Читаем без скачивания Горячие и нервные - Сьюзен Андерсон

— Нет. Вовсе нет, — поспешил он разубедить ее. — Просто моя семья имеет деньги.

— Просто? Нет, Джад, это не просто! Но забудем об этом, — сказала она, и он живо представил себе жест, которым сопровождались эти слова. — А кто такая Мэри?

— Домоправительница, мой отец женился тысячу раз. Жены приходили и уходили, а Мэри всегда была в доме и очень хорошо относилась ко мне. Ну так вот, я поздоровался с ними и мачехой, которая притворилась, что безумно рада видеть меня, хотя на самом деле, я думаю, была страшно удивлена моему появлению. Потом я отсыпался.

— И когда встал…

— Играл с племяшкой до приезда адвоката. По крайней мере один человек действительно рад моему возвращению.

— Кто? Твоя племянница?

— Да, дочка Тори. Ее зовут Эсме. Ей пять лет. — Он улыбнулся, вспоминая, как маленькая девочка обрадовалась, увидев его.

— И когда прибыл адвокат…

— Он несколько часов учил меня, как надо себя вести, что надо говорить и чего не надо, когда меня будут допрашивать в полицейском участке.

— И сегодня ты был там. Тот частный детектив сопровождал тебя, как обещал?

— Рокет? Да.

— Что за странное имя! Разве его зовут не Джон?

— Да, Джон Мильонни. Рокет — это прозвище, которое он получил во время службы в морской пехоте. Разве я не рассказывал тебе? Хотя нет, я сам узнал об этом только вчера.

— Прикольное имя, — согласилась она. — Интересно, что за история кроется за этим?

— Не знаю. — Джаред пожал плечами. — Я спрашивал его, но он только улыбается, как будто и вправду за этим таится какой-то секрет, который он не хочет раскрывать. Спорю, что это какая-то балдежная история.

Но Пи-Джей уже перешла к другому вопросу:

— Значит, вы поехали в полицию. Все трое? И что же дальше?

— Мы встречались с детективом Симпсоном, старая задница, черт бы его побрал…

— Его зовут Хомер? Верно?

— Это подходит ему, точно! — Джаред рассмеялся. — Он полный дурак. — Джаред почувствовал, как все его тело напряглось при мысли о допросе, который учинил ему этот коп, но он набрал побольше воздуха в легкие и выдохнул, заставляя себя расслабиться. — Он уже составил для себя полную картину. Я — убийца, и он не желает слышать ничего, что не вписывается в его версию. Но адвокат Бьюкенен познакомил его с фактами и потребовал предъявить показания против меня. Неизвестно, сколько бы все это еще продолжалось, если бы Рокет не наклонился над столом и не посмотрел ему прямо в лицо. Он говорил очень спокойно, объяснил, что он устал и я устал, и сказал Симпсону, что, так как у него нет оснований задерживать меня, он должен нас отпустить. Он сказал, если они собираются взять у меня показания, то лучше это сделать сейчас, потому что нам пора домой. Знаешь, Пи-Джей, он классный парень. Он ни разу не повысил голос. Хомер сдался и отпустил меня. — И Джаред подумал, что хотел бы стать когда-нибудь таким же сильным и мужественным, как… и не бояться ничего. — Как ты думаешь, что, если я отращу волосы и буду носить хвост?

— Глупо. У тебя волосы в тысячу раз лучше, чем у него. И к тому же у тебя есть классная татуировка.

— Да, но ты видела, какая у него?

— Видела, но не помню, что там изображено.

— Череп и кости. А ниже девиз «Быстро, бесшумно, беспощадно» и номер его батальона. Он служил в разведывательном отряде несколько лет назад. Они участвовали в разных операциях, в том числе по освобождению заложников.

— Это очень опасно.

— Знаешь еще что? Он и Тори притворяются, будто бы помолвлены, для того чтобы ему было проще войти в ее круг и найти убийцу. Клянусь, он сделает это. — Но при упоминании об убийстве отца его эйфория прошла, и он тяжело вздохнул. — Я так счастлив, что это не я, Пидж.

— Я знаю. Я тоже.

— Я правда думал, что это я, понимаешь? И это просто невозможно было пережить, я метался, не находя себе места. — В конце концов ему удалось избавиться от ужасных переживаний и постоянного чувства вины. — Но хватит обо мне. Как тебе живется у Герт?

— О, тебе надо взглянуть на этот дом, это нечто! Такое прикольное ретро! На кухне у нее один из таких хромированных столов и стулья с красными пластиковыми сиденьями, и часы такие, знаешь, с котом? Черный кот по имени Феликс. Я думаю, это было модно сто лет назад. — Она хихикнула. — Он виляет хвостом и водит глазами из стороны в сторону.

— Правда, здорово снова спать в постели?

— О, отпад… А еда? Мак вчера приготовила мне оладьи с медом. Та-а-акие вкусные, закачаешься! Никто еще не готовил мне оладьи! Я съела пять штук.

Он задумался о том, что она сказала. Никто не готовил для нее оладьи. Никто не заботился о ней. Ему тоже не повезло с отцом. Но у него рядом всегда были Тори, Мэри и Барбара. Понимая, что Пи-Джей возмутится, если он выразит хоть малейшее сочувствие, он просто сказал:

— Я понимаю, я сам был не в состоянии уйти с кухни, когда вернулся домой. Не думал, что способен опустошить холодильник.

Джаред прислушался. Откуда-то издалека доносились голоса. Что-то похожее на перебранку заставило его насторожиться. Джаред поднялся с постели, чтобы посмотреть, что происходит. Подойдя к окну, раздвинул двумя пальцами жалюзи, и солнце тут же ослепило его. Но то, что он разглядел в следующую секунду, лишило его дара речи.

— О черт!..

— Что? — спросила Пи-Джей. — Что там происходит?

— О черт, Пидж, — повторил он, глядя на поблескивающий антенной микроавтобус и людей, столпившихся у ворот. — Тут куча репортеров и один… два… три микроавтобуса… Похоже, что мы в осаде.

Глава 20

«Осада» оказалась очень точным словом для описания того, что происходило около поместья Гамильтона. И после двухдней, проведенных под неусыпным надзором папарацци, Виктория укрылась в своей мастерской над гаражом. Она включила на полную мощь радио, чтобы заглушить голоса репортеров, то усиливающиеся, то ослабевающие. Действительно, эго была неделя, полная новостей. Полиция сняла обвинение с Джареда, и расследование убийства Форда Гамильтона вновь заняло место на первых полосах газет.

Виктория склонилась над моделью кукольного домика и с головой ушла в работу — осталось доделать кое-какие детали. Но спустя несколько секунд подскочила как ошпаренная, когда дверь студии внезапно распахнулась и в комнату влетела Эсме.

— Хэлло, мамочка!

Увидев широкую улыбку девочки, Виктория просияла, и ее настроение тотчас улучшилось. Быстро смазав клеем очередную черепицу, она приложила ее к крыше домика и отодвинула в сторону инструменты.