Читаем без скачивания На плоту через океан - Вильям (Уильям) Виллис (Уиллис)

Самоа лежало прямо по курсу.

Ветер держался. Если он будет устойчив, я смогу немного прилечь и вздремнуть. После трехдневного пребывания в темной каюте зрение мое восстановилось.

У меня совершенно не было "канальной" лихорадки — так матросы называют состояние, которое охватывает их после длительного плавания в момент приближения к порту. Я ничего не испытывал, кроме грусти. Мой курс был проложен на Тау, но я был готов к тому, чтобы плыть в направлении островов Фиджи или Тонга, если в этом возникнет необходимость.

По описаниям лоции я набросал схему островов Самоа и приколол листок кнопкой к стенке каюты. В Американское Самоа входят четыре острова, начиная с острова Тау. Последний из этих островов, Тутуила, лежит севернее всех. Как это похоже на меня: накупил всевозможных карт в Гидрографическом бюро в Нью-Йорке, а карты островов Самоа так и не приобрел!

Столица Американского Самоа, Паго-Паго, расположена на южном побережье острова Тутуила. Я не мог взять курс на Паго-Паго, так как это значило бы подвергаться риску быть выброшенным на подветренный берег. После того как я проплыл шесть с половиной тысяч миль, мне, разумеется, не хотелось налететь на риф и разбиться вдребезги.

Необходимо найти залив, вход в который свободен от рифов. Быть может, я встречу в океане туземцев на каноэ и они проведут меня или укажут место, где я смогу бросить якорь. Об островах Американского Самоа говорится в лоции, что их северные берега "крутые" и "скалистые", — это значит, что они поднимаются из океана отвесными утесами. Вдобавок они были невелики. Многое зависит от погоды и от того, удастся ли мне приблизиться к острову в течение дня. Если же я не смогу высадиться на берег, я направлюсь к островам Британского Самоа, расположенным несколько западнее. Северные берега островов Британского Самоа — идеальное место для высадки. Там глубокие заливы, близ которых нет рифов.

Только бы не стихал ветер, тогда я смогу немного поспать. Не зная, что ждет меня впереди, я хочу как следует отдохнуть. Завтра я попытаюсь пристать к ближайшему острову Тау. Завтра же я снова пошлю сообщение по радио. Быть может, в этих местах мой передатчик заработает. В Нью-Йорке меня предупреждали, что в восточной и центральной частях океана атмосферные условия для радиопередач неблагоприятны.

Я неподвижно сидел, погруженный в размышления. Я попытался было петь, но ничего не получилось. Вот и конец, Бил, ты возвращаешься в общество людей... Мне было грустно и в то же время радостно...

Всю ночь я управлял плотом и спал лишь урывками. Наконец утренняя заря осветила океан. Все утро дул устойчивый ветер, что позволяло мне придерживаться курса на Тау.

В полдень я проделал астрономические наблюдения: "Полдень. 23-3-0 — гражданское время по Гринвичу; высота солнца 83°17'; 13°36' южной широты".

Я подумал о том, что, возможно, это были мои последние наблюдения за время путешествия.

В четыре часа дня по местному времени (11-й пояс времени к западу от Гринвича) я сделал четыре астрономических наблюдения. По моим вычислениям, плот находился на 13°41' южной широты и 169°02' западной долготы, на расстоянии около пятидесяти миль от Тау. Возможно, в шесть часов вечера я увижу этот остров.

Солнце склонилось к западу. Впереди, скрывая от меня Тау, нависли огромные тучи. Как только взойдет солнце, я увижу землю. Важнее всего для меня все время точно знать свое положение в океане, чтобы в темноте не наскочить на остров. Но Тау не какой-нибудь крохотный атолл вроде островка Флинт. Это громада, поднимающаяся на высоту трех с лишним тысяч футов над водой. К тому же скоро покажется луна.

В шесть часов вечера ветер разогнал тучи, и я увидел на горизонте Тау прямо у конца бушприта. По моим расчетам, до острова оставалось пятьдесят миль при компасном курсе около 200°. Остров имел форму слегка приплюснутого купола и, окруженный голубоватыми облаками, тоже казался голубым.

В 6 часов 15 минут вечера по местному времени, когда все суда и береговые радиостанции обязаны слушать в эфире сигналы "SOS", я послал в Самоа радиограмму на частотах 8364 и 500 килоциклов, указав свои координаты и прося, чтобы мне выслали навстречу судно, которое провело бы плот через рифы. Как и накануне, я добавил, что на плоту все обстоит благополучно. Тау все еще был виден, но вскоре он скрылся за облаками. На случай, если мне придется убрать паруса, я приготовил такелаж. Как всегда в тропиках, быстро опустилась ночь.

Глава XXIX. Напрасные попытки

Ночью то и дело налетали шквалы, но держался устойчивый и крепкий ветер. Океан сильно волновался. Я правил на юго-запад. Время от времени я засыпал. Иногда показывалась луна, но тут же скрывалась в низко нависших тучах. После полуночи океан разбушевался вовсю, и ветер завывал во мраке. Хлынул дождь. Все имевшиеся у меня посудины я заполнил дождевой водой, подвесил две из них к парусу, как это проделывал севернее Маркизских островов.

Микки улеглась возле компаса.

— Микки, — сказал я, — просыпайся, мы держим курс на землю.

Микки приоткрыла один глаз, потом другой, затем широко раскрыла оба. Потом зевнула, показывая белые зубы, и лениво потянулась, выгибая спину.

Во время дождя ветер несколько изменил направление, но потом стал дуть по-прежнему, что позволило мне снова лечь на выбранный мною курс. Небо слегка прояснилось. Пока собирался дождь, было несколько вспышек молний. Последние дни частенько поблескивали молнии.

Занялся серый рассвет; небо было окутано тучами. Едва забрезжил свет, я достал бинокль и направился на носовую часть плота. Сперва я ничего не мог разглядеть. Но через полчаса, когда я стоял у штурвала, Тау появился из-за туч, и его можно было видеть без бинокля. Казалось, остров был подвешен к моему бушприту. Немного правее виднелись голубоватые островки, увенчанные седлообразными хребтами, это были Олосега и Офу.

В 7 часов 45 минут утра я снова послал в эфир на обеих частотах сообщение:

"7HTAS (мои позывные). Плот в двадцати пяти милях от Тау. Нуждаюсь в помощи при высадке. Все в порядке. Виллис".

Это сообщение, как и накануне, я дважды простучал ключом.

Было 12 октября, и я вспомнил, что это день памяти Колумба — весьма подходящий день для высадки на берег. Уже прошло сто двенадцать дней со времени отплытия из Кальяо. Около одиннадцати часов утра плот находился на расстоянии полумили от северного берега острова Тау, держа курс прямо на горы, покрытые густой зеленой растительностью. Сильный ветер гнал плот к острову. Небо было ясное, океан озаряло яркое, но еще низкое солнце. На вершине Тау лежало тяжелое облако. Гряда облаков застилала острова-близнецы — Олосега и Офу.