки древних манускриптов и оружейной мастерской. Предела и в самом деле не было. Когда объект посетил широко известный в узких кругах Лантир, он был по-настоящему поражен тем, что творилось в его стенах. После визита в логово дракона он думал, что удивить его более ничем не возможно, однако все, что находилось здесь, было создано умом и волей людей — и это наполняло его законной гордостью. Вернувшись, он предпринял ряд шагов для оказания дополнительной поддержки проекту. Финансирование и так было неограниченным, но вот многие мелочи, могущие сильно осложнить ход даже столь привилегированной и секретной программы, были сглажены и устранены его обширной властью.

'Устранен эффект детренировки, в несколько раз повышена тренируемость организма'. В одной короткой фразе доклада таилось столько, что Лантир запомнил ее на всю жизнь. Эта фраза стала венцом усилий тысяч и тысяч задействованных в проекте людей — и обещала в свою очередь стать первой ступенькой на долгожданном пути вверх. Детренировка, бич всех, кто бьется над совершенствованием себя. Со временем знания забываются, рефлексы снижаются, мышцы теряют силу. Порой достаточно пары недель болезни или травмы, и человек более не является чемпионом, враз теряя все, над чем работал едва ли не всю жизнь. История знает множество случаев, когда это заканчивалось трагедией.

Применительно к военной сфере, прорыв был еще более ошеломляющим. Обычно бойцов не слишком учат рукопашной, несмотря на все блуждающие мифы о страшных армейских стилях и комплексах. Так, пять ударов, шесть приемов, из самых действенных, просто затверженных крепче, чем собственное имя. В современной войне у бойца массовой армии есть множество гораздо более значимых для победы и выживания занятий, нежели тыкание соломенного чучела штыком. Оттого подготовка большинства бойцов, даже в осназе, была несколько однобокой, хотя и достаточно разносторонней. В сущности, разница заключалась в нескольких способах снятия часовых и паре самостоятельно разучиваемых приемов боя малой пехотной лопаткой.