Читаем без скачивания Дом шелка - Кейти Нанн

Госпожа узнала про кражу? Ее выкинут на улицу? Отправят на суд? Она не могла поверить, что под влиянием момента поступила так неосмотрительно, оказалась такой глупой, что смогла что-то украсть, пусть и всего лоскуток. Ей смутно подумалось, что, возможно, она схватила ножницы, надеясь развеять чары или хотя бы ослабить исходящую от шелка темную магию. Но правда была в том, что Роуэн сама не могла с точностью сказать, зачем ей понадобился этот кусочек шелка: он будто обладал над ней властью, которую она была не в состоянии объяснить. Будто сам дьявол наложил эти чары.

Приведя себя в порядок в прачечной и получше заправив волосы под чепец, Роуэн поднялась в малую столовую, где госпожа обычно завтракала, и сердце у нее замирало в тревоге. Встав у дверей, она тихонько кашлянула, оповещая о своем присутствии.

– А, Роуэн, пожалуйста, подойди. У меня для тебя поручение. – Кэролайн улыбнулась, и бешено стучащее сердце Роуэн немного успокоилось: она снова могла дышать.

– Да, госпожа.

– Возьми ту ткань, что пришла вчера, и отнеси ее швее. Нельзя терять времени, до бала осталось всего несколько недель. Скажи, что я прибуду незамедлительно.

Роуэн замешкалась, зная, что в магазине еще никого нет.

– Ну же, девочка, поторопись. У тебя есть мое разрешение забрать сверток. Джеримае об этом я сообщу сама.

– Да, госпожа. – Сделав книксен, Роуэн вышла.

Проскользнув в темный магазин, Роуэн подошла к полкам за прилавком, и тени будто следовали за ней по пятам. Осмотревшись, поначалу она не могла найти вчерашнюю посылку, но затем заметила на верхней полке смятую упаковку. Дотянувшись до нее, Роуэн пошатнулась: отрез оказался гораздо тяжелее, чем она ожидала, и ей пришлось обхватить его обеими руками точно младенца.

Дом миссис Пеннифезер был всего в нескольких метрах дальше по главной улице. Дверь была заперта, и Роуэн пришлось довольно долго колотить, пока ей не отворили.

– Меня послала госпожа Холландер, из дома торговца шелком, – сообщила она выглянувшей на стук девочке. – Она велела доставить это госпоже Пеннифезер.

– Рань несусветная, – вздохнула девочка. – Но вы найдете ее за работой. Лучше войдите в дом.

Роуэн прошла вслед за своей провожатой через комнату в заднюю часть дома, где сидела портниха: темный корабль в море разноцветных шелков.

Роуэн объяснила причину своего визита и положила сверток на стол, в последний раз проведя по нему ладонью, не желая выпускать из рук – такой силой он обладал над ней. С раскаянием она вспомнила об украденной полоске, спрятанной под матрацем.

– Она должна без промедления прийти ко мне, снять мерки, – сообщила швея, не отрываясь от работы. – Мне и так надо закончить несколько платьев, а времени твоя госпожа дала всего ничего.

Пообещав, что миссис Холландер прибудет через несколько часов, Роуэн ушла.

В последующие недели швея работала днем и ночью, так как в городе их было всего двое, а почти каждая женщина, собирающаяся посетить ежегодный первый бал, заказала себе новое платье. Город процветал, и каждый торговец желал похвастаться своим состоянием, а есть ли способ лучше, чем показать его на своей жене?

В «Изысканных шелках Холландера» тоже был наплыв покупателей, и мистер Холландер отпускал товар наравне с подручным.

– Боюсь, если так и дальше пойдет, у нас ни кусочка не останется, – как-то утром пожаловался Джеримая подметавшей полы Роуэн.

– Но раз торговля так бойко идет, это же хорошо?

– Будем надеяться, – натянуто улыбнулся мужчина.

Тем временем платье Кэролайн было готово, его доставили вскоре после полудня. Сама хозяйка вышла навестить подругу, так что еще не видела его. Роуэн вместе с Элис, так как посылка весила изрядно, отнесли ее в спальню, положили на кровать и развернули.

Разложив наряд на покрывале и разгладив каждую складочку, обе отступили, потеряв дар речи. В лучах солнца серебряная нить в ткани и паутинках засияла, пурпурные и розовые цветы ярко выделялись на кремовом фоне. Портниха сделала пышную юбку, с плеч множеством складок спадал длинный шлейф, и хотя талия была гораздо шире, чем у других платьев Кэролайн, как того требовало ее положение, благодаря дополнительным вставкам корсет впоследствии можно будет утянуть до нужного размера.

– Я все равно пойду, – заявила как-то Кэролайн супругу, когда он спрашивал, не передумала ли она по поводу бала. – Обещаю, я лягу в своей комнате на следующий же день и не буду вставать, – умоляла она. – Но дайте мне сперва хоть чуточку повеселиться.

И впервые на памяти Роуэн Патрик Холландер не воспользовался своей властью над ней и не стал настаивать.

– Оно будто само по себе светится, – выдохнула Элис спустя какое-то время.

– Ты только взгляни, – указала Роуэн. – Изгиб стебельков идет как раз по корсажу, как умно сделано.

Они никак не могли оторваться от платья, но Элис, услышав грозный оклик Пруденс, подхватила юбки и поспешила в кухню, вниз по черной лестнице.

Роуэн задержалась еще немного, завороженно разглядывая ткань. А затем, не осознавая, что делает, сбросила передник и ослабила шнуровку своего серого рабочего платья, которое послушно соскользнуло на пол.

Она аккуратно надела новое платье, и ее пробрала дрожь. Роуэн точно знала, что, если ее поймают, выговором наказание не ограничится; власть цветов над ней пугала ее, но остановиться не было никаких сил. Ростом они с хозяйкой равные, но плечи у Роуэн были чуть шире; ткань плотно натянулась на спине, но в целом платье оказалось по фигуре, даже без кринолина, хотя слишком широкую талию пришлось придерживать. У нее вырвался вздох от ощущения шелка на голой коже, такого восхитительно прохладного в жаркой комнате. Кружева у локтей и шеи пенились, точно шапки полевых цветов. В таком великолепном платье Роуэн была другим человеком, девушкой почти без изъянов.

Сделав несколько шагов к зеркалу, она стянула с головы чепец, вытаскивая удерживающие его шпильки, и золотистые до белизны волосы рассыпались по плечам, поблескивая на свету, как и серебряная нить в платье.

Она обернулась посмотреть, как смотрится шлейф, каскадом шелка спадающий с плеч, и в этот миг заметила в углу зеркала тень. Ее вдруг охватило чувство обреченности, неизбежной погибели – острое и неожиданное, как удар грома, и платье вмиг растеряло свою привлекательность, оно будто пыталось подчинить ее своей воле, словно в него вселился злой дух.

Дрожащими пальцами Роуэн расстегнула крючки корсажа и сняла юбки, но зацепилась за крошечного паучка в узоре. С большим трудом заставила она себя успокоиться и не сорвать платье – так сильно в ней было желание поскорее избавиться от него. Она знала,